Тогда он подошел и задрал легкий подол платья женщине на спину. Перед ним открылись красивые и гладкие белые ягодицы, и темнеющий уголок женской пещерки между ними. Невольно он потянулся к этому великолепию руками и стал гладить, мять мягкие булочки, потрогал её тёплую промежность. Да, она была слишком высокая. Он растолкал её ноги, чтобы она развела их пошире. Алевтина расставила ноги на ширину плеч и чуть согнула их в коленях опуская и отклячивая таз. Она почувствовала, как набрякшие губы разъединились, открывая горячее нутро влагалища. Чужая рука потрогала её влажные складки, засунула внутрь пальцы, а потом она сменилась мужским членом, который чуть помявшись в преддверии, проскользнул в её влажную глубину.

Она ощутила его головку, теплый ствол, и ей в ту же секунду стало все равно где она и с кем. Древние инстинкты включились в игру. Мышцы влагалища охватили сладкий упругий ствол и заколыхались волнами удовольствия. Алевтина еще больше присела, чтобы погрузить член как можно глубже и забылась в охватившем её наслаждении.

Озурбек был мужчиной опытным. И здесь и у себя на родине он встречался с разными женщинами. Но такой реакции на свой член еще не встречал. Почувствовав его внутри, женщина будто переродилась. Вместо серьезной, рассудительной неприступной особы перед ним в миг оказалась похотливая сучка в полуобморочном состоянии.

Она лихорадочно вихлялась, подмахивала его движениям, трепетно постанывала. Это даже походило на танец «тверк». Стенки женской письки ходили ходуном, сильно сдавливая ствол пульсирующими волнами. Каждые несколько секунд женщину дергалась, мелко дрожа в приступе охватывающего её наслаждения. Чуть ослабевая, оно через минуту возвращалось вновь с новой силой. Ноги женщины тряслись от напряжения, стукаясь коленками об бампер, руки лихорадочно хватались за багажник, пытаясь удержать тело, скручиваемое яростными приступами оргазмов. Она буквально висела на его члене, от чего он неумолимо таранил её в самой глубине, заставляя её дрожать и дергаться. Озурбек даже остановился, наблюдая эту завораживающую картину, а женщина продолжала сама красиво покачивая задницей скакать на его блестящем от выделений стволе. Он довольно долго упивался этой картиной и держась чтобы не кончить. Но потом он все же не смог больше терпеть, схватил женщину за талию, и силой стал долбить её, шлепая бедрами и ругаясь на своём тарабарском.

В голове Алевтины в какой-то момент мелькнул красный предупреждающий огонёк и чувствуя приближение оргазма мужчины, она вырвалась, соскочила с его члена, проворно присела и подставила свой накрашенный губы для его спермы, напрочь забыв собственное обещание. Озурбек с криком и проклятьями кончил ей на язык дергая и направляя извергающийся член ей в рот.

Алевтина приняла всё, она сосала и глотала, злорадно думая о том, что её благоверный никогда такого от неё не получал. Это было слишком "хорошо" для него, но оказалось вполне подходящим исходом для случайного таксиста из Средней Азии.

Наваждение спало. Озурбек воровато оглянулся и стал поправлять штаны. Алевтина грациозно поднялась, сглотнув, поправила платье и не одевая трусики бахнулась на заднее сиденье машины.
В полном молчании они доехали до конечного адреса, и женщина вышла, не сказав напоследок ни слова. Озурбек только покачал головой. Казалось, там, на пустыре, с ним была совсем другая женщина, не та, что ехала с ним в машине до и после того лихорадочного животного секса. Он проводил взглядом красивую фигуру, которая покачивающейся походкой скрылась в здании и принял новый заказ.
***
Алевтина чувствовала выжигающий зад взгляд таксиста и на ватных ногах проследовала к себе на работу. Воздух волновал платье и холодил мокрую обнаженную промежность под юбкой. Во рту оставался привкус спермы, и женщина пыталась сглотнуть, смыть его слюной. Он была одновременно и удовлетворена мщением и корила себя за выбор партнера. Картина её безудержно-развязной случки вызвала прилив крови не только к щекам. Она чувствовала себя всё еще очень возбужденной после этой истории, не смотря на полученное наслаждение в процессе. В низу её живота томилось и пульсировало. Казалось, сунь туда руку, и новая волна судорог тут же накроет тело. Но она себе такого никогда не позволяла. Это тоже было её принципом. А вот любой мужчина, кто бы догадался сейчас подойти и запустить ей туда руку, получил бы её без остатка.

В полуобморочном состоянии они добралась по рабочего места.
- С вами всё в порядке, Алевтина Андреевна? - приветствовала её секретарша.
- Все хорошо Наташенька, просто задумалась - успокоила женщина и устало бухнулась за свой стол.
Надо было прийти в себя, собраться с мыслями и унять дрожащие колени и бурлящее желание. Тело её выпряглось и не слушалось, стало жить своей жизнью и фонтанировало неуемным сексуальным аппетитом. Такое уже ни раз случалось до замужества. Тогда бывали такие дни, когда она как пьяная шаталась по городу в поисках мимолетных приключений, могла отдаться любому встречному, как наркоманка - за дозу. Она ненавидела себя за это и после горько раскаивалась, но в такие тяжкие минуты этих «приступов» было важно только одно – найти мужчину и принять его в себя. Личность и слова были не важны. Интересовал только орган. Все остальное она делала сама, её тело: получало, что хотело и тащилось от этого.

И вот, это вернулось вновь. В утренней истории Алевтина себя не особо винила — это была месть мужу, но полученное при этом умопомрачительное удовольствие, граничащее с обмороком, заставляло женщину опасаться, что она в очередной раз «выпряглась» окончательно. И теперь может снова не совладать со своим темпераментом, погрязнув в темной пучине случайных прелюбодеяний.
Можно было сколь угодно унижать и третировать мужа, но в нужный момент он всегда был рядом со своим ненавистно любимым членом, и это позволяло Алевтине сбивать охотку, вести себя прилично в остальное время, поддерживая в окружающих свой образ благопристойной семейной женщины.
Теперь же она была зла и не чувствовала в себе силу сейчас на этом остановится. А это, в свою очередь, грозило тем, что её неразборчивая похотливая сущность могла стать достоянием общественности и дойти до подчиненных и начальства. Это всё приводило Алевтину к невеселым вводам.
Тут зазвонил телефон и отвлёк женщину от тяжелых мыслей. Рабочий день начался.

***

- Ты меня наверно не уважаешь!?
Вопрос был до боли в зубах глупый. Но Алевтина должна была что-то сказать. Ибо уже двадцать минут после её откровений всё еще муж сидел неподвижно и смотрел в окно на краешек неба за многочисленными многоэтажками. Она только что рассказала ему про тех трех мужчин, что были у неё сегодня после "его неверности" и предложила продолжить начать супружескую жизнь "с чистого листа".
- Теперь ты все про меня знаешь. Солнышко, пойми, у тебя жена - распоследняя блять, и тут ничего не поделать. Но блять ведь тоже хочет постоянства и любви. Не бросай меня, а?! Я обещаю тебе теперь столько секса, сколько ты сможешь переварить! – Алевтина раскаивалась и чистосердечно просила прощения.
- И уважать себя заставил, и лучше выдумать не мог... - пробубнил муж. - Я, Алевтина одного не могу понять. Ну хорошо, с таксистом у тебя эпизод из мести получился. А как у тебя с остальными то вышло?
Алевтина вздохнула и стала каяться дальше, как на духу.

***

День совсем не клеился. Промежность пульсировала и зудела, узурпируя себе все помыслы. Прожорливый и ненасытный орган требовал продолжения. Тот мужчина пришел в её кабинет незадолго до обеда в тот же злополучный день, когда она выпряглась и дала таксисту. Видимо в кабинете пахло возбужденной женщиной, тем более что трусики её так и остались в сумочке, и она даже не пыталась сводить под столом ноги. А может на её лице крупными буквами было написано "выеби меня сейчас же". Всяко может быть. Тем не менее, встретившись с её затуманенным взором, начавший было требовать оплату за последние поставки посетитель вдруг осекся, потянул воздух носом и неожиданно для самого себя предложил Алевтине пообедать вместе. Флюиды возбужденной женщины попали через центр обоняния ему на подкорку, и он сам не понял почему начал неумолимо и сильно возбуждаться.
Она быстро кивнула и предложила не тянуть и «сейчас же». Как опытная охотница она мгновенно поняла, что мужчина «попался», он – её и он готов. Она тоже была готова. В переполненном лифте они стояли впритык. Она тёрлась о него своими твердыми сосками под тонкой тканью платья. Мужчина раздутыми как у жеребца ноздрями шумно втягивал воздух с Алевтининым запахом, всё больше распаляясь в предвкушении. Повинуясь внезапному порыву, он скользнул рукой по её талии и прижал мягкое податливое женское тело к себе. Алевтина выдохнула и закусив губу подняла на него свои коровьи глаза, выражавшие нетерпеливое желание и покорность его воле.
Лифт остановился на первом этаже и людской поток двинул к выходу. Но мужчина, крепко схватив Алевтину за руку свернул за угол, к туалетам. В комнате для инвалидов было пусто. Он затащил женщину внутрь и закрыл дверь. Алевтина повиновалась ему как кукла.
Мужчина прижал её к себе, пытаясь поймать её губы, но она не хотела целоваться и подставила шею. Тело её мягкое и податливое как сливочное масло растеклось в его руках. Она стала целеустремлённо расстёгивать его джинсы пока его руки хватали её ягодицы под тканью платья. Он почувствовал, что она без белья.
Член выпал, Алевтина рванула штаны вниз и схватилась за его крепкий ствол как за соломинку, едва стоя на слабеющих от желания ногах.
Мужчина задрал подол, жадно схватил её прохладные ягодицы, проникая рукой между булочек. Там у неё все текло и пылало. Ждать было невозможно. Мужчина снова прижал её к себе, потом огляделся и сел на крышку унитаза, сдергивая штаны ниже колен. Алевтина развела ноги и подобрала платье до пояса, присаживаясь сверху, практически с налёта водрузив себя на торчащий мужской член.