И все же он неправ. Феи будут всегда, потому что в отличие от силиконовых женщин, на них можно злиться и обижаться, их можно осуждать, можно ругать их. А человеку всегда будет нужно злиться, ругаться и осуждать. Нормальные человеческие эмоции.

- Нам нужно закончить этот разговор, - сказала Людмила. - Потому что у меня уже болит сердце, а значит, нужно прийти к какому-то итогу. Либо мы расстаемся, либо отныне мы живем по-другому.

- Это болит не сердце, - возразил Руслан. - Это болит твой мозг. У меня есть знакомый, Виктор, вернее клиент, он производит силиконовых кукол, но не таких что раньше были, а современных, со встроенным компьютером, напичканных электроникой. Так они помещают компьютер в грудную клетку, и по этому поводу он мне сказал, что человек устроен нерационально. Ведь у нас компьютер находится в голове, что значительно увеличивает общую длину "проводов". Если бы мозг находился на месте солнечного сплетения, это было бы намного рациональнее, потому что количество проводящих нервных тканей при этом существенно сократилось бы.

- И это все, что ты мне можешь сказать?

- Нет, конечно. У нас работает девушка, то есть не девушка: как бы ее назвать: в общем, сотрудница Лена. И вот стоим мы втроем в курилке, она, Виталик и я. И заходит речь об измене, что значит, изменить жене. Например, свинг - это измена?

- Ты меня спрашиваешь?

- Нет, это вопрос риторический.

- Это обоюдная измена. Во всяком случае, это не совсем то же, что измена. Но свингом заниматься я тоже не буду.

- Ну, вот и я думаю, что это не совсем измена. И мы все трое на этом сошлись. А посещение любовницы?

- Это измена.

- А феи?

- Это провокация?

- Значит, твоя версия провокация. А вот сотрудница Лена сказала, что это измена.

- С сегодняшнего дня я с ней согласна. Кстати я никогда не могла понять, зачем такие как ты платят за секс, если могут получить его бесплатно. Какой в этом смысл?

- Никакого в этом нет смысла, просто так принято. Ты же берешь доплату за анал, а какой этом смысл, если тебе самой это нравится? Никакого смысла, просто так принято, и все. Но продолжим. Я говорил, у нас есть клиент Виктор, у него салоны силиконовых фей. Посещать не биологическую, то есть белково-нуклеиновую женщину, а силиконовую - это измена?

Она хотела что-то сказать, но промолчала.

- Ну что, измена?

Она пожала плечами.

- Так, теперь усложняем задачу. Наряду с обычными девушками у него есть целый набор силиконовых звезд, Элизабет Тейлор там всякие и все такое. Секс с Элизабет Тейлор - это измена?

- Нет.

- Вот и я так думаю. И Виталик так думает. А Лена думает иначе. Она сказала, что это все равно измена. А знаешь, почему? Потому что звезды, по ее словам, такие же люди. И им так же как всем хочется любить и быть любимыми, и заниматься сексом по любви, и чтобы их имел не кто-нибудь, а любимый человек, и только один. И если ты лезешь в них своим членом, это все равно как если бы ты лез в любую другую женщину, а значит, это измена.

- Не понимаю, - сказала она. - Ты говоришь об этом слишком сложно.

- И знаешь, что ей ответил Виталик? Он сказал, что есть большая разница, потому что звезды сами выставляют себя напоказ. Если бы его жена шла с полными кошелками из магазина домой, и к ней на улице прицепился бы какой-нибудь маньяк, и Виталик об этом узнал, этот тип огреб бы по полной. Но вот если бы его жена вырядилась как порнодива и стала шляться по темным и злачным улицам, и ночною порой к ней прицепился бы какой-нибудь тип, неизвестно, кому бы он Виталик врезал, узнав об этом, ему или своей жене.

- И что?

- А то, что я вот подумал сейчас, как вы женщины все похожи. Даже нет, одинаковы.

- В чем?

- Все вы хотите всего и сразу, но не желаете нести ни за что ответственности. И все вы считаете посещение фей изменой, не желая понимать разницу между феей и любовницей.

- До этого дня все было иначе, а теперь да, я буду считать это изменой.

- А что изменилось?

Она не ответила. Потом сказала:

- Даже когда я ревновала, я все же знала, что у нас с тобой - это что-то одно, а с другими совсем другое. А теперь это больше не так. К тому же тебе теперь незачем ходить по другим. Ты убедишься, семейный секс может дать тебе все. Он может быть таким же унылым и скучным, как твои походы по феям.

- Не думаю.

- Я просто очень сильно любила тебя, но теперь это прошло. И отныне все будет очень хорошо, ты увидишь. Что до меня, то с этого дня у меня будет только один клиент. И думаю, очень скоро на других фей у тебя денег уже не останется.

- А если ты ошибаешься?

- И не надейся.

- И сколько это будет мне стоить?

- Ты знаешь мои расценки. Три пятьсот классика, миссионерка, березка и вообще, все что тебе нравится, вагинальный без ограничений, но тысячу сверху за анал. МБР входит. Или ты надеешься на скидку? Не будет скидки, я тебя больше не люблю.

- Но ты же меня любила.

- А разве это аргумент?

Он ничего не ответил.

Помучившись и повздыхав, Артур вошел в комнату жены. Вика сидела и смотрела телевизор. Он сел рядом с ней, достал из кармана три тысячные и одну пятисотенную и положил на прикроватную тумбу. Вздохнул и положил сверху еще тысячу.

- Убери, - сказала она. - Я никогда не беру деньги вперед.

И, повернувшись к нему, добавила:

- Платят мне только после, но, бывает, в два раза больше.

"Аналоговый секс, - мелькнула у него мысль. - Это еще и обыденность, нормальность, привычка".

Чувствуя, что возбуждается, он обнял жену и, проведя на всякий случай короткий Вальтер-тест, стал смотреть вместе с ней телевизор.

Ноябрь 2012, Москва