Рубцы от ударов все чаще покрывали мои бедра, ягодицы, спину и плечи. Чем дальше, тем невыносимее это было терпеть. Сначала я орал, потом визжал и в конце концов сорвал себе голосовые связки и мог только хрипеть. Но легче от этого не становилось.
Иногда Лора делала перерыв, чтобы поменять хлыст на деревянный прут, или наоборот. Я пользовался этими передышками чтобы спастись:
- Пощади меня, пощади, умоляю! Я все отдам тебе что пожелаешь, только не бей меня больше, прошу! - Я не понимал, что Лора меня не слышит потому, что я еле-еле шевилил губами.
- Что ты там бормочешь, раб? - Подошвой туфли она повернула мое лицо и плюнула мне в рот, а потом продлжила.
Как закончилось мое наказание, я не помню. Видимо, сознание потерял. Пришел в себя лишь после того, как Лора подсунула мне под нос ваточку, пропитанную нашатырным спиртом. Она завернула меня в теплый халат и помогла подняться из подвала в ее квартиру.
- Сейчас тебе нельзя в душ. - Лора протирала меня влажными салфетками.
- Я нормально. - Меня трясло.
- Скоро адреналиновый всплекс пройдет и ты почувствуешь себя разбитым. Какое-то время придется отлежаться дома. Но сначала в клинику - у тебя серьезные телесные повреждения. Я вызову такси.
Она помогла мне собраться и проводила до машины.
Клиника была частной и специализировалась на косметологии, пластической хирургии и оказании помощи людям в их интимной жизни и проблемах с ней связанных. Для таких как я, у которых не хватало смелости заявить вербально, в приемных покоях выдавалась анкета с огромным перечнем. Я поставил галочку на против строки "Последствия физического контакта (телесные наказания)".
Кроме того была даже опция выбора пола лечащего врача. Я отметил литеру "Ж".
Очкастый доктор была спокойна, уверенна и невозмутима, проводя мой осмотр. Она заявила, что имеются легкие растяжения связок на запястьях и лодыжках, но без вывыхов. На теле многочисленные травмы, но ни одна из них не кровоточит. Лора оказалась профессионалом.
Докторша распорядилась медсестре произвести натирку меня всякими мазями и спреями и даже поставить укол в одно из немногих нетравмированных мест на попе. Мне стало чуть полегче.
- Если не будет осложнений, запишу вас на повторный прием через неделю.
- Спасибо, доктор, - поблагодарил я.
- И вот еще что. При осмотре я обратила внимание на ваш анус. Вы занимаетесь пассивным анальным сексом?
- Да.
- Ваш партнер мужчина или женщина?
- Женщина.
- Тогда советую вам постепенно наращивать размеры применяемых фаллоимитаторов во избежании травматизма. Настоятельно рекомендую вам записаться в нашу программу поддержки. Ежеквартальный медицинский осмотр в целях профилактики ануса и прямой кишки.
Оплатив счет и приобретя по выписанному рецепту лекарств в здешней аптеке, я отправился домой, где и пролежал несколько дней с температурой. Ольга была права. Посетив Лору, я забыл не только о ней, но и обо всем остальном, включая работу.
Почувствовав себя в силах, я принялся наверстовать упущенное и решил идти от простого к сложному. Ольга говорила о моих перспективах роста, которые я видел в переориентации бизнеса розничной торговли с переферии на оптовую в центре. Я заводил связи, устанавливал контакты, рассматривал варианты.
Это было просто. Сложнее было с Ольгой - она пропала. На звонки отвечала либо Мария, либо кто-то из родителей, и я молча клал трубку. Идти к Ольге в школу я не решался - вдруг кто-нибудь все-таки опознает во мне сентябрьского вора? А звонить Ирине мне не хотелось. Я не стеснялся, ну, или почти не стеснялся, того, что со мной делают в интимном отношении. Но мне было стыдно за то, что я избил Ирину. Однако вариантов у меня не осталось и я набрал ее номер:
- Ир, а ты не знаешь, где Оля?
- Знаю. Приезжай вечером, расскажу.
Я приехал к ней с букетом, коробкой конфет и рассыпался в извинениях.
- Хочешь бить - бей. Но не жалей об этом и не проси прощения потом, - ответила мне Ирина, но цветы и сладости приняла.
- Где Оля, Ир?
- Она сейчас на вызове у Ашота, этого старого вонючего козла. Когда ебется, то потеет хоть выжимай. Любит минет без гондона. Платит хорошо, но приходится отрабатывать аналом.
- Ира, ты что, специально все это мне говоришь?
- Извини. Тебе неприятно все это слышать, но это правда. Оля стала проституткой ничем не лучше меня. Но она тебя не любит - она никого не любит, кроме самой себя - а я тебя люблю, Андрей. Хочешь я завяжу с проституцией? Хочешь, я буду шлюхой лишь для тебя одного? Хочешь, я снова буду поить тебя своим молоком?
- Ир, не до тебя сейчас внатуре.
Я взял прямой курс на ближайшее питейное заведение и опрокинул там стачанчик.
"Вот нахуя мне сдались эти старые бляди?" - Озадачился я вопросом и поехал к знакомой, которая неровно ко мне дышала. С ней мы славно потрахались.
- Что у тебя со спиной? - Спросила она после секса.
- Бандиты пытали, - не задумываясь соврал я потому, что тогда такой вариант ответа звучал вполне правдоподобно.
Не послушавшись Ольги всегда говорить правду, я, наверное, сам себе накликал беду.
Ольгу я все-таки выследил через три дня. Каждый вечер я сидел на скамейке в сквере, где она выгуливала добермана Арчи. Но с собакой всегда появлялась Мария и я прятался в тени. Но на четвертый раз я увидел Ольгу и мое сердце забилось.
- Привет, Оля!
- О, привет, Андрей! Я не ожидала тебя встретить.
- А я ожидал уже очень давно. Ты куда пропала? Избегаешь меня?
- Отнюдь. Просто времени нет. Совсем закрутилась, дела, работа.
- Работа, - повторил я. - Ну, и как идет бизнес?
- Что? - непоняла сначала Ольга, но тут же сообразила. - С бизнесом все ok. Даже отоспаться некогда.
Выглядела она действительно не очень хорошо. Без макияжа было видно ее осунувшееся лицо с темными тенями под глазами. Я долго подбирал слово чтобы описать ее внешность, пока не нашел подходящего: "заебанная".
- Когда-то ты не захотела жить со мной чтобы быть рядом с дочерью, а теперь тебя дома не застать.
- Одно дело жить вместе постоянно, совсем другое умчаться в ночь на пару часов.
- Помнишь, ты собиралась снова пригласить меня в театр, - бросил я последний козырь, намекая на продолжение банкета после представления как в прошлый раз.
- Сейчас в их репертуаре нет ни одной достойной постановки, - ответила Ольга. Это был завуалированный отказ.
- И что же мы будем делать?
- Мы? Ничего. Будем жить как живем... Андрей, я пойду, мне пора.
Я хотел зайти к Ирине поплакаться, ну, и поебаться заодно, но сегодня она тоже предавалась занятию древнейшей профессией.
После долгих метаний в сомненьях и страхах дрожащая рука набрала Лору.
- Андрей, не скрою, что рада что тебе зашла моя тема, - ответила она. - Но ты понимаешь, что такие практики в определенной мере опасны для здоровья. Поэтому сессий не может быть чаще, чем один раз в месяц. Да и то это очень плотный график, а тебя надо беречь потому что ты очень хороший раб. Как раз такой, какой мне нужен. Так что наберись терпения.
Моя неудовлетворенность личной жизнью сублимировалась в деловой напор. Предпринятые мною шаги по диверсификации винно-водочного бизнеса оказались настолько успешным, что вызвали недопонимание со стороны уважаемых людей, обоснованно считавших нецелесообразным передел устоявшегося рынка каким-то сопляком. Не буду утомлять подробностями социально-экономической ситуации и криминогенной обстановки того времени, сообщу лишь, что мне проломили голову кастетом. Наверное, не нужно тогда было врать знакомой про бандитов.
Так я заехал на больничку. Не в частную элитную клинику для пидарасов, а в самую обыкновенную городскую больницу где трое суток провел без сознания на грани между жизнью и смертью. Нет, никакого туннеля и белого света не видел, но выбрал все-таки жизнь.
До меня начало доходить, что со мной случилось что-то очень нехорошее, но что именно я не помнил. Меня лечили и за мной ухаживали. Из всех я узнал только маму. Я не видел ее глазами, полностью слипшимися за фиолетовыми гематомами, и не слышал ее голоса - мой сильно ушибленный мозг отключил слух. Я понял, что это она, каким-то шестым чувством.
Но в молодом организме масса внутренних резервов и потихоньку я начал оживляться. Переломный момент наступил когда я почувствовал, что меня кто-то держит за руку. Сначала в голове зашумело, а потом я был ослеплен чем-то ярким. Это вернулись мои слух и зрение. Щелочками чуть приоткрывшихся глаз я увидел перед собой Ольгу. Я ее помнил, но с ней было что-то не так. Она постарела.
Позже, когда я пошел на поправку ускоренными темпами, мама сказала мне про нее, что она ночами все глаза выплакала у моего изголовья. Они повстречались здесь, в больнице, и Ольга объяснила ей, что мы близкие друзья, что она очень переживает за меня и хочет помочь.
- Мам, мы не просто друзья... ну, или раньше были не просто друзьями, но...
- Сынок, я буду только рада, если она оженит тебя на себе. Хоть присмотрит за тобой, дураком, а то ведь тебя рано или поздно совсем убьют.
Я был благодарен маме за то, что она поняла меня, и за то, что совсем не обратила внимания на эту пресловутую разницу в возрасте. Осталось убедить в этом Ольгу.
Когда я впервые позвал ее, она спрыгнула со стула и присела возле моей кровати рядом с кроваво-синей маской, которой стало мое лицо.
- Слава богу, Андрей, ты вернулся. Я знала, я верила в тебя. Я так ждала!
Теперь Ольга перестала ночевать в больнице, но каждый день навещала меня. Иногда она приходила вместе с Ириной. Та целовала мои синюшные загноившиеся глаза:
- Мой бедный, бедный мальчик!
Когда я узнал, что они скинулись и оплатили мое лечение в отдельной одноместной палате, я был тронут до слез:
- Девочки, как я вас люблю! - Ольга и Ирина просияли.
