У нас не было ни стыда, ни страха. Нам всё что происходит между нами было просто, естественно. Шумящая, ликующая радость от осознания, что мы вместе, что мы открыты, распахнуты друга для друга, бушевала в наших телах и душах. Голые и возбужденные, со всем пылом своей страсти мы устремились навстречу друг другу, наши руки и ноги вновь, как утром, переплелись… мы ласкали, мяли, гладили, исступленно исследовали тела друг друга, скользили, елозили друг по другу, с нескрываемым наслаждением всем телом вдавливались друг в друга и, замирая от наслаждения, целовали, целовали, целовали друг друга взасос. Всё повторялось, мы снова, как и утром, принадлежали друг другу.

Его руки гладили мне спину, затем спустились на ягодицы, стали гладить и нежно мять их, раздвигать и кончиком пальца кружить по входу моей попы. Его ласки были нежными и возбуждающими, я чувствовал, как под ними мышцы входа начинают расслабляться.

– Руська, я тебя хочу… в очко – прошептал он. Шепча это, горячими губами скользит по моей шее, отчего у меня по всему телу тут же пробегает сладостная дрожь – а ты хочешь это?

– Ну, не знаю, я кажется устал и уже хочу просто полежать – шкодливо отвечаю я.

– Хочешь… ещё как хочешь! – Кирилл шепчет эти четыре слова, выдыхает их в мне ухо так горячо и уверенно, что я на какой-то миг невольно теряюсь и не знаю, что ответить.

Тут он приподнимается и взвалившись на меня, прошептал:

– Давай… жопу!

И я, уже давно желающий этого, тут же с готовностью, не раздумывая, словно эхо, откликнулся:

– Давай! Я сейчас – сказав это я выпрыгнул из дивана и побежал в спальню.

Сердце моё колотилось и выпрыгивало из груди. И в этом его предложении проникнуть в меня не было абсолютно ничего оскорбительного, ненормального или неестественного для меня, я их ждал давно – эти слова его прозвучали как музыка для меня.

Я достал из тумбочки жены лубрикант и так же быстро вернувшись лёг на диван и подал ему. Он приподнялся, разместился между моих ног и сел на колени. Выдавив его на головку члена, он обильно размазал его по головке, и головка сочно заблестела, – его член рвался в бой. Я, лёжа на спине, раздвинул в стороны ноги и, подняв их вверх, положил ему на плечи, – он придвинулся ко мне вплотную, затем обхватив коленями мои бедра, рукой направил свой окаменевший член в туго сжатую дырочку… моя нежная дырочка, предмет его вожделения, была совершенно доступна.

– Ниже…, – прошептал я, сильнее разводя руками свои и без того раздвинувшиеся, ожидающе распахнувшиеся, раскрывшиеся ягодицы…

Его член скользнул вниз и обнаженной головкой упёрся – я это почувствовал! – в туго сжатое девственное отверстие моего зада, – сдерживая дыхание, глядя на меня сверху вниз ничего не видящими глазами, он резко ткнул своим членом вперед… и в тот же миг, содрогнувшись от сладости, я ощутил, как член обнаженной головкой вскользнул в горячую, упруго разжавшуюся, разомкнувшуюся дырочку.

– Ой! – словно захлебнувшись, коротко вскрикнул я и резко рванулся из-под него. Его член, головкой уже вошедший мне в очко, тут же выскользнул обратно.

– Что? – не понимая, в чем дело, прошептал Кирилл, опираясь на вытянутые руки и нависая надо мной.

– Больно… – чуть не плача выдохнул я почти беззвучно. Согнутые в коленях ноги мои лежали на его плечах, – Давай ещё раз… ещё попробуем… только не спеши, будь осторожен, пожалуйста и смажь моё очко тоже – зашептал я, изнемогая от охватившего меня желания, чтобы Кирилл во что бы то ни стало проник в меня, даже через боль.

Кирилл, наклонившись надо мной, засосал меня в губы. Взял лубрикант и обильно смазал мой входик, кружа пальцем по кругу и загоняя его в моё очко и, вытерев палец об мои бёдра, снова направил член… я внутренне сжался, напряженно замер, едва он упёрся залупой мне в очко.

– Ну… давай! – выдохнул я.

Он, затаив дыхание, надавил – теперь уже медленно и осторожно, внимательно следя за выражением моего лица… и, едва он надавил, как лицо моё снова перекосилось.

– Больно… – прошептал я, закусив нижнюю губу, но дёргаться, как в первый раз, из-под него не стал, чувствуя, как член головкой снова вскользнул в разомкнувшееся отверстие.

Кирилл замер, не двигаясь дальше; какое-то время мы молча выжидали, глядя в глаза друг другу; он видел, что мне больно, но я терплю и не вырываюсь.

– Давай… понемногу… – вновь прошептал я, и он, продолжая внимательно вглядываться в моё лицо, осторожно двинул членом дальше – вглубь.

Я застонал, он замер, не двигаясь дальше…

– Давай… пошёл… – вновь прошептал я, кусая губы.

Он осторожно двинулся дальше – головка его окаменевшего члена, туго обжимаемая полыхающим жаром моего очка, плавно пошла, точнее, вскользнула в покорно разжавшуюся дырочку, и Кирилл осторожно устремился вперёд, медленно вдавливая член в моё очко, чувствующее одновременно боль и обжигающую сладость этого вторжения, постепенно проникая членом в желанную глубь, миллиметр за миллиметром, тем самым давая возможность моему анальному отверстию адаптироваться к первым болезненным ощущениям.

Член его вошёл весь, до самого основания, и он – глядя на меня, лежащего под ним, невольно облизнул пересохшие губы. Я ощущал трение и скольжение входящего в меня хуя. Было немножко больно, но ОН был во мне! Это был кайф! Сладостное, щемящее ощущение, вызываемое членом внутри моего зада, растекалось тонким наслаждением по всему телу. Вместе с наслаждением чисто физическим я почувствовал не меньшее наслаждение от осознания, что он… член мужчины – внутри меня! Свершилось! Ещё одна мечта воплотилась – наконец в меня вошёл живой хуй! Он сейчас будет меня трахать! По-настоящему трахать! Ебать и осеменять! О, какое это блаженство, какое невыносимое наслаждение – чувствовать тяжесть лежащего на себе мужчину и его хуй, трахающий меня в зад!

Кирилл равномерными толчками осторожно задвигал задом, трахая меня в зад – в очко, и я, содрогаясь от его толчков, безвольно дёргая поднятыми вверх ногами, испытывал наслаждение. Осознание того, что меня наконец трахают в очко, доставляло мне сладостное удовольствие. Мой коллега, а теперь – мой любимый и мой ёбарь, нависал надо мной, трахал меня в зад, равномерными толчками ритмично вгоняя в тугую дырочку свой колом торчащий член… и мы были с ним в эти минуты одним целым. Его движения мои делались всё мощнее, наслаждение нарастало, плавилось в каждой клеточке моего тела. Я чувствовал, как он сладко скользит внутри моего тела, раздвигая стенки прямой кишки и вызывая во мне бурю эмоций. Я страстно хотел ещё больше такого сладкого, вкусного движения горячего живого члена внутри своего зада.

Лёжа под ним на спине я глядел ему в глаза и чуть слышно стонал. Кровать под нами хаотично покряхтывала и пружины матраса тихо скрипели. Превратившись в сгусток кипящей страсти, Кирилл всё сильнее, сильнее и сильнее сладострастно бился об меня, двигая бёдрами. По комнате стали расходиться звонкие шлепки от соприкосновения моей попы с его яйцами и пахом: ещё!.. ещё!.. глубже!.. глубже!.. Его пятнадцатисантиметровый член скользил у меня в очке безостановочно, наслаждение нарастало, делалось всё острее; я, открыв рот, судорожно заглатывал и так же судорожно выдыхал воздух. Мы оба сотрясались от шлепков наших голых тел, позволяя его хую и моему очку сливаться в экстазе. Я полностью отдавался процессу трахания, никакие мысли меня уже не тревожили. Хотелось лишь одного, чтобы секс продолжался. И он продолжался. Кирилл умел трахать и делал это как следует с чувством и с расстановкой, но при этом двигался во мне, словно дикий зверь, спаривающийся со своей самкой. А ведь это правда похоже на спаривание. Один в один. Самец покрыл самку и трахает её. Каждый исполняет свою роль. Каждый получает то, что хочет.

Двигая бёдрами всё сильнее, всё интенсивнее, он скользил в моей дырочке членом взад-вперёд, и это скольжение было похоже на скольжение поршня. Кирилл трахал меня – мощно, энергично, нанизывал меня на себя, выходя до самого кончика и погружаясь вновь. На лбу его блестели капельки пота, и он уже не дышал, а прерывисто, громко сопел – словно всхлипывал.

Ритмично под его толчки дёргая поднятыми вверх ногами, я смотрю снизу-вверх на нависающего надо мной Кирилла и, глядя на лёгкую испарину, выступившую на его лбу, думаю «Неутомимый какой!» и двигаю снизу-вверх своей распахнутой задницей, устремляя своё очко навстречу его члену. Для меня ничего не существовало кроме этого члена, который двигался внутри моего зада и доставлял мне огромное удовольствие. Сейчас мне было абсолютно наплевать, что так нельзя делать, что это противоестественно. Мне это нравится! Это так сладко! Мне нравится, что я лежу голый, мои ноги на плечах у другого голого мужика и он, засунув свой член в мой задний проход, ебёт меня. Мне приятны его движения, сладко приятно трение и скольжение головки и всего члена внутри моего анального отверстия! Это почти оргазм, только гораздо более долгий и тонко изощренный. Это так вкусно!!!

Лёжа на спине – содрогаясь от его толчков, я всем своим телом чувствовал, как он убыстряет движение тазом, бёдрами, невольно сбиваясь с ритма, и понимал, что он уже близок к оргазму, что он вот-вот кончит.

В следующую секунду, словно отзываясь на мою догадку, Кирилл, торопливо обхватывая, сжимая ладонями мои бёдра, рывком дёргает меня на себя, одновременно с силой вдавливаясь лобком между моими разведёнными ногами, – всё это происходит одномоментно, быстро и судорожно, и кажется, что Кирилл в состоянии накатившего на него обжигающего оргазма хочет сплавиться, слиться со мной в одно нерасторжимое целое. Моё тело сотрясалось от ударов, когда Кирилл со всего маха всаживал член в мою жопу, а его яйца смачно шлепали о мои раскрытые ягодицы.