Вальтер с удовольствием смотрел на экран своего компьютера. Вернее, его удовольствие вызвало шестизначное число, которое он заработал на текущий момент. Очень неплохо, если учесть то обстоятельство, что эта цифра появилась менее, чем за два месяца. Да и на эти деньги можно наплевать, так как еще полгода назад все в жизни рисовалось только в черных тонах и впереди не было видно никакого просвета. А сейчас... сейчас все стало намного лучше. Вальтер не мог сказать, что все в полном порядке. Но по крайней мере сейчас ему гораздо легче. Хотя в бочку меда приходится добавить ложку дегтя. Ложка дегтя - это тот факт, что приходится признать, что он - Вальтер - извращенец. Нет, он не некрофил, зоофил или, не дай бог, педофил какой-нибудь. Все гораздо прозаичней. Несколько месяцев назад Вальтер обнаружил наличие в себе... ну, определенную перверсию. Это так называемая... Впрочем лучше рассказать все по порядку. Для простоты повествования рассказ будет вестись от первого лица.
Итак давайте вернемся по времени на полгода назад. Черт побери, у меня даже мурашки побежали по коже от воспоминаний, как мне было гнусно тогда. Хотя со стороны это мое состояние вряд ли было сильно заметно. Но у меня самого тогда в душе было совсем темно и я не имел никакого понятия, как выйти из этого состояния. У меня ничего не ладилось буквально во всем, начиная от обстановки в моей семье, личного самочувствия и полного тупика по работе. Причем работа меня волновала меньше всего, несмотря на определенные репутационные потери, если я завалю свой текущий проект. Не то, что мне было совсем наплевать на это. Просто у меня не было строгого дедлайна с этим проектом. И я отчетливо понимал, что мой затык в работе обусловлен моими проблемами совсем в другой сфере. В какой именно? - спросите вы. И я отвечу вам, что я сам не смог бы вам тогда все толком объяснить.
Начнем со здоровья. Вроде бы все у меня в полном порядке. Хотя это зависит от того, с какой стороны на это посмотреть. Мне тридцать два года. Я высокого роста, атлетически сложен. Женщины не обделяют меня своим вниманием, несмотря на то, что я женат уже почти шесть лет и у меня растет прелестная трехлетняя дочка. Жена моя на восемь лет младше меня и внешне напоминает молодую Мэрилин Монро. Спрашивается, что еще мне надо?! Я провел полную проверку своего здоровья, которая исключила какое-либо явное заболевание. Вся проблема в том, что мне как-то стало скучно жить. Это трудно представить, но у меня практически исчезли какие-то желания и интересы. Мне глубоко плевать на вкус пищи. Я ем только тогда, когда испытываю чувство голода. Мне стали глубоко безразличны все спортивные соревнования, фильмы, концерты и прочие зрелища подобного толка. Про работу я уже вам говорил. Более того, я стал равнодушен к своей дочери и жене, в которых ранее не чаял души. Моя дочь очень привязана ко мне, но ее проявления любви ко мне сделались настолько нестерпимыми, что я настоял, чтобы ее отправили к бабушке, ссылаясь на то, что мне надо закончить очень важный проект. Да, я полная свинья и даже не собираюсь спорить с вашей оценкой моего поведения. Но из песни слов не выкинешь, увы... Точно так же я отдалился от своей красавицы Изабеллы. Я надеюсь, что вы понимаете, что речь идет о моей жене. Она безусловно довольно быстро поняла, что в наших с ней отношениях появилась трещина отчуждения, которая увеличивалась с каждым днем, целиком и полностью по моей вине, так как Изабелла изо всех сил старалась вернуть наши взаимоотношения в прежние рамки. К сожалению, она не добилась результата. Я опять сослался на проект и Изабелла, будучи умной женщиной, несмотря на свой возраст и красоту знаменитой блондинки, сделала вид, что поверила мне и оставила меня в покое. Но я видел, что она явно недовольна и расстроена моим поведением. Но вся беда в том, что тогда мне было безразлично даже это. Я развязным тоном сказал ей, чтобы она заняла себя чем-нибудь, пока я так безумно занят моим проектом. Я увидел, что мой тон уязвил Изабеллу и ее глаза наполнились слезами. Но увы, я ничего не мог поделать с собой. Изабелла повернулась и, презрительно стуча каблучками, вышла из комнаты, где происходил наш разговор.
Я же вернулся в свой рабочий кабинет, сел в кресло перед компьютером и впал в глубокую задумчивость по поводу своего положения. Затем стал бездумно гонять курсор мышкой по экрану, время от времени нажимая на левую кнопку. Таким образом чисто случайно загрузился менеджер охранной системы и на экране моего компьютера высветились изображения с камер наблюдения, раскиданных по всему дому. Я увеличил на весь экран изображение от камеры, находящейся в спальне Изабеллы. Она опечаленная сидела на постели. Мое сердце кольнуло чувство вины за то, что я ее обидел своей черствостью. Но негодяй, обитавший во мне тогда, свернул изображение. Я откинулся на спинку кресла и закурил.
Прошло несколько дней. Я почти не видел Изабеллу, только изредка встречал ее на кухне, куда приходил, когда был голоден. Практически все свое время я проводил в своем кабинете, со скрипом заставляя себя работать. Спал на диване, стоящем в кабинете. И вот в один прекрасный день раздался стук в дверь и вошла Изабелла.
- Дорогой! - обратилась она ко мне. - Я еду в магазин за продуктами, так как холодильник уже почти пуст. Ты хочешь, чтобы я купила что-то особенное для тебя?
Я заверил ее, что еда мне сейчас совершенно безразлична и я удовлетворюсь теми продуктами, которые купит она.
- Да, кстати, - добавила Изабелла. - Чтобы мне не умереть от одиночества и скуки я решила вспомнить прежние времена, когда я занималась музыкой, и уже практически наняла себе преподавателя. Он вроде бы неплохо играет джаз, который я совсем не умею.
- Ну, что ты?! - я решил подольститься к ней. - Ты очень неплохо музицируешь и я думаю, что ты могла бы обойтись и без преподавателя.
- Нет, без него мне будет труднее, - возразила Изабелла. - К тому же это будет определенным общением для меня. Ты совсем позабыл обо мне со своим драгоценным проектом.
- Принимаю твой упрек и согласен с тобой, - не стал возражать я. - И как зовут твоего преподавателя, если не секрет?
- Клаус Ворренберг, - ответила моя дорогая. - Кстати он закончил Джульярдскую школу музыки.
Я ничего не ответил, так как мне было совершенно безразлично, что закончил этот Клаус. Но тем не менее, когда Изабелла вышла, я забил в интернете поиск наиболее полной информации про этого Клауса Ворренберга. Ну, знаете, big data и тому подобное. Наш Клаус оказался совершенно обычным человеком с довольно неплохими отзывами о нем, как о музыканте. Ну что ж? Изабелла действительно может у него чему-нибудь научиться. К своим 36 годам он до сих пор не был женат, но зато, видимо, не пропускал мимо себя ни одной юбки. Практически на всех фотографиях, какие я нашел в сети, он прижимался к какой-нибудь девице или женщине или держал ее за самые рискованные места. Возраст для него явно не имел никакого значения. Так-так, надо бы понаблюдать, как он будет вести себя с Изабеллой. Хотя мне это по большому счету безразлично...
Прошло еще около недели и я вспомнил про Клауса. Из любопытства я решил взглянуть на этого персонажа. Оказалось, что за эту неделю моя Изабелла занималась с Клаусом два раза. Он сейчас узнаваемо представлял из себя довольно смазливого крепыша с вьющимися волосами на голове и бородкой-шкиперкой. Оба занятия длились по одному часу или около этого. Я просмотрел их на ускоренной перемотке и не заметил ничего необычного. Клаус, несмотря на его репутацию женолюбца, вел себя вполне пристойно. Кстати джаз он играл довольно прилично на мой невзыскательный вкус.
На следующей неделе только один эпизод привлек мое внимание. Клаус и Изабелла уже закончили занятие и они стояли возле выхода из дома. Я увидел, что он засмеялся, обнял мою жену за талию и притянул ее к себе, преодолев ее легкое сопротивление. Затем он запечатлел на ее щеке совершенно невинный на первый взгляд поцелуй, от которого Изабелла пыталась уклониться. Правда, не особо старательно по-моему. После этого щеголь покинул наш дом.
- Ну-ну, - я озадаченно пробормотал себе под нос. - Прошло менее двух недель, а наш пострел уже целуется и распускает руки в отношении вашей, милорд, жены. Просто становится интересно, что же можно будет ожидать в дальнейшем?
Теперь я стал просматривать запись музыкальных занятий Изабеллы сразу же после его окончания. Прохвост Клаус уже совсем осмелел. Он уже позволял себе прикасаться к ножке Изабеллы, якобы чтобы показать, как правильно пользоваться педалью электрофортепиано. Также он позволял себе прижиматься к моей жене, когда они играли в четыре руки. Но самое любопытное, что у меня не было чувства ревности, а только какое-то необычное возбуждение. И я не мог понять, нравится мне подобное состояние или раздражает. Но на всякий случай я поставил дополнительные камеры во всех комнатах и теперь имел съемку не с одного ракурса, а с нескольких. Это позволило мне хорошо рассмотреть лицо Изабеллы, когда паршивец Клаус трогал или прижимался к ней. Она улыбалась и глаза ее удовлетворенно блестели...
Не удивительно, что вскоре мои камеры записали прелюбопытнейший эпизод. Изабелла играла импровизацию на какую-то заданную Клаусом тему, а тот ходил по комнате походкой журавля в поисках лягушки, заложив руки за спину. Затем он подошел к жене, остановился прямо у нее за спиной и положил ей руки на плечи. Внезапно его руки соскользнули с плеч моей ненаглядной и оказались в декольте ее блузки. Изабелла продолжала играть как ни в чем ни бывало. Она даже глазом не моргнула и не ошиблась ни в одной ноте, а негодник во всю развлекался ее обеими грудями. Затем он расстегнул блузку на Изабелле и снял с нее бюстгальтер. Я мог великолепно разглядеть оба торчащих, как столбики, соска Изабеллы. Она только немного покраснела на лице и шее и продолжала играть далее. Но когда Клаус стал целовать и ласкать ее груди, она прекратила играть, прикрыла глаза и стала поглаживать своими очаровательными ручками голову нашего курчавого ловеласа, изображавшего собою кормящегося младенца. Ее груди всегда были особенно чувствительны к ласкам. Она мне говорила, что всегда возбуждалась, когда кормила грудью нашу малышку. А сейчас здоровенный жлоб сосет ее грудь и ей это явно нравится.
Но тем не менее через некоторое время она как бы очнулась и решительно остановила все ласки, несмотря на протесты Клауса. Он одела бюстгальтер и блузку. Клаусу только было позволено страстно целовать мою жену и трогать ее грудь через ткань блузки.
