Наши совместные эксперименты по исследованию сексуальности шли своим ходом, прежде всего мы изучали половую географию. Как мы ни разу не попались - до сих пор не понимаю! Ладно старая схема с быстрым минетом, для которого нужно всего лишь на колени встать да губы распахнуть - нет же, обычно мы увлекались процессом и Майкино тело оказывалось на природе совсем без одежды.
Всё было можно - можно раздеть прелестницу и, глубоко закопав в горячий песок, долго-долго испытывать на себе ласку её губ. Можно было красиво бродить по снежному полю в теплых, но таких одиноких на теле унтах (больше ведь ничего не было), а потом согреваться самым радикальным способом - между горячими кирпичами печки и не менее горячим мужчиной. А знаете как удобно раздевать женщину в машине на обочине заснеженной дороги? Стекла автоматически запотевают и только прыгающая на амортизаторах подвеска может подсказать случайным прохожим, что внутри что-то происходит.
Как-то все было красиво и естественно, происходило само собой - только вроде начинаешь целоваться, а тут уже ласково-обнаженный водоворот тебя затянул, закрутил до потери дыхания от наслаждения - и выпустил обратно, взмокшего, тяжело дышащего, счастливого! И собираешь потом, смеясь, раскиданную вокруг одежду, а солнце греет кожу лучами, ласковыми, как прикосновения любимой. Впрочем, теплый летний дождь был тоже неплох, можно было раздеть любимую, оставив ей сапожки да длинный и широкий плащ с капюшоном. И не давать ей застегиваться, и бродить по городу наблюдая, как красавица краснеет и старается не раскрыться перед прохожими, но по одному моему движению или даже взгляду обнажает свои прелести для моих взглядов и рук.
Майка отдавала мне себя легко и улыбчиво, делала это в самых разных местах: и на пляже и в лесу, и в стогу сена и даже в лодке посреди озера. Как-то мы долго скакали на заднем сидении полупустого междугороднего автобуса, но это получалось неинтересно - нужно было соблюдать тишину, а как без звукового сопровождения-то? Помню, я проехал на машине несколько сотен километров, а на кресле рядом лежала моя обнаженная принцесса, подставив свои прелести солнцу...
Но вот некоторые вещи Майка делать всегда смущалась. Смущалась брать мой главный мужской инструмент в руки, обходясь губами и бедрами. Также я никогда не видел, чтоб она ласкала себя - Майя свято избегала греха рукоблудия. Она считала, что округлости и глубины её роскошного тела должна принадлежать не ей самой, но мужчине! А еще смущалась говорить о своих желаниях со мной, только иногда, намеками, направляя мою силу на штурм очередных сексуальных вершин. И когда очередным желанием я высказал: "Опиши свою эротическую фантазию", девочка сильно задумалась и, впервые в нашей совместной сексуальной истории, начала отнекиваться. Но договор есть договор, я настаивал и Майка начала свой рассказ: "Утро. Я сонная, в ночной рубашке подхожу к раковине и начинаю умываться. Вдруг кто-то хватает меня сзади! Я пытаюсь повернуться, чтобы узнать - но он сильнее, он не дает такой возможности, закрывает мне глаза. И.... и берет меня. Долго-долго. А потом я падаю в изнеможении, а он быстро исчезает, и я так и не знаю, кто это был..."
- Ага-ага, доведешь тебя до изнеможения, как же, - подумал я, но потом в голову пришла другая мысль:
- Но как ты сможешь открыться, если испугалась? От испуга же все сжимается!
В ответ Майка взяла мою руку и положила себе на шею. Я вопросительно посмотрел на неё, не понимая. Вздохнув от мужской недогадливости, девочка взяла и вторую мою руку - и положила себе на шею с другой стороны.
- Теперь сожми!
Вот никогда я не пробовал кого-то душить! Но если женщина просит... я аккуратно стал сжимать пальцы.
- Сильнее, не бойся! - шепотом подбодрила Майка.
Я сжал пальцы сильнее. Горло любимой выдало хрип, по её телу пробежала судорога, но девочка так и не оттолкнула душителя, только сделала полшага назад и мягко осела на стол за своей спиной, раздвинув ноги. Еще несколько секунд я продолжал сжимать женское горло, а потом отпустил- и Майка снова задышала, часто и хрипло, её взгляд был мутным, погруженным во внутренние ощущения.
Моя рука привычно нырнула под юбку - ба! Трусики были мокрые, будто мы целовались целых полчаса! А под ними, если отодвинуть - под ними открывалась любимая пещерка в таком состоянии, в каком она бывает после целой ночи любовных утех. И этого всего можно достичь всего за десяток-другой секунд?
- Понял, - произнес тихо я, - твое тело не подвластно, оно предает тебя. На насилие оно отвечает своей, женской силой, пытается окружить насильника нежностью и любовью, хочет открыться, влюбить в себя.
Майка кивнула, опустив глаза.
- Да, - тихо сказала она хрипло дыша, - я всё боюсь отпустить себя... и потому я всё время хочу, чтоб от меня ничего не зависело.
И вправду! Я вспомнил, что в своей анкете на сайте знакомств Майка всегда ставила все флажки - разрешено всё. Всё, что может захотеть от женщины мужчина.
Ну что ж - давай попробуем и так! Сильным движением я развернул любимое тело спиной к себе, майкины ладони оперлись о стол, спина выгнулась. А я, отогнув тонкую ткань, ворвался сначала в её открытое лоно а потом и выше. Мои бедра шлепали по ягодицам Майки, качались груди под широкой кофтой, девушка застонала - но этого мне показалось мало. Рванув послушное женское тело к себе, я захватил его удушающим приемом - локтем за шею, не переставая при этом входить между ягодицами. Свободная моя рука залезла под кофту и, не церемонясь, вытащила тяжелую грудь из бюстгальтера, сжала до конца мягкую плоть соска. Выгнутое как лук тело Майи затряслось в оргазме. Она еле могла дышать, хрипела, но дрожь наслаждения сотрясала её грудь снова и снова.
Наконец, я отпустил шею и девичье тело мягко опустилось на ковер. Лежащая Майя вытянулась на полу как бы стараясь вынырнуть, оттолкнуться от дна пугающей страсти, выплыть. Глаза её были закрыты, девочка крупно дрожала и хватала воздух ртом, будто хотела надышаться впрок, но, когда чуть пришла в себя, первым же движением решительно согнула колени и развела их, приглашая продолжить.
Такая самоотверженность не могла быть не вознаграждена! Задрав широкую юбку так, чтоб она закрыла лицо, я одним движением сдернул мешающую ткань трусиков, закинул стройные ноги на плечи и снова вошел в мою женщину - теперь уже спереди. Странно было брать Майю так, не видя лица, грубо, без поцелуев - как чужую, но продолжающиеся стоны подтверждали, что это именно то, что она сейчас ждет, то, зачем она родилась, выросла, зачем проявила свою женскую сущность.
- Да! - кричала моя женщина, принимая мою силу и дрожа от неё, - да!
И дрожь её тела свидетельствовала об искренности её слов.
А потом, когда все закончилось, она так и осталась лежать с закрытыми глазами. Я перенес тело на кровать, до конца раздел и укутал одеялом. Майка так и не открыла глаз, а через некоторое время я услышал ровное дыхание - девочка заснула.
Наутро, попытавшись расспросить её про впечатления от прошлого вечера, я наткнулся на непонимающий взгляд:
- Да я ж потом подробностей не помню... помню, мне было хорошо, а детали уже не важны.
Моя девчонка, улыбнувшись, откинула одеяло и вскочила, утренние лучи привычно залили её обнаженное тело своим ласковым светом. Но, стоп, надо было бежать на работу.
Впрочем, до анекдотичного "Ура! На работу! На работу!" нам тогда было ещё очень далеко, мы наслаждались друг другом и конца-края этому процессу не просматривалось. Из этой истории я усвоил одно важное правило - девушки (по крайней мере очень многие из них) любопытны и хотят испытать многое. Но вот признаться в этом желании даже себе, прямо заявить об этом они часто не готовы. Отвага и смелость - не женские качества, как говорится - "и хочется, и колется", потому они ищут мужчину, который проведет их по дороге страсти "на свой риск", ведь если ей не понравится - он будет виноват! Соблазнитель и вообще насильник! Но вот если понравится... это будет незабываемо.
Удержаться на грани между страстью и насилием, между женской покорностью и грубой ломкой чувств непросто, это великая и опасная игра. Путь чувственного познания друг друга длинен но и у него есть окончание, не нужно спешить и приближать конец этого пути. Падения здесь огрубляют чувства, сжигая их огонь раньше времени, превращая жар печи в уголь выгоревшей души. Как жаль, что в школах сейчас не учат парным танцам, тренирующим умение вести и вестись! И какое счастье, что однажды меня подвигла на занятия танцами девушка, в которую я был тогда влюблен.
