Алина решила все мои сомнения следующим же днём. Готовая пойти на любые условия, она хотела новой встречи. Вечером, ночью, во сколько угодно. Обещала сделать всё, что я захочу, выполнить любые желания. Не то, чтобы я что-то требовал, но по моим рассчётам, я собирался отправиться к дому довольно поздно. Останутся ли у меня на неё силы?
И вот, пока я раздумывал, она мне всё это наобещала. Мне сегодня столько было не нужно, поэтому я просто предупредил её, что заеду за ней на такси и что этой ночью заберу её задницу. Алинка согласилась с присущим ей энтузиазмом. Собственно, когда я за ней приехал, она была более, чем весела, и довольная залезла в машину ко мне на заднее сидение. Всё произошло так шустро, что я даже не успел выйти и открыть ей дверь.
Пигалица не успела усесться и тут же бросилась ко мне обниматься. Сейчас объятия девушки не казались мне нежными, она буквально стискивала мои плечи и спину руками. И всё же, несмотря на страсть, к поцелуям она перейти не решилась при водителе - уселась рядом, прижавшись, что есть сил. И, конечно, не возражала, когда я положил свою руку на её ногу.
Впрочем, думаю, даже, если бы я запустил руку под короткую юбку, Алинка бы не возражала. Ввиду того, что колготки девчонка, не смотря на холодную погоду, не надела, я чувствовал, как от моего прикосновения вся её нежная кожа покрылась мурашками. Мурашки эти говорили мне, что возражать она вообще не намерена.
Всю дорогу она рассказывала, как скучала по мне и как сильно ждала нашей встречи. Как несколько часов стояла перед зеркалом, выбирая, во что одеться ко мне; прошептала на ухо, как мерила бельё; сказала, что специально поела часа полтора назад, чтобы ни на что более не отвлекаться.
В ответ, я пригнулся к её маленькому ушку и, после того, как слегка прикусил раковину сверху, шепнул: “Лучшее твоё бельё - это его отсутствие”. Она рассмеялась и чмокнула меня в щёку. Я же оставил себе вопрос о том, насколько серьёзно она отнесётся к этому замечанию.
Город у нас маленький, поэтому алинкиных эмоций хватило почти на всю поездку. Когда добрались до места, девчонка опять хотела выскочить сразу, но я остановил её коротким: “Сиди!” Неспеша вышел, обошёл машину и открыл ей дверь. Протянул руку, напоминая о манерах и приглашая только теперь выйти.
Как только таксист отъехал, моя любовница бросилась ко мне на шею, заключая в объятия. Ответил ей поцелуем и стиснул в ладонях задницу. Надо признать, по этим идеальным полупопиям я тоже соскучился. Благо, от машины мы успели отойти и теперь стояли близко к подъезду - и дело не только в том, что соседи не пялились на меня из окон. Это позволило мне прижать пигалицу к стенке, чтобы ещё сильнее впиться и в губы, и в задницу.
Мои поцелуи с губ перешли на юную нежную шею. В это же время, я освободил руку и смог открыть домофонную дверь. Отпустив девочку от стену, кивком указал ей дорогу внутрь. При этом, моя рука никак не могла отлипнуть от упругой ягодицы, за которую держалась, словно утопающий за спасательный круг.
Цокая каблуками, пигалица понеслась наверх, словно надеясь попасть в квартиру раньше, чем я. Или, может быть, надеясь, что я побегу за ней. Однако, здесь у неё ничего не вышло. Я никуда не торопился и степенно поднимался наверх, смакуя грядущее удовольствие и беся девчонку. И всё же, её ноги мельтешили вверху весьма искушающе.
Так или иначе, я неизбежно добрался до квартиры, у которой меня уже ждала Алинка. Она суетливо вертелась на месте, дразня меня задирающейся от её подвижности юбкой и не давая успокоиться воспоминаниям об её шикарной жопке. Жопке, которую сегодня я планировал использовать.
Конечно, к финалу подъёма, мой член уже изрядно напирал на ширинку. Однако, я всё ещё неплохо держал себя в руках. Даже, когда любовница обошла меня и обняла со спины, положив ладошки на выпирающий между ног бугор. Я взял себя в руки, вставил ключ в скважину и сумел открыть дверь.
Она проследовала внутрь за мной. Только она начала разуваться, дразняще согнувшись, я, наконец, приложил ладонь к столь полюбившейся мне заднице, средний палец запустив поверх её трусиков, касаясь роскошного, ароматного болотца, словно топь жаждавшего принять меня. Но было ещё не время - мои ласки ограничились тем временем, пока она разуется. Сразу после, ободряющим шлепком по жопе, я отправил Алинку в душ. Она скривила губы, но ослушаться не посмела.
Сам же я отправился в комнату, чтобы немного подготовиться. Разделся, у кровати поставил смазку, пантенол, набор для прочистки кишечника оставил в коридоре. Но прежде, чем приступить к медицинским процедурам, мне нужно было задать девчонке правильное настроение. Поэтому, в костюме Адама я отправился к ней в душевую. Заулыбавшаяся, она тут же подвинулась, чтобы мне тоже хватило места, и переключилась с натирания себя мыльной мочалкой, на меня. Я, дождавшись, когда она оставит в покое грудь и живот, воспользовался моментом. Обнял этот маленький кусок секса и прижал к себе. Алинка рассмеялась, подняла голову и потянулась ко мне навстречу для поцелуя. При этом, она не переставала намыливать мне спину, пока я с наслаждением гладил одной рукой нежный, изящный изгиб её спины, а другой мял любимые мной булочки.
Вдоволь насладившись лаской губ, пигалица продолжила натирать меня мылом. Руки, плечи, бока, задницу, ноги. Только член она почтительно обошла стороной, оставила на потом. Но и до него, конечно, очередь дошла. У Алинки были нежные, заботливые ручонки, её попытки вымыть меня были не только полезны, но и крайне приятны. Сейчас же, когда она занялась восставшим к ней органом, степень заботливости и бережности выросла в разы. Крестный ход мурашек прошёлся по моей мошонке, ниже, назад и поднял почти до лопаток. Наслаждаясь её лаской, я в ответ, осторожно гладил девочку по шелковистой коже щеки, другой рукой поигрывая упругой грудью и острым сосочком. Такая смесь небрежности и… теплоты?.. кажется, заводила её, судя по тому, что взгляд Алинки утопал в какой-то невиданной мной ранее бездне. На задворках моего сознания какой-то ещё не омразевший в конец голосок надрывался: “Она же влюбляется в тебя, выродок!” Но я его уже не слушал. Здесь и сейчас для меня было важно, только то, что я хочу её. И что я от неё хочу.
Поняв, что от её ласки моя разрядка рискует наступить раньше времени, а сегодня этого никак нельзя было допустить, я убрал руку с её щеки и отобрал мочалку. Перестать ласкать её грудь, мне сил не хватило. Зато теперь можно было сконцентрироваться на том, чтобы по мере сил нежно натирать её молодое, гибкое и безумно красивое тело мылом. Чем я и занялся. Начал с шеи, перешёл на грудь, здесь пришлось задержаться. Зато дальше уже двумя руками - в одной мочалка, другой просто ласкал: гладил, чесал, иногда впивался сильнее.
Для удобства встал перед ней на колени. Сначала мыло, затем вода, затем губами прошёлся по упругому животику. Свободную руку положил на выпирающую косточку таза. Над другой такой же косточкой сначала протёр, дождался когда смоется мыло и стал целовать. Губами, потом добавил язык. Алинка не устояла, отклонилась, облокатилась спиной на стенку душевой кабины. Я воспользовался ситуацией и пальцами свободной руки посильнее надавил на её нежную кожу. От этого коктейля из муки и ласки девочка заскулила и чуть раздвинула ножки, приглашая меня к самому лакомому кусочку.
Я направился к нему неспешно. Упрямо процеловывая себе дорожку в нужном направлении. Алинка впилась пальцами мне в мокрые волосы, пыталась давить, торопя меня ниже. Но думаю, она весила раза в два меньше меня, поэтому никак повлиять на мои планы не могла.
Уже у самых внешних губок я ещё замедлился и принялся аккуратно ласкать их, чувствуя, как моя девочка сходит с ума от возбуждения. Но только покрыв лаской всю область вокруг, я коснулся языком её клитора. Девчонка шумно выдохнула и постаралась ещё развести свои ножки, чтобы мне было удобнее. Но я справлялся и так. Никакой душ не мог унять бьющиеся ключом соки из её маленькой аккуратной пиздёнки, и я с наслаждением слизывал эти капли. Чуть солёные, но одуряюще пахнущие сексом и наслаждением.
Пока я неспешно ласкал её тонкие и нежные внутренние губки, Алинка постанывала и поскуливала от удовольствия, а когда мой язык касался набухшей вишенки клитора, девочка даже вскрикивала. В тоже время, бросая нелепый вызов собственному самоконтролю, я продолжал неспешно мыть ноги своей любовницы. В конце концов, это всё было только началом.
Сначала, не переставая вылизывать истекающую соком киску, я домыл одну ногу, задержавшись на маленьких нежных пальчиках стопы и усилив стенания Алинки, затем приступил к другой. Пигалица уже едва держалась на ногах, пытаясь нанизать себя на моё лицо. Она уверенно двигалась к первому на сегодня оргазму. Но у меня были другие планы и, домыв её красивые ножки, я прекратил ласки и встал.
Она сначала не поняла, что произошло и ещё попыталась найти своим влагалищем моё лицо, но, открыв глаза, поняла, что оно слишком высоко. В глазах её читались растерянность и обида, но я только усмехнулся в ответ и развернул к себе спиной. Поняв меня превратно, девочка прогнула спинку и упёрлась в стенку, но сначала ощутила только мочалку. Сначала тонкие, с глубокими впадинами ключицы, затем лопатки. Я никуда не спешил. Затем, шлёпнув её по упругому круглому заду второй рукой, я начал мять и ласкать эти прекрасные, аппетитные булочки. Рука скользила по влажной коже, впивалась в тугое мясо, проваливалась между сомкнутыми полупопиями. Палец скользнул в неподатливую дырочку задницы, впрочем, Алинка, как могла помогала мне, расслабляя сфинктер. Я сделал внутри несколько фрикций и решил вознаградить малышку.
Выскользнув из попки, уже другим пальцем, я прошёлся вдоль её распухших и возбуждённых губок. Сначала вскользь, потом надавил сильнее. Затем, под её протяжное “Даа!” вошёл внутрь. Приняв меня в себя, она не позволила остановиться и стала сама совершать фрикции, буквально дроча свою пиздёнку моим пальцем. Зрелище было невероятно сексуальное, но я хотел принять и более активное участие.
