Мама ушла из дома и не вернулась. Я до сих пор, надеюсь, что она сбежала, и с ней не случилось ничего плохого.
С отцом я никогда не была близка, и мало общалась. Как и с мамой. Зато я очень любила ходить на её работу, в собачий питомник. Большие мягкие и теплые собаки любили меня и никогда не обижали. Можно сказать, что я выросла с ними.
Прошло наверное пара месяцев с пропажи мамы, отец стал злой и нервный. И я несколько раз чувствовала от него запах алкоголя. Он стал ко мне придираться, за каждую мелочь, за то, как я одеваюсь, за оценки в школе. Я так же постоянно слышала, что его по телефону заставляют что-то сделать, но он отказывается, при этом упоминая, что мало вам было моей жены. Я чувствовала, что это относится ко мне, и это что-то плохое. Я стала закрываться на ночь в спальне.
Плохое случилось, ночью он сломал дверь, сорвал одеяло, потом пижамные штанишки, заломил руки назад и связал их верхом от пижамы, и дернул вверх, я оказалась сидящей на коленях, с головой, вжатой в кровать, с заломленными руками и попой торчащей вверх. Я закричала, но это было бессмысленно, мы жили в коттедже в полузаброшенном поселке, несколько соседних домов пустовали. Он ворвался в мою сухую киску, сразу до конца, порвав мне целку, и причинив невероятную боль. Сразу начал двигаться, совершенно не дав привыкнуть. Постепенно боль из острой стала тупой, но приятно не было. Кончил внутрь, развязал руки, и вытер член о верх пижамки. И молча ушел.
Я долго лежала и плакала. Потом нашла силы дойти до ванной и принять душ. Одела пижамку и попыталась уснуть.
Утром я на кухне пила молоко, стоя у стола. Он подошел сзади стянул штанишки, загнул и изнасиловал второй раз. Приятнее не было, внутри было сухо. Он не смог войти с первого раза, и ему даже пришлось поплевать на руку и смазать член. Со второй попытки вставил и начал драть, так что я орала в голос. Он не обращал внимания. Кончив, просто развернулся и ушел.
Я натянула штанишки, с трудом дошла до своей кровати, и долго лежала лицом вниз с открытыми глазами. Даже плакать сил не было. Были мысли сбежать, но было некуда, и не было сил. В школу не пошла. Уже вечером встала, доползла до ванной приняла душ, и вернулась к себе.
Ночью кошмар повторился. Ему хватило ума использовать смазку. Я терпела молча. Остаток ночи пролежала, как он меня оставил. Не было сил даже шевелиться.
Утром еле встала, почистила зубки и приняла душ. Внизу всё болело. Вошла на кухню за молоком, он сидел за столом и ел. Налила и выпила молоко, он так же абсолютно спокойно продолжал есть, как будто ничего не происходит.
Пришел ко мне в комнату, я сидела на кровати, достал член из штанов и подошел, так что член почти касался лица.
- Соси! Укусишь - убью!
Это были его первые слова за последние два дня, обращенные ко мне.
Я приоткрыла рот, и он вставил сразу глубоко, так что я подавилась, вынул, дал два раза вдохнуть и сунул снова, так он насиловал мой рот, пока не кончил, я конечно подавилась и вся сперма вылетела изо рта, забрызгав его лобок и живот и моё лицо. Он ударил меня ладонью по лицу, так что у меня зашумело в голове. Развернулся и ушел. Я закрыла лицо ладонями и заплакала. Горло саднило.
Пришел, схватил за руки и отволок в ванную. Я стояла и не двигалась. Сорвал пижаму, засунул под душ, грубо вымыл. Когда совал мыльные пальцы в киску и в попу я кричала.
Руки сковал за спиной наручниками, одел сверху свою толстовку с капюшоном, вытащил из дома и засунул в машину. Сидеть в наручниках было неудобно. Капюшон закрывал лицо, так что я даже не видела, куда мы едем.
Когда мы приехали, отец выволок меня из машины, и втолкнул в знакомые ворота питомника. Нас встретили два брата близнеца - смотрители питомника, огромные и толстые мужики.
- Привез наконец, что так долго?! Распечатал, наверное?! Гандон! Вали отсюда, чтобы больше тебя не видели! Ну и в расчете!
Отвели меня в подсобку и бросили на диван. Я лежала, слушала знакомые звуки: гремят миски, хлопают и лязгают дверцы клеток, шуршит метла. И плакала.
Пришел один из братьев, расстегнул и стянул толстовку, повернул меня на живот и снял наручники. Я не сопротивлялась. Каждый из братьев тяжелее меня втрое, и их двое, а дверь питомника всегда заперта на ключ.
- Больше слушаешься - меньше проблем получаешь! Пошли!
Питомник разделен на три зоны, подсобка и склад и небольшое пространство перед ними отгорожено высоким забором с калиткой, от игровой и тренировочной зоны, та в свою очередь от собственно псарни, где по сторонам устроены вольеры, каждый вольер зарешечен и запирается своей калиткой, в каждом вольере есть открытая часть и закрытая, закрытая часть тоже запирается. Такая тюрьма из американских фильмов только для собак.
Мы прошли через калитку в игровую зону. Посреди которой стояло что-то вроде невысокого стола. На него меня уложили животом, руки привязали к ножкам, а ноги оставили свободными. Один из братьев расстегнул ширинку и достал член, в длину он был нормальный, но очень толстый.
- Открывай рот.
Я открыла. Он загнал сразу насколько смог. Я давилась и кашляла, лицо горело, и не хватало воздуха, он чуть вынул, дал подышать и снова задвинул, и так продолжалось, продолжалось и продолжалось. Тем временем сзади второй брат смазал мне киску и попу чем-то вонючим. И начал пальцами исследовать мои дырочки, при этом второй рукой массировал клитор, и я первый раз потекла для насильника. Что он не преминул отметить.
- Течет.
Палец в попе сменил член, такой же толстый как у брата, мои крики от терзаемой попы, превращались в негромкое мычание, потому что ротик был занят членом. Братья кончили, практически одновременно заливая в меня сперму спереди и сзади. Заставили обсосать их члены и убрали их в штаны.
А потом они привели собак, и по команде заставляли лизать мне киску, а потом трахать, куда попадет в зад или в киску, а также давать в рот, соответственно я сосала. Я устала, а собаки всё менялись. Я уже совсем плохо соображала. Когда всё закончилось, меня вымыли из шланга, отвели в подсобку, и я моментально отключилась.
Утром я получила миску собачьего корма и миску воды. Когда один из братьев увидел, что корм не съеден, он подошел и ударил меня по голове, так что там зашумело.
- Ешь всё или я в тебя впихну!
Пришлось есть, корм горчил, и был очень жесткий, грызть было очень тяжело.
Потом повторилась вчерашняя процедура. И так повторялось день за днем.
Иногда, я кончала, иногда, когда трахали братья, иногда под собаками.
В какой-то из дней приходил ветеринар, осматривал собак, и меня, поставил мне имплант, чтобы я не забеременела. Тренировки в этот день не было.
В какой-то момент братьев посетила мысль, что на меня еще можно свалить раздачу корма и уборку клеток. Так что до дрессировки, я теперь вкалывала за них. Зато я познакомилась и подружилась с собаками.
Стало холодно, настала глубокая осень. Потом выпал снег. Мне разрешили одевать толстовку на время уборки.
Когда шел дождь или снег, братья обычно не приезжали. Я выпускала по несколько собак в игровую зону. И бесилась с ними до изнеможения.
Однажды весенним дождливым днем. Я упала без сил в игровой зоне и и лежала на спине раскинув руки и ноги, промокнуть не боялась, одежды на мне не было, и дождь был уже теплый. Одна из собак стала лизать мне киску как на тренировке, я хотела было возмутиться и прогнать его, но мне стало приятно, и я не стала шевелиться, вскоре я кончила, первая собака отошла, подошла вторая, дала полизать и ему. Я встала и развела их по вольерам. В этот раз мне повезло, что они были уставшие и не начали меня трахать, разодрали бы спину когтями. С тех пор стала, прежде чем выпускать собак, одевать им специальные носки на передние лапы. Наши игры всё чаще стали приобретать сексуальный оттенок. А потом и вовсе, собаки начали меня валить и пытаться запрыгнуть при малейшей возможности. Я не сопротивлялась. Мне начал нравится горячий собачий член в киске, и как меня растягивает, когда надувается узел. Слышала, как братья обсуждают, что эта партия собак обучается быстрее.
Братьям стало лень меня привязывать. И это подарило мне шанс, улучшить свою жизнь, и я им воспользовалась. На тренировке одному братьев пока меняли собак, приспичило сунуть мне в рот, я не хотела, и он меня ударил, в это время второй брат входил с собакой из псарни, и собака кинулась на мою защиту. Братья были вынуждены отступить к подсобке и закрыть калитку. А я убежала с псом на псарню, и пооткрывала все вольеры.
Братья прибежали с ружьем, но против них было 30 ощеренных собак, с каждой по отдельности справиться несложно, но не со всем вместе, и я которая могла ими командовать и открыть им двери, кроме того убивать собак было глупо, они стоили денег. Возникла патовая ситуация.
И тут я выдала манифест:
1. Продолжаем работать.
2. Я получаю зарплату в 100 тысяч.
3. Я получаю нормальную еду, свою одежду, документы и ключ от входной двери.
4. Они только завозят корм и опилки и вывозят мусор. Занимаюсь с собаками только я.
Они думали довольно долго. Пытались торговаться, но я стояла на своем. Они нехотя согласилиь, и с тех пор честно выполняют условия сделки.
Я по-прежнему почти всё время провожу без одежды, я привыкла, да и удобно, одеваюсь когда встречаю доставку еды и когда выхожу наружу. Осенью и зимой накидываю пуховик. В теплое время сплю с собаками в вольере, в холодное пускаю их в тёплую подсобку. И, конечно, тренирую. Готовых собак увозят работать, и привозят новых.
На всякий случай, когда братья завозят корм и опилки, я ухожу на псарню.
