Однако теща была в полуобморочном состоянии, так что прыти в сосании члена проявить не могла. Парень коротко ругнулся и взял инициативу в свои руки – начал ебать мать супруги в рот.

Галине Романовне очень повезло, что Владимир и так был на волосок от оргазма, поскольку его здоровый хуище больно бил ей в глотку, стремясь пробиться в горло. И пусть, пока что это ему не удавалось, когда зять начал обильно кончать, он сильно схватил женщину за волосы и попытался максимально глубоко натянуть ее губы на свой член.

И пусть большой ствол залез не на всю длину, этого оказалось более, чем достаточно, что бы вызвать рвотный рефлекс, который, впрочем, Галина Романовна сумела поглотить. А следом ей в глотку стала сливаться густая, горячая сперма мужа ее дочери, и женщина, не имея другого пути (да и в случае наличия альтернативы, все равно поступила бы так же) стала судорожно глотать.

Спуская сперму теще в глотку, Владимир утробно рычал, как дикарь, а после, почувствовав, что последние капли вытекли из головки, грубо оттолкнул тещу от себя на кровать и сам рухнул рядом, головой к ее ногам.

Несколько минут Владимир и Галина Романовна пролежали в тишине, нарушаемой лишь тихими отзвуками работающего в соседней комнате телевизора, да их постепенно успокаивающимся дыханием.

Первым поднялся и сел парень. Он без всякого стеснения взглянул на обнаженную теще, и та, густо покраснев, скрестила и поджала ноги, прикрывая промежность, а руками спрятав сиськи. В ее глазах, полных отчаяния от осознания произошедшего, стояли слезы за ту вину, которую она испытывала перед собственной дочерью.

- Что же я наделала, Володя? – с мольбой спросила Галина Романовна.

Владимир подался к ней, положил свою ладонь на прикрывающие грудь руки женщины, и, приблизив свое лицо вплотную к ее лицу, уверенно ответил:

- Ничего такого, за что следовало бы раскаиваться.

И тут он стал жарко целовать ее губы, которые с радостью и облегчением приняли мужскую ласку и стали целовать парня в ответ.

После долгого поцелуя Владимир привстал и сказал, глядя в глаза теще:

- Пойдемте, выпьем. Все-таки нужно проводить старый год. Да и поговорить не мешает.

Он встал и вышел из комнаты, даже не взглянув на свою одежду, валяющуюся на полу.

Галина Романовна хоть и чувствовала себя виноватой, но боялась признаться сама себе, что действительно не испытывает никакого раскаяния за содеянное. Впервые за очень долгое время ей было хорошо – и душой, и телом -, и женщина считала, что достойна этого мимолетного, развратного приключения, подарившего ей столько восхитительных ощущений.

Решив, что пускай жалеть она будет потом, а сейчас стоит как следует порадоваться, женщина встала с кровати, чувствуя, что внутри все теплое и невесомое. Она хотела прикрыться, но, увидев только бюстгальтер, сразу вспомнила, что платье так и осталось валяться в ванной комнате.

Секунду поколебавшись, Галина Романовна махнула на одежду рукой и отправилась за праздничный стол совершенно голой.

В конце концов, Владимир прав: нужно проводить старый год, а одежда пускай подождет.