Когда-то в нашем поселке было весело. Пьяные на тракторах рассекали по непролазной грязи улиц, палили из ружей, гоняли голых баб по огородам, бухали до синьки и пачками дохли от передоза.
Лично я той жизни уже не застал – поздно родился. Алкаши спились, остальные завязали. Молодёжь перешла на соль, а из настоящих «трушных» наркоманов остался один - Леший. Он доживал свою тридцатипятилетнюю никчёмную жизнь то покачиваясь в кумаре в самых неожиданных местах, " эй, Леший, не спи, замерзнешь!", то передвигая свое немощное покрытое язвами тело в поисках средств для очередного «крокодила».
Вся веселуха ушла в интернет и в компьютеры. Из доступных развлечений в реальности остался только секс. Поэтому местная молодёжь начинала им заниматься сразу с переходом в среднюю школу. Девчонки искали парней постарше, а парни - девочек посвежее. Восьмиклассницы гоняли на аборты с той же регулярностью, что городские на чистку зубов ультразвуком. А сколько родили так и не сдав Географию за восьмой класс?!
Мы с Пашкой тоже пытались влиться в общий тренд. Но если девочка нашего возраста имела повышенный спрос, то недостатка в сопливых сосунках типа нас общество не испытывало. Тут либо жди пока тебя не заметит какая-нибудь одиночка с непаханым огородом в пять соток, либо как-то суетись, интригуй, подкупай и фантазируй, устраивая свои сердечные дела самостоятельно.
Поэтому когда Пашец позвонил и наказал найти место «для секса», сердце моё забилось как после четырехсот метров по школьному стадиону.
— Чо будит, чо будит! Баба будит! – Отрывисто пробубнил он в трубку и разорвал соединение.
С местом днём проблем в деревне не бывает. Пока старшие на работах, дом в полном распоряжении. Если тот занят, есть баня. Если баня занята, есть сеновал, если сеновала нет, есть сарайка, если сарайка сгорела, есть кусты у реки. Было бы желание – место найдётся.
Конечно для настоящей бабы хотелось обеспечить наилучшее расположение. Поэтому я критически осмотрел диван в своей комнате и застелил его праздничным покрывалом. Подумал получше и убрал покрывало, накрыв простынёй потемнее. Все же тумкалка моя подсказала, что без излившихся жидкостей в таком деле не обойтись.
Через полчаса в дверь торкнулись. На пороге стояла Женька, старшая сестра Костяна, одноклассника Паши. Из-за её плеча выглядывала макушка моего другана. Девушка смотрела хмуро, почти неприязненно:
— Ну ты пустишь или как? – Опасливо оглядываясь по сторонам спросила она.
Я запустил гостей в дом. Паша подпрыгивал от нетерпения и был вне себя от радости. Времени уточнить, как он заполучил в распоряжение целую живую девку да еще и старше нас уже не было.
— Ну, где будем?! – Женька взяла всё в свои руки.
Я провел их к себе, указал на торжественно застеленный диван. Женька сморщила носик и начала развеваться. Сама! Мы с Пашцом так и замерли рядом. Она по-настоящему скинула джинсы. Под ними оказались простые светлые трусики. Мотня была непривычно пустой, и покатой, женской. Потом сняла водолазку, и, о, боже, скинула ловким движением лифчик, выкатив нам в глаза свои крупные круглые груди, белые и смачные. Розовые сосочки обозначали их вершины. Я уже пялил глаза в предвкушении того, как она сейчас снимет свои трусы, но тут Женька оказалась верна женским принципам и оставила эту деталь гардероба нетронутой. Все же трусики должен снимать мужчина, в знак настойчивого желания. И тут я с ней был согласен.
— Что стоите? – Опять хмуро обратилась она к нам, зябко обнимая себя руками.
Мы как два призывника по команде стали снимать с себя нехитрые одежды. И через мгновение, как на медкомиссии, уже стояли перед девушкой совсем голенькие. Ну как девушкой. Если Женьке закрыть лицо и поставить задом в ряд с другими бабами с этой улицы, она среди них будет даже не самая худая. Массивные ляхи, широкий зад, крупная грудь – всё как у большой взрослой женщины. Только румянец на лице и нежная розовость кожи выдавал в ней юный возраст. Да и только.
— Ну! Она подозвала нас обоих к себе и со знанием дела наклонилась к нашим хуям. Те уже подпирали небо, как Атланты - крышу. У меня был помельче, у Пашца – прилично большой, с крупной синей залупой. Женька по очереди подергала кулачком наши отростки, будто проверяя, не оторвутся ли, а потом хмыкнула и ткнула в меня пальцем:
— Ты – первый! – После чего легла на край дивана задом, спустив ноги на пол.
Что первый?! Что делать то?
— Трусы, трусы с неё снимай! – Прошипел Паша. Глаза его горели.
Я присел между ног Женьки, взялся за резинку и потянул их вниз, с округлого таза, заботливо приподнятого девушкой. Как зачарованный я смотрел, как передо мной обнажился волосатый темный лобок, а потом и сухая щель между ног! Она была плотно сомкнутой, тянулась между пухлых волосатых складок куда-то далеко вниз, в задницу. Вот она – пизда! Живьём и в натуральную величину!
Мы с Пашцом замерли в ахуе, впитывая её вид всей поверхностью тела. Никакая порнуха не передаст вид этого места в полной мере! Щелка была как закрытый потусторонний портал в другую Вселенную. А мы с Пашцом как два космонавта стояли сейчас на пороге великого открытия, воодушевленные и взволнованные. "Хьюстон, у нас - живая пизда!"
— Ну чо, ты долго там? – Привела нас в чувство Женька.
Я очнулся, стянул её трусы с пяток, и отбросил в сторону. Что делать дальше я конечно знал, чай интернет имеется. Но мне хотелось для начала просто потрогать это чудо пиздатого искусства собственными руками. Я накрыл волосатую пухлую горку своей ладошкой, вжимаясь пальцами в мягкую кожу и впитывая незнакомые прежде ощущения. Это было самое нежное, что я трогал в свое жизни, кроме живого цыплёнка, конечно.
Паша сопел над ухом. Он тоже протянул свою руку, и вот мы уже как два натуралиста тычемся в мягкие губы, пытаемся их растянуть, посмотреть, что там внутри. А там какая-то непонятная каша. Все в крупных розовых складках, какие – куда, ничего не ясно. Как тут ебать, где эта «дырка», которая у порноактрис зияет пещерой без всяких опознавательных знаков? А тут не пойми что. Мы тычемся как слепые котята в это розовое болото, ощущая только как оно становиться всё более влажным от наших прикосновений.
— Ну долго вы там? – Подгоняет нас Женька, нетерпеливо шевельнув жопкой.
— Давай! Ты чо!? – Шипит мне Пашец.
— Да куда тут?!
— Вот сюда, - показывает он пальцем в нижнюю часть огромной щели, - там - «дырка»!
Ага! Я придвинулся к Женьке поближе, кое-как наклонил топорщащийся строго на 12:30 член горизонтально и ткнулся им наудачу в это розовое скопление плоти. Девушка метнулась рукой, чуть подправила, крутнула попкой, и тут я провалился вглубь неё, и меня со всех сторон обступила горячая влажная масса. Я внутри! Я ебусь! Йо-хо!
Моя жопа непроизвольно задрыгалась туда-сюда в собственном загипнотизированным ритме. Женька приподняла ноги, и руками прижала меня к себе. Я дергался как припадочный до обидного недолго, потому что тут произошло оно! Мой член стал выстреливать кончу прямо в Женьку! Она, кажись даже не заметила этого, потому, что на стояке это никак не сказалось. Я чуть приостановился на мгновение, а потом не пойманный, продолжил гонять лысого у неё в пизде. Теперь, когда первый угар улёгся, я уже мог немного соображать. Я стал гладить её покатые бёдра, мять грудь, раздвигать пиздатые губы, чтобы внимательнее ознакомиться с их содержимым.
Пашец тоже не терял временя, он пристроился к Женькиному лицу и совал свой большой член ей в рот. Девушка послушно сосала. Это выглядело очень круто и мне самому захотелось попробовать так же.
— Пашец, давай меняться! – Попросил я как раз с этим прицелом.
— Ты всё? – Подняла голову между грудей Женька.
— Ну… - И да и нет, - неоднозначно ответил я.
Друг соскочил с дивана на освобожденное мною место между ног девушки, и почти профессионально заправил ей внутрь свою головку. И где только научился?! Его голая жопа ритмично и широко заходила. Женькины ноги он закинул себе на плечи и смотрелся с ними как настоящий ебарь из порноролика.
— Потри ей клитор! – Бросил Пашец мне деловито.
— Что?
— Ну, клитор!
— Где! – Я окинул взглядом голое тело Женьки в его поисках.
— Бля, ты что, из деревни? А, ну да! Вот тут! – Ткнул он пальцем куда-то в верную часть девчачьей щели.
— Чем потереть, то?! – Все еще не догонял я.
— Да, сука, пальцем потри! Ладошкой!
Женька захихикала с нашей перепалки, сложив руки на груди и мерно покачиваясь в такт движениям Паши.
Я осторожно просунул руку и положил её на лобок, панически стараясь не коснуться члена друга и не сделаться от этого гомиком. Сначала моя рука ничего не различала, но потом среди равномерно мягких складок под пальцы скользнул твёрдый комок, укрытый небольшими складками. Женька дернулась, когда это произошло. И я понял, что попал на правильно место.
Теперь надо было «потереть». Я стал пальцем елозить взад-перёд по щели, но Женька зашипела, и я понял, что делаю неправильно. Тогда я начал водить пальцем вокруг, представляя, что этот бугорок – нежная головка моего члена. Женька успокоилась и, как мне показалось, это ей это даже стало нравится. Она закрыла глаза и глубоко задышала.
Я продолжал гладить её бугорок, пока Пашец ебал её изнутри, и все вместе мы представляли вполне гармоничную картину.
Тут Женька особенно засопела, потом дёрнулась вся и прижала к груди колени. Глова её откинулась, из рта донесся стон, а руки вцепились в диван. Мы с Пашцом переглянулись: только что на наших глазах девка словила оргазм! Вот это необыкновенный день!
