Мила стала всерьез беспокоиться. "Пожалуй я тут досижусь:"
- А чего мы ребят не позовем? Давай, пусть тоже идут.
- Их сейчас нет, уехали в столовую.
"У нас тут где-то есть столовая?" - подумала Мила.
- Мы что тут вдвоем?
- Да, вдвоем. -ответил Самир тихо.
"Пожалуй пора линять. И по времени поря, по всему остальному" - подумала Мила.
- Хорошо тут у вас, но:
Самир поднялся, обошел ее стул и встал у нее за спиной.
Потом положил ей руки на плечи и стал их сжимать, как на массаже. Потом наклонился к самому ухо и сказал: "совсем вдвоем".
Увернуться второй раз у Милы уже не получилось.
- Так, все, Самир, мне пора, я встать хочу!
- Посиди еще, девочка, все хорошо будет, - Самир крепко держал ее плечи,
- Ну что это?! Уберите руки, мне пора!
- Рано, -сказал Самир и стал ее гладить, плечи, руки:
- Вы пристаете ко мне, что ли? -Мила вспомнила разговор с дочерью.
Все это было очень неожиданным. Мила раньше не попадала в подобные ситуации и была совершенно не подготовлена, как себя вести. Орать, драться, как дура?
Тут Самир к ней наклонился и прикоснулся губами к шее. Руки с плеч перешли на груди.
Он поцеловал ее шею, щеку, ушко. Мила на секунду замерла и позволила ему пройтись по этому маршруту.
Потом резко вскочила.
- Ну все, все, хватит, я ухожу.
- Конечно, сейчас пойдешь, -улыбаясь сказал наглый кавказец.
Мила встала и собралася идти к двери.
Самир одним движением притянул ее к себе, развернул ее к себе лицом и обхватил своими губами весь ее рот. Обсосав ее губки, стал осыпать поцелуями лицо, шею. Обнимал за плечи, потом за талию, потом его волосатые ручища схватили милину задницу, стали ее мять, как повар тесто:
Мила не переставала сопротивляться, уговаривать его прекратить. Самир не обращал на это никакого внимания. Мял ее, целовать и лапал все тело.
- Руки убрал, не трогай меня! -уже кричала Мила.
В какой-то момент ей удалось немного отстраниться, и она ударила его по лицу. Удар от слабой женщины в офисной кофточке по здоровому мужику, который был выше ее почти на голову, наверное, выглядел смешным, но Самир резко изменился.
- Ээ, хватит дергаться, сучка, стой спокойно, да? Все хорошо тебе будет, понравится, - сказал он раздраженно и припечатал ее спиною к стене.
У стены он грубы взял ее за волосы, завернул голову вверх и стал свободной рукой расстегивать блузку.
- Не надо, не надо, я прошу вас не надо, у меня муж, я домой хочу, не трогай!!! - скулила Милочка абсолютно впустую.
Самир расстегнул пуговицы, сдернул блузку с плеч назад и оголил ее плечи.
- Ммм, красота, какая сладкая девочка красивая, да? - говорил он, глядя на плечи, потом впился в них губами, прошелся по ним, по шее, целуя и слегка кусая.
Потом сдернул с плеч бретельки лифа, и содрал его вниз. Потом аккуратно, медленно, явно наслаждаясь моментом, вытащил две большие мягкие белые груди из чашек. Они повисли поверх лифа.
- Отпусти меня, Самир, Милочка начала всхлипывать и стала вырваться изо всех сил. "Меня что, насилуют? Меня сейчас изнасилуют?!" - думала она.
- Заебала уже, сучка, - прикрикнул Самир на нее матом. -Стой спокойно, сейчас приятно будет. Сейчас хорошо тебе будет. Какая девочка сладкая, беленькая. Хочешь хуя?
- Какого еще хуя?! -крикнула Мила и осеклась. Она никогда не говорила подобных слов!
Самир засмеялся: "Сейчас увидишь какого".
Он продолжал нещадно мять ее большие мягкие белые груди и цокал языком. "Мм, какие титьки хорошие".
Мила почти перестала сопротивляться. Во-первых это было как-то совсем уж бесполезно. Во-вторых, от сопротивления Самир становился все более грубым и жестким. Ну а в-третьих, ощущалось то, что она никак, ну никак не ожидала - ей это начинало нравиться! Какая-то сладость на животном уровне. Что ее так грубо берут, хватают, как добычу. Что ее так хотят, ведь было видно, как горят его глаза, как его трясет от желания. Что огромный чужой волосатый кавказец, старше ее лет на 15-20, мнет ее, лапает, как хочет, раздевает ее, заставляя стоять перед ним полуголой. От этого всего шло такое волнение, она чувствовала, что низ животика передает привет промежности, дышать становилось все труднее, и у Милы уже не было ни сил, ни желания сопротивляться.
Он взял ее за плечи и стал нежно и протяжно целовать ее губы, облизывать их, залезать в рот языком. Она больше не толкалась, просто принимала его, потом стала чуть отвечать. Он снова взял в лапы ее груди, она уже не возражала, словно бы эта территория уже завоевана.
Потом Самир отстранился и стал расстегивать ремень, потом ширинку: Мила сделала, видимо, последнюю попытку и рванулась к двери!
- Куда, сучка?! - Самир легко поймал ее и отвесил пощечину.
Щеке было больно и горячо, Милка была готова заплакать.
Самир поцеловал ее туда, куда только, что ударил и сказал на ухо: "Иди вниз, будешь хуй сосать"
Потом сильно надавил ей на плечи. Мила сползла спиной по деревянной стене, оказавшись на корточках перед его пахом.
Кавказец не торопясь расстегнул ширинку, снял штаны и спустил трусы до колен.
Перед ее лицом выпрыгнуло что-то страшное! Во-первых, это был первый член другого мужчины после свадьбы, первая измена! . Во-вторых, он был действительно страшен - не то, чтобы слишком длинный, но и не маленький, длиннее, чем мужа. Но очень толстый, темный, какой-то мускулистый и жилистый с огромными вздутыми венами. "Обрезанный!" - пронеслось у Милы. Головка была не гладкая, как у Олега, а словно покрытая нежным наждаком.
Мила сидела перед ним, стиснув губы.
Мужчина снова взял ее грубо за волосы, словно фиксируя, и стал ее гладить членом, мыча от удовольствия. Губы, щеки, лобик, снова щеки. Потом поднял хуй к верху и прижался к ее лицу своими волосатыми яйцами. Вжался в нос, потом в губы, стал елозить по ним.
- Хароший сущка.
Потом ткнулся головкой в губки. Мила их сжимала и ротик открывать не спешила, хотя уже и самой хотелось принять в рот такого зверя.
- Соси давай!
Мила продолжала сжимать.
- Еще раз дать? Соси давай, открывай рот, шлюха!
- Я не шлюха, - сказала Мила с обидой. И словно попалась в ловушку. На этих словах ротик приоткрылся, мощная головка протиснулась, сквозь губы и зубы и ткнулась в язык. .
- Хорошо, маладес, - заулыбался довольный Самир и дал ей еще глубже.
Он на мгновенье замер. Мила сидела неподвижно с хуем во рту. Потом решила обхватить его пальчиками. Он был огромен, пальцы едва сомкнулись.
Она, уже совсем перестав изображать жертву, с удовольствием облизывала головку (она и на "ощупь" оказалась совсем не такой, как у мужа) .
Потом начала сосать член завоевателя, сначала с большими паузами, потом в хорошем ритме, время от времени, пытаясь взять его глубже, играя с яйцами своим маникюрчиком.
Самир смотрел на нее сверху. Вот он - самый сладостный момент. Превращение красивой, приличной, скромной и наивной женщину в шлюху. Вернее, начало этого пути.
- Соси, шлюха, глубже соси.
Женщина продолжала сосать, с трудом принимать ротиком огромную колбаску, пыталась ускорить темп, но это получалось плохо.
Самир решил, что пора ее трахнуть в рот правильно. Одной рукой он взял ее затылок, другой, для должной эстетики, пальцами за ухо и стал долбить ее рот сам, глубоко проникая и наращивая темп.
Мила поняла, что ее старания больше не требуются, она обхватила руками его ягодицы и лишь открывала ротик, как можно шире в такт его движениям.
Движения становились все быстрее, головка стала проникать предельно глубоко, вызывая рвотную реакцию.
- Давай саасы, шлюха, сасы ебаная бляд, - мычал он уже с сильным кавказским акцентом и просто ебал ее в рот, как во влагалище. Ебал, ебал и ебал:
Милка стонала, громко чавкала, из глаз ручьем катились слезы, изо рта свисали слюни.
Когда она стала уже совсем задыхаться и ее горло стало издавать громкие рвотные звуки, Самира понял, что ей нужно отдышаться.
Он вытащил член изо рта, Мила стала хвать воздух глубокими вдохами.
- Отдохни, шлюшка, - сказал он улыбаясь.
Мила продолжала тяжело дышать.
- Давай яйца лижи пока.
Она прижалась к яйцам губами, потом стала их облизывать.
- Давай под яйцами.
Она послушно исполнила и эту команду. Опустилась ниже и стала облизывать яйца снизу пытаясь залезть головой между ног.
Полностью отдышавшись, она не дожидаясь приглашения, сама взяла двумя пальчиками эту мускулистую колбаску, облизала головку и, широко раскрыв губки отправила ее в ротик и стала сама насаживаться головой.
Самир взял руками ее головку и снова стал сам размашисто и мощно долбить ее рот.
Вскоре мужчина издал низкий стон, еще раз зашел в глубину, еще раз и стал сливать в нее сперму. Горячие сильные струи ударили в горло.
- Глотай, пизда замужняя, все глотай! - Самир задыхался от возбуждения и сливал ей в рот.
Спустив последнюю струю, он на мгновение замер, удерживая голову на члене. Спермы было много, она проливалась изо рта, стекала по подбородку. Самир ослабил хватку и Милке наконец-то удалось освободиться. Она, задыхаясь, с ревом глубоко вдохнула и закашлялась, брызгая спермой, заполняющей почти весь рот. Потом, собравшись, проглотила жидкость и опустилась на пол, закрыв глаза.
Он стоял над нею со спущенными штанами, качая мокрым уставшим членом, словно довольный проделанной работой и получая удовольствие от ее вида. Замужняя женщина сидела на полу, тяжело дышала, продолжая тихо постанывать. Красные губки отъебанного ротика были приоткрыты. Вокруг глаз были темные пятна расплывшейся от слез туши, блузка висела на локтях, на голой вываленной измятой груди, висевшего поверх лифчика, блестели прозрачные пятна. Подбородок и губы были густо покрыты смесью слюней и спермы, она была без сил.
Он сел на пол рядом с ней, обнял и начал целовать в щеку.
- Хорошая девочка, сладкая девочка, хорошей блядью будешь, - шептал он. К нему вернулась обычная улыбчивость.
