Мы молнией собрали свою одежду и спрятались в дальнем углу за партами. В принципе, от стены до подоконника отбрасывается хорошая тень, так что, если не включать свет, нас точно не заметят, — обдумывал я, сидя в обнимку с Каринкой.
Мама зашла в кабинет, оглядываясь. Полнолуние весьма романтично освещало новый траходром. Голый, если не считать накинутую рубашку, Виталик, дурачась, уселся за учительский стол, нацепил Альбинины очки, и, изображая учительский тон, гнусаво произнес: Ира, всему классу стыдно за тебя, ты опять не выучила урок и будешь наказана. Получишь кол, или нет, два кола! — Мама засмеялась от двусмысленности наказания.
— Виталий Сергеич, только не ставьте в дневник, меня родители убьют, — подыграла ему мама, может на троечку договоримся? — Ну даже не знаю, Ирочка, тройничок надо заслужить, а чтобы получить удовлетворительно, нужно удовлетворить своего классного руководителя. Можно даже и хорошо получить, если с завучем, уважаемым Константином Борисычем, кхе-кхе, хорошенько обсосете план воспитательной работы, — продолжал каламбурить Виталя.
Он ловко разрядил обстановку, мама почувствовала себя легко и непринужденно. Она легла животом на стол и отклячила свою роскошную задницу: Накажите меня, ВитальСергеич, Константин Борисыч, я в вашей милости. Этот диалог заставил улыбнуться даже обычно серьезного Костю.
Недолго думая, он забрался на парту, лег на спину, развел в стороны колени и подтянул их к груди, держась руками за щиколотки, подставляя бритые яйца и промежность под мамино лицо. Ее глаза округлились: Ну вы и затейник, Константин Борисыч.
Ей свело скулы от желания поскорее затянуть в рот эти крупные налитые яйца, что висели у нее перед носом буквально в паре сантиметров. Виталий Сергеич сзади уже начал гладить и мять ее ягодицы и ляжки и она уже чувствовала его горячее дыхание на своей вульве. Она расставила ноги пошире, чтобы Виталику было удобнее.
Тот, встав на колени, скользил языком по внутренней стороне бедер поднимаясь до коричневого колечка ануса, который то и дело сжимался и разжимался, выдавая мамину реакцию на ласку. В этот раз проникать в попку было удобнее и Виталькин язык проникал глубже, доставляя ей новые приятные ощущения.
Ирина Михайловна причмокивая, начала играть с гладко выбритыми яйцами, сначала просто лизала мошонку, поднимаясь, насколько хватало шеи по стволу, а потом нежно стала посасывать, пока, наконец, полностью не вобрала одно. Яйца у Кости были тоже здоровые, и, как бы ей ни хотелось засосать оба, приходилось играть с ними по очереди.
Виталькин язык, орудующий в ее попе, подсказал ей следующую забаву: она начала осторожно лизать Костин анус, удивляясь своей распутности. Миллиметр за миллиметром, увеличивая давление, она погрузила язык достаточно глубоко, чтобы ощущить гладкие и податливые стенки прямой кишки. У этого был собственный, новый, ни на что не похожий вкус. Мама находила его возбуждающим и провоцирующим. Собственное "падение" ее заводило также сильно, как Виталькин язычок, и она начала двигать языком и головой энергично, со вкусом вылизывая мальчишескую промежность.
Из нашего угла получался неплохой вид на происходящий изврат, мы сидели с Кариной, подрачивая и смотрели через "окошко", образованное столешницей и передней доской парты.
Через какое-то время Костя решил засадить маме, переместившись для начала на пол, поближе к ее голове. — Надо бы смазать, Ирочка, — сказал он, вываливая член ей на щеку.
— Секундочку, Константин Борисыч. Мама повернула голову и начала активно муслякать головку. Ей хотелось подольше пососать, но Костя не доставил ей такого удовольствия. Впрочем, его место занял Виталька, сначала он дал ей пососать стоя, но, из-за скромных размеров, ему было неудобно, поэтому он залез на стол и лег на спину, копирую Костину позу с той лишь разницей, что теперь мама могла засосать не только яйца, но и член.
Он взял маму за голову и начал направлять ее губы по всем местам, где ему больше хотелось. Мама покорно и смачно лизала, следуя Виталькиным прихотям. Костя вдоволь насладился этой возбуждающей сценой, после чего зашел маме сзади и резко вогнал свой ствол. Мамин рот, заполненный Виталькиной мошонкой, издал довольное мычание.
Наконец-то настоящее порево, — подумала она. К ее стонам и причмокиваниям теперь добавилось неприличное хлюпанье и чавканье. И снова тугое кольцо ее вульвы следовало за выходящим из нее огромным членом, словно не желая его выпускать. Она дрочила Виталику и одновременно ласкала яйца.
— А ведь у меня одна рука свободна, могла бы еще кого-нибудь обслужить, — пронеслась у нее в голове шальная мысль. Следом за ней в голове возник образ ее сына, от таких развратных помыслов она возбудилась еще сильнее. Ей хотелось каких-то новых граней грехопадения.
Смочив палец, она сунула его в Виталькину дырочку. Тот не стал сопротивляться, а только довольно застонал, пододвинув таз ближе. Мама вытащила палец, обсосала его и вернула обратно, раздраконивая Виталькино колечко и насаживаясь ртом на его член.
Сзади ее долбил Костя. Внезапные хлесткие шлепки по заднице переместили ее сознание вниз и она почувствовала, как начало пульсировать и сжиматься ее влагалище — это был долгожданный оргазм. Выпустив изо рта член, она протяжно завыла.
Карина тоже уложила меня на спину, заставив повторить Виталькину позу. Когда она вобрала мою мошонку себе в рот, мне было поначалу щекотно, но потом меня накрыл кайф, это было острое ощущение, не похожее на ласку члена. Скоро она добралась и до моей жопы, даря мне новый чувственный опыт. Такой пытки я долго держать не мог, выстрелив Карине в счастливое лицо. Семени было немного и она ее всю слизала, а потом улеглась на спину сама, зеркально отразив мою позу и предлагая "услугу за услугу". Я с вожделением припал к ее сладкой промежности.
Не давая маме отдышаться, Костя перевернул маму на спину и заставил ее поставить ступни на край стола. Виталь, подержи руки Иришке, сейчас будем ее по-настоящему наказывать. Мама немного испугалась, но подчинилась. Предвкушение чего-то нового вперемешку со страхом дарило ей новые эмоции.
Виталя вытянул мамины руки, засталяя ее распрямить их и захватил запястья в замок. Костя сложил средний и безымянный палец и погрузил их во влажное отверстие, держа пальцы крюком, двигая ими так, словно он что-то выскребал. Другой рукой рукой он начал ласкать клитор. Мама разочарованно удивилась, происходящее не казалось чем-то необычным. Костя не останавливался.
Мама начала чувствовать какую-то пульсацию, словно внутри у нее была мини стиральная доска, по ребрам которой скользили пальцы, даря ей серию приятных ощущений. Костя продолжал. Приятные ощущения нарастали, но вместе с ними росло ощущение переполненности, она словно хотела в туалет по-маленькому.
— Костенька, я сейчас обсикаюсь, дай сходить в туалет, — она попыталсь вырваться. Не сдерживайте себя, Ира, все идет как надо, — Костя продолжал сладкую пытку. Мама изо всех сдерживала мочеиспускание, но коварный Кости вдруг надавил ей на низ живота и она извергла из себя первую прозрачную струю.
Ее накрыли божественные ощущения, даже более сильные, чем простой оргазм. Костя нарастил темп и вот следующая струя ударила ему в живот. И еще, и еще одна. Мама вскрикивала каждый раз, когда из нее испускалась струя. Виталя отпустил ее руки и кинулся на смену Косте, раздрачивая маме верхнюю стенку влагалища, когда ударила очередная струя, он подставил ей рот. — О боже мой, увиденное мамой заставило ее еще раз сквиртануть в Виталькин рот, уже без всякой стимуляции.
— Что вы со мной делаете, мальчики, — поднимаясь на локтях спросила мама, немного отойдя от случившегося. — Это сквиртинг, теть Ир, — ответил Виталик. — У вас пизда приемистая, я сразу понял, что вы с первой попытки начнете сквиртовать, — добавил Костя.
Маму мат не оскорбил, а приятно отозвался в паху. Ей снова хотелось чего-нибудь необычного. — Виталь, я хочу, чтобы ты засадил мне в сраку, — вырвалось у нее. Костя мне там все порвет, а тебя подходящий калибр, чтобы попробовать.
— Со мной у вас тоже получится, но придется потренироваться с месяцок, — добавил Костик. Мама сладко закатила глаза, представив месяц подготовки.
— Вам надо поставить клизму, я сейчас сделаю, — продолжил он. И, взяв Виталькин фанфурик, отхлебнул воды и передал маме, та жадно припала к бутылке. — Допивайте, а я поищу ручку. С этими словами Костя начал выдвигать ящики учительского стола. Удовлетворенно хмыкнув, он достал маникюрные ножницы и начал проделывать ими дырку в пробке от фанфурика. Оценив получившееся отверстие как достаточное, он разобрал шариковую ручку и начал с силой просовывать трубку от ручки в пробку.
— Готово, набирайте в бутылку воды, накручивайте пробку и вперед. Лучше два раза промыть. Мама, нисколько не стесняясь, взяла импровизированную клизму, и, виляя покрасневшей задницей, пошла в подсобку: Мальчики, я мигом. — Да, Ир, — мама обернулась, — у тебя есть какой-нибудь крем? — Найдется, — с этими словами мама скрылась в проеме и плотно закрыла дверь.
Карина снова закусила руку, чтобы не закричать, я все-таки довел ее языком до оргазма, а может, его вызвали два наблюдателя, которые подошли к нам вплотную, любопытствуя, чем это мы без них занимались. Я же с удовольствием лакал Каринин сок, не обращая внимания.
— Ну твоя мамка и дает, — прошипел Виталик. Сокровище, у меня хуй ваще не опускается.
— Каринка, а тебе засадить в задний проход? — спросил я.
— Да мы уже в заднем, — подхихикнула она, имея в виду задние ряды.
— Мне там помыть надо, а так я бы тоже попробовала.
