— Итак.
Алекс провернул ключ в замочной скважине и мой клитор от нетерпения дрогнул. Вязка капля наваждения медленно скользнула вниз, создавая дополнительное ощущение прохлады на увлажненной поверхности кожи. Соски, что уже пять минут стояли колом еще пуще затвердели, окончательно выдавая мое состояние. Я всегда стеснялась своей груди, в особенности ареол. Несмотря на завидную, по мнению моих подруг тройку, соски, не умеющие прятаться или расслабляться, с годами приносили мне только дискомфорт. Невозможно было надевать одежду без бюстгальтера с толстенным слоем поролона, ведь даже в теплую погоду, острие моей груди буквально было.. . острием. Словно под тканью я скрывала не соски, а виноградины, или как недавно их окрестил мой сводный брат - аккуратные вишенки.
— Вижу, тебе уже не терпится приступить, — в отличие от меня, Алекс источал абсолютное спокойствие. Разглядывая меня лежащую на его кровати в абсолютном неглиже, он больше походил на скучающего от моей компании друга, чем на, пусть и не кровного, но родственника вот-вот готовящегося меня оттрахать. Или, цитирую, довести до изнеможения. Впрочем, разве это не одно и то же.
— Я лежу с привязанными к спинке твоей кровати руками и ногами, и моя промежность раскрыта настолько, насколько ее не раскрывает гинеколог на кресле, — по-напускному съязвила, не забыв бросить недовольный взгляд. — Я рада, что мой внешний вид доходчив для тебя, Лекс. И буду еще рада, если твои обещанные планы на эту ночь начнут воплощаться прямо сейчас.
Пятница. Вечер. Двадцать третье июля. Улица Сент-Луис, дом восемнадцать. На часах семь часов девять минут и я — двадцати шести летняя учительница старших классов Амелия Вудс истекаю соками перед своим новоиспеченным братом — тридцатилетним Алексом Бруксом.
Ситуация странная, знаю. Но обстоятельства, склонившие меня к ней гораздо проще, чем покажутся.
— Кусаешься, значит нервничаешь. Это хорошо. Твоему телу будет полезно зарядиться энергией.
Алекс издал смешок. Поправив на предплечье рукава водолазки, он нарочно игнорируя мое замечание, прошел к стоящему напротив постели комоду.
— Что ж, терзать тебя, моя маленькая Ами я долго не буду. Просто хочу еще раз убедиться, что с момента, как я к тебе прикоснусь, все, абсолютно все мои действия будут восприниматься тобой осознанно, — верхний ящик комода бесшумно отдвинулся и что-то вынув из его недр, Алекс вполоборота покосился на меня. — Прошу, озвучь мне правила, с которыми ты успела ранее ознакомиться, и которые ты на данный момент помнишь.
Зажимы и фаллоимитатор. Одни с сияющие стальной цепочкой и пурпурными силиконовыми фиксаторами, другой явно превосходящий размер среднестатистического члена, как по длине, так и по диаметру.
Влагалище призывно заныло, сократившись от предвкушения. Соски от переизбытка прилившейся крови уже откровенно принялись саднить. Господи, помоги мне.
— Ами?
— Правило первое: свободно допускать к моему телу в любое время дня и ночи, — язык тяжело осилил первую фразу. — Второе: никакого нижнего белья в пределах этого дома....
— Особенно? — половица скрипнула возле изножья кровати и до мизинца левой ноги коснулись прохладные пальцы. Я издала неподконтрольный стон.
— Особенно на моей груди. Допускается поверх нее надевать только тонкие майки или, исключение — кружевное бра.
Вслед за пальчиками огладили голень и, следом внешнюю поверхность бедра. Если бы не крепкие узлы на щиколотках и разведенные ноги, я бы обязательно сжала и потерла бедра друг о друга. Излюбленная привычка незаметной мастурбации во время классных занятий, научила меня без прямого касания к клитору доводить себя до оргазма.
— Умница. Что дальше?
Алекс, подобно Аиду улыбнулся, прокладывая своей ладонью один известный для него маршрут по моему телу.
— Третье правило: принимать все эксперименты, направленные на проверку чувствительности.. .
Лобок трепетно огладили, обведя контур узкой дорожки волос и, приложив к началу расхождения половых губ резиновый фаллос, Алекс разместил игрушку концом верх, как бы показывая насколько глубоко он сможет затолкнуть ее в меня. Матерь Божья, этот гигант едва не доставал до пупка. Разумеется, мое влагалище при возбуждении эластичное, но возможно ли, что на столько?
— С какими экспериментами ты согласилась?
Довольный реакцией моих зрачков на перспективу погружения, Алекса звякнул цепочкой зажимов. Опустив их рядом со мной, он с уже с заметным интересом заглянул в глаза. — Милая, я, кажется, задал вопрос.
Озвучил и поднял с тумбочки стакан с водой.
Новая капля смазки мазнула по половой губе. Клитор от напряжения был готов стать еще больше.
— Грудь и соски. Я допускаю их.. .
Мокрая подушечка пальца дотронулась до вершинки одного соска.
— Трогать.. . — на сосок несильно нажали и круговыми движениями принялись описывать им окружность. Я не сдержала томного вздоха.
— Дальше.
Лекс испытывающи вскинул бровь.
— Оттягивать.. ., — сосок сдавили двумя пальцами и потянули наверх. Чувствительная плоть в ответ наградила меня мурашками, — прокручивать...
Алекс продолжал воплощать озвученное и, смочив повторно палец, сжал второй сосок, чтобы немного болезненно его прокрутить.
— Да...— я застонала, не в силах больше ничего произносить. — Алекс.. .
— Что еще я могу делать с твоей прекрасной грудью, милая? Ну же.
Медленно опустившись на колени, он обхватил левую грудь ладонью, пружинисто сжав ее. Как если бы измерял ее упругость. Я нервно сглотнула наваждение, потянув на себя носки.
— Ты можешь в любое время сосать ее, сжимать и применять любые на твое усмотрение игрушки.
Занятно, что именно то, что я больше всего стеснялась привело меня к текущей реальности. Источник моей закомплексованности стал для кое-кого предметов любви и безумного восторга.
Горячие губы с языком приятно окутали правую ареолу и с характерным причмоком принялись рассасывать ее, как если бы внутри было молоко.
Я сдалась.
— Да...вот так. Прошу, не останавливайся...
Не просьба, а молитва. Сжав металлический пруток изголовья, я прогнулась в пояснице, подставляя себя для желанной ласки. — Ле-екс...
— Очень вкусная девочка, — жадно вбирая покрасневшую плоть, Алекс низко пророкотал от чего его сексуальность сразила меня наповал.
Сын отчима, к слову, крайне симпатичного мужчины пятидесяти лет, еще на первой встрече показался мне идеальным. В смысле.. . образ Австралийского пожарного из приобретенного популярного календаря стал частью не только моей фантазии, но и реальности. Вместе со своими крепкими, подернутыми загаром руками, рельефным, но без лишней маскулинности торсом и лицом... Мне кажется я не зря тащилась в детстве от диснеевского Тарзана. И, как Джейн, одного взгляда Алекса хватило мне, чтобы понять, что я.. .
— Ты только посмотри на них, — сведя вместе мои груди, Лекс потер друг о друга соски, — они же созданы чтобы ими наслаждаться. В них идеально все...
Зубы подцепили сразу оба острия, и я от наплыва возбуждения вскрикнула. Алекса самозабвенно продолжал "пытку".
— Отныне, пока ты живешь у меня, я каждое утро буду разминать твои сосочки. Им ведь раньше не хватало нужного мужского внимания, не так ли? Амелия, скажи, как давно мужчина прикасался к ним? — на переносицу Брукса спала светлая прядь волос, но это не отвлекло его от шумного втягивания левого соска. Жадно, смакующе.. . ни один из моих парней никогда так не наслаждался грудью. Губы Робы и Питера даже и рядом не могли доставить такое наслаждение.. .
— Сегодня ночью я тебе покажу, как эти вишенки раскроют твою сексуальность. В ближайшие полгода.. .Милая, я с тобой буду вытворять такое, о чем ты даже не мечтала в самых влажных снах.
Хищно облизнувшись и еще раз ужалив тесно сжатый пальцами сосок, Алекс гулко втянул воздух:
— Кто бы мог подумать, что никто иной, как моя сестра окажется женщиной, которую я захочу не просто трахнуть.. . — мою щеку нежно огладили, а губы, источающие аромат крепкого кофе, примкнули к моим. Развязный, глубокий, лишающий кислорода — каждый поцелуй Алекса, начиная с первого, все ближе подводил меня к аморальной грани собственных принципов. Не имея власти над собственным телом и разумом я покорно отдавалась запретной связи.
— Лекс.. .
— С сосками, я думаю, правила ты усвоила, — прислонившись своим лбом к моему, Алекс опалили дыханием мою переносицу. — Что насчет твоей.. .
Между набухших половых губ лег длинный палец.
— Вагина, вульва, влагалище, киска.. . Звучит как-то не очень, — примеряя слова, Алекс методично то погружал в меня, ты высвобождал верхнюю фалангу среднего пальцы, размазывая капли секрета. — Как насчет слова "писечка"? Возможно слащаво, но для определенного контекста очень даже подходяще.
Накрыв ладонью всю промежность, Лекс вдруг сжал мои половые губы от чего я несдержанного зашипела.
— Напомни, Амелия, что я могу делать с твоей.. .— блестящие пальцы показательно облизнули и закатив от наслаждения глаза, Лекс промычал, —.. . сладкой, похотливой писечкой.
Предоргазменное состояние не давало связать и двух слов. Силясь, я лишь шире развела бедра, моля, чтобы это засчитали за ответ...
Абсолютно все!
Алекс мягко усмехнулся:
— Понимаю. Судя по плотности клитора.. .— на озвученную плоть слегка надавили, проверяюще пошевелив ею, — ты уже на грани. А кто я, чтобы не дать своей любимой сестре кончить?
