Я мерно покачивал тазом, вдавливаясь членом в маленький ротик партнерши. Лифт мерно гудел, опуская нас с двенадцатого этажа на первый. Еще на прошлой неделе мне обязательно захотелось бы схватить девочку за мило торчащие хвостики и хорошенько насадить на пенис, чтобы она аж захрипела и уткнулась носиком в мой пах.
Но сейчас такого желания не появлялось и мимоходом — я слишком хорошо помнил бледного и замученного учителя химии, которого отлучили от секса на два дня за то, что он во время минета положил руки на грудь ученицы, которая забыла расстегнуть верхнюю пуговку блузки. Закрытая на все пуговицы верхняя одежда трактовалась в «Своде» однозначно — как нежелание девушки терпеть прикосновения партнера ниже уровня плеч во время минета.
Так что Константину Георгиевичу вменили «сексуальное нападение». Намертво впечаталась в память картинка, как он ведет урок, что-то рассказывает про валентность, а его член буквально разрывает штаны, пока хихикающая Таня Веремеева на первой парте ласкает себя указкой.
Химик тогда весь сжимался от ужаса, пытаясь не кончить, слушая ее глубокие стоны вперемежку со смешками. Если бы он таки эякулировал, то ему могли бы вменить нарушение условий отбытия наказания, а это чревато уже трехдневным запретом, что любого может поставить на грань нервного срыва. Самое интересное, что и выгнать Таню с урока он не мог — тогда бы она встала, уронила что-нибудь специально и наклонилась, продемонстрировав преподавателю свою аккуратные белые трусики, что измученный член Константина Георгиевича точно не вынес бы без последствий.
Помня ту ситуацию, я держал руки при себе, пока девушка дарила мне наслаждение своими губками и язычком. Лифт доехал, двери открылись. В проеме стояли парень и девушка, они, видимо, хотели зайти, но не знали, как вежливо прошмыгнуть в кабину мимо моей мычащей и хлюпающей соседки. А девочка тем временем сделала последний рывок — она яростно заглотила член так, что он оказался глубоко в ее горлышке и принялась громко стонать, создавая вибрации, которые заставляли меня дрожать от удовольствия.
Мой член принялся извергаться, наполняя соседку сверху спермой. Она благодарно мычала, смыкая и размыкая губки, а я по-прежнему даже пальцем к ней не прикасался...
— Умффх... — сказала рыженькая, с чавкающим звуком снимая себя с пениса и поднимаясь на ноги. Парень и девушка наконец смогли прошмыгнуть в лифт, а мы наоборот из него вышли. Я стоял, пошатываясь после такого мощного сеанса удовольствия.
— А почему ты в этот раз не придавливал меня? Раньше так здорово было!
— Ну, в этот раз я решил, что нужно дать тебе немного самостоятельности! — нашелся я и улыбнулся.
— Ага... Ну пока! — соседка сверху развернулась и пошла в сторону остановки. А я так и остался стоять, силясь придумать причину для продолжения разговора. И тут вдруг мой взгляд упал пониже спины девочки. Ее потрясающая попка оттопыривала мини-юбку, стройные голые ножки врезались прямо в сердце — вроде все как обычно, но теперь мою память отягощали правила поведения девочек в школе, так что я внезапно понял, что повод для знакомства все же появился.
— Ээ... Подожди! — крикнул я и побежал за соседкой.
— Да? — девочка обернулась и игриво улыбнулась. Видимо, она подумала, что я хочу заняться сексом с ней еще раз.
— У тебя... В общем, я дежурный по школе и у тебя... Длина юбки... Да и каблуки... Короче...
— Ааа, ты об этом? Не беспокойся! Я уже не в школе учусь, а в институте, там над таким никто не заморачивается. Дежурных у нас нет, все ходят, в чем хотят.
— А обвинения? Харассмент и так далее...
— Харассмент? Ну, в школе было пару раз, когда девочки писали заявления на учителей, их отстраняли от секса, но в ответ никаких обвинений не было... Я так вообще без трусиков ходила в выпускном классе! — хихикнула она.
— Аааа... Блин, как же вам повезло, — вздохнул я.
— Ну ладно. Мне пора идти.
— Да, конечно. Пока! — помахал я ей рукой и с досадой подумал, что опять не спросил ее имени.
Рыженькая помчалась к остановке, а я пошел в другую сторону — моя школа располагалась близко, туда можно дойти за полчаса.
Глава 3
Проблема со спортивной формой возникла совершенно неожиданно, хотя, если подумать, ее можно было предсказать. Прошло два дня после изменения роли дежурных, в функции которых теперь вошли регулярные замеры длины юбок, размеров декольте и фиксация обнаженных пупков у девочек, а также, по настоянию некоторых учителей, измерения громкости стонов во время секса. И вроде бы за прошедшие двое суток ситуация немного улеглась, как вдруг Борис Александрович, один из учителей физкультуры, обратил внимание на действия дежурных мальчиков во время своего занятия. Они замерили длину спортивных шортиков у девочек, и, естественно, обнаружили, что они не соответствуют никаким новым школьным нормам. Но вот незадача - спортивная форма на физкультуре была обязательной, ведь бегать и прыгать в школьных юбках и блузках крайне неудобно, не говоря уже про туфельки.
Так что девочкам приходилось соблюдать вполне разумные требования Бориса Александровича. Но то, что они при этом нарушают нормы противодействия харассменту, как-то никому не приходило в голову. Так было, пока на дежурство не заступил 11-Б класс, где учились весьма дотошные близнецы Кедровы. Они воспринимали все правила буквально, и никому не давали спуску. В том числе спуску на волосы девочек, за что большинство одноклассниц были весьма благодарны Кедровым - отмывать потом сперму с волос было довольно муторным занятием. Но вот их недавняя активность в замере длины шортиков была воспринята уже абсолютно негативно, тем более, Кедровы проявили себя в своем же родном 11-Б.
Девочки вынуждены были переодеться из шортиков в юбки. Но стало только хуже - сегодня были прыжки в длину и юбочки, естественно, разлетались в воздухе в момент прыжка, в результате все мальчики могли наслаждаться видом трусиков одноклассниц. Они, конечно, краснели и стыдливо отводили глаза, но увиденного это не отменяло. Урок, фактически, был сорван. Так что сразу после того, как нормативы с грехом пополам были сданы, Борис Александрович дал подопечным отмашку вместо привычного волейбола заняться классическим сексом, чтобы сбросить напряжение после нечаянных панцушотов. Но многие девочки обиженно надули губки, так как хотели сначала насладиться успокоительным минетом. Учитель разрешил и это, после чего оставил Кедровых за старших и ушел писать запрос директору по поводу ситуации с шортиками.
В приемной перед кабинетом директора в кресле секретарши Любочки сидел какой-то незнакомый молодой человек. А сама секретарша стояла перед ним на коленках и активно насаживалась своим маленьким ротиком на внушительный стержень. Борис Александрович спросил, на месте ли директор, Любочка приглушенно промычала что-то утвердительно и продолжила активно двигать своей белокурой головкой, заставляя парня жмуриться от наслаждения.
Приоткрыв дверь, преподаватель физ-ры увидел, что Геннадий Львович и сам времени зря не теряет. На его столе расположилась старшеклассница, которую директор любил самым что ни на есть естественным образом - задрав юбочку и приспустив белые трусики на щиколотки. Учитель поневоле задержался взглядом на крупненьких сисечках девочки, которые сейчас были придавлены к столешнице.
— Плотникова! А вы тут как оказались? - удивленно спросил Борис Александрович, узнав свою ученицу. Нет, на переменах это обычное дело, но не во время урока же.
— Здравствуйте! - пропищала девочка, подмахивая директору. - Ой!.. Меня Валентина Петровна отправила занести бумаги...
— Ааа, ясно, - ну да, было бы странно, если бы Геннадий Львович просто ни с того ни с сего вызвал к себе ученицу для секса.
Тем временем директор скорчил уморительную рожицу и принялся кончать прямо в Плотникову. Та тихонько пищала и подмахивала Геннадию Львовичу, пока он не иссяк и не отпустил ученицу, не забыв взять салфетки и вытереть вытекающие из Плотниковой результаты своего труда. Она грустно сказала:
— Геннадий Львович, я же просила вас кончить мне в ротик!
— Простите, Поля, не удержался...
Полина обиженно посмотрела на учителя.
— Борис Александрович, ну хоть вы... Небольшой минетик, ладно? Я быстренько, нужно на урок бежать!
— Ну хорошо, пока мы будем говорить с Геннадием Львовичем. Только недолго!
Полечка радостно кивнула и уже хотела юркнуть под стол, как вдруг физкультурнику захотелось помять упругую попку и сисечки Полины. Он уже было протянул руку, но вовремя вспомнил про Кедровых и обвинения в харассменте. Так что вовремя одумался и спросил:
— Плотникова, а вы не против, если я немного полапаю вашу попу и грудь?
— Конечно нет, Борис Александрович! Щупайте на здоровье.
— Ээ, нет, так не пойдет, неприятности мне не нужны! Ничего, если вы напишете сейчас свое согласие на бумаге с печатью? Заодно уточните, в какой позе вы хотите отсосать, будете ли вы при этом голенькая и другие моменты.
— Ага, хорошо, - покрасневшая Полина тут же взяла лист А-4 и принялась писать мелким убористым почерком.
— Так вот, я чего зашел. У нас на уроке с 11-Б приключилась неприятность. Из-за новых правил!
— Ох уж эти новые правила! На самом деле они не такие уж новые, эти рекомендации уже давно были присланы, просто все, как обычно, игнорировали их, пока жареный петух не клюнул в одно место! А все из-за некоторых преподавателей! Впрочем, ученицы тоже хороши... - он вздохнул. Плотникова виновато посмотрела на Геннадия Львовича.
— Нет-нет, Полина, вы как раз тут не при чем. С вами никогда ничего подобного не происходило. Но вот есть отдельные личности... - директор сжал губы. - Так в чем выразилась неприятность?
