Она заметила, что ее одежда пришла в некоторый беспорядок и тут же все поправила.

— Это не честно пользоваться слабостью женщины и подглядывать за ней, когда она почти раздета, - упрекнула она юношу.

Демидов покраснел.

— Я не подглядывал, - стал оправдываться он, продолжая гладить ножки женщины с еще большим усердием.

— Так я тебе и поверила, - насмешливо фыркнула она. - Ты чуть меня насквозь не прожег своими взглядами, негодник ты этакий! Я даже сквозь дрему все чувствовала. И почему ты стал гладить мне ноги аж до коленей?

— Чтобы вам теплее было.

— Ну, ладно. Только выше коленей уже запретная зона. Понял?

Демидов покорно кивнул.

— Вообще ситуация просто неописуемая. Если кто-то узнает про это, то меня с треском выгонят из школы. А то и посадят за совращение малолетнего.

— Я не малолетний, - возразил Демидов. - И уже говорил, что никогда и никому ничего не скажу. И тем более, о каком развращении идет речь?

Он немного подумал и добавил.

— Особенно, если мы завтра опять здесь встретимся.

— Ах, ты какой нахал! - возмутилась Галина Алексеевна. - Уже меня шантажируешь?!

— Никакого шантажа, - стал оправдываться Демидов. - Просто я был бы на седьмом небе от счастья, если мы завтра здесь встретимся снова.

— Еще скажи, что, если я не соглашусь, то ты впадешь в глубочайшую менанхолию и начнешь чахнуть от горя, - насмешливо фыркнула молодая женщина.

— Вполне возможно, - юноша позволил себе чуть улыбнуться.

— Хорошо, я подумаю над твоим двусмысленным предложением. Но сейчас я не хочу давать тебе никаких авансов. Короче, дай мне время для принятия решения.

Демидов почувствовал, что она почти готова согласиться и постарался скрыть свою радость. Поэтому он просто кивнул.

Казалось, что Галина Алексеевна прочитала его мысли. Поэтому она добавила более строгим тоном.

— Только не думай, что я опять позволю тебе больше, чем сегодня.

"Ага! Это значит, что она опять позволит мне гладить ее ножки!!!" - внутренне ликуя, сообразил Демидов.

Галина Алексеевна тут же охладила его пыл.

— Надеюсь, что завтра никакого дождя не будет. И твое поведение не будет выходить за рамки, - сказала она и тут же добавила. - Конечно при условии, что я все-таки соглашусь завтра здесь встретиться с тобой. А я еще не решила.

Демидов все же нашелся что сказать, хотя это звучало на грани фола.

— То есть мне можно будет гладить ваши ножки, если мы завтра встретимся здесь?

— Каков же наглец все же! - почти восхищенно констатировала Галина Алексеевна. - Ты думаешь, что тебе уже позволено всегда и везде теперь прикасаться ко мне? В школе и за ее пределами? И тебе наплевать, что ты меня будешь просто компрометировать?

— Ни за какие коврижки в мире я не буду вас компрометировать! - чуть ли не побожился Демидов. - Пусть я лучше умру от тоски и меланхолии.

— Ладно, не умирай, - засмеялась женщина. - Но веди себя очень осмотрительно. Плюс к этому я ожидаю, что ты станешь лучшим учеником по крайней мере по моему предмету. Иначе ближе чем на два метра ко мне не подходи. Особенно в школе. Договорились?

— Конечно же договорились. Мне ваш предмет и так нравится. А выполнением нашего договора я докажу всю серьезность своих намерений. Более того, я подтянусь и по другим предметам, так как и сам чувствую, что несколько скатился вниз в учебе.

— Лучше бы ты доказывал свою серьезность своим одноклассницам, - вздохнула Галина Алексеевна. - Но увы и ах!

— Зачем мне эти глупышки, если у меня есть вы? - горячо возразил Демидов.

Учительница не нашла достойного ответа на этот вопрос. Поэтому она сменила тему.

— Дождь все еще льет, как из ведра. Как же нам добираться домой?

— Закончится рано или поздно. В конце концов я позвоню домой и скажу, что переночую у друга. Надеюсь, что вы меня не выгоните на улицу в такую погоду и у вас найдется место, где я мог бы переночевать?

— Негодник! Похоже, ты уже нацелился забраться ко мне в постель! - возмутилась Галина Алексеевна.

— Нет, не нацелился, - возразил Демидов. - Хотя, честно говоря, я был бы счастлив провести ночь с вами.

— Редкий наглец! - опять воскликнула женщина. - И даже совсем этого не стыдишься! И вообще убери свою руку с моего колена! Немедленно!

— Вы хотите, чтобы я говорил правду или лгал?

— Но ведь ты говоришь совершенно неприемлемые вещи!

— Я не буду отвечать откровенно на неудобные вопросы. Просто теперь буду молчать, понуро опустив голову.

— Невинной овечкой прикидываешься?!

— Но я действительно не чувствую себя виноватым. Дураком разве что!

— Вот наконец-то правду сказал. Но в результате я тоже чувствую себя полной дурой, что позволила себе попасть в такую ситуацию, - Галина Алексеевна спрятала лицо в ладонях.

— Не надо так себя корить. Просто подумайте, все ли так плохо? Неужели вам так противно, когда я касаюсь вас?

— В том-то и дело, что вовсе не противно, - и, подумав, добавила едва слышно. - А наоборот, очень даже нравится. Я только пытаюсь сохранить остатки своей нравственности и вести себя в соответствии кодексу педагога.

Рука Демидова немедленно опять стала гладить коленку женщины. Он даже позволил себе забраться чуть выше.

— Витя, не наглей! - почти жалобно попросила учительница. - Выше колена - запретная зона.

Демидов нехотя вернул свою ладонь на круглую коленку.

Так они провели вечер почти до одиннадцати часов вечера. Дождь по-прежнему не стихал. Виктор позвонил домой и объяснил родителям, что останется на ночь у товарища по причине кошмарной погоды. Затем они слегка перекусили и Галина Алексеевна постелила Виктору на диване, а сама отправилась спать в другую комнату.

— Только даже не думай забраться ко мне ночью! - Галина Алексеевна строго погрозила указательным пальцем и неожиданно добавила почти жалобно. - Дай мне выспаться, пожалуйста. Я просто без сил сейчас.

Демидов истово поклялся, что он даже и не думал про это. Он лег в постель и удивительно быстро заснул. Можете только представить себе, какие сны ему снились.

Глава 4

Демидов проснулся от насмешливого голоса с учительскими интонациями.

— Давно пора просыпаться, засоня.

Юноша открыл глаза, хорошенько потянулся и открыл глаза. В дверном проеме стояла Галина Алексеевна и с легкой улыбкой смотрела на своего ученика.

— Хорошо, что сегодня выходной и мне не надо идти на работу, а тебе, соответственно, учиться.

— Доброе утро. Вам так идет этот ваш халатик, - льстиво сказал Демидов, поднялся и сел на диване, укутавшись в одеяло.

— Неужели ты опять узрел что-то непотребное? - молодая женщина озабоченно осмотрела себя. - Вроде все в порядке.

— А я был бы не против, если бы у вас сейчас одежда была бы в легком беспорядке, - Демидов позволил себе поскабрезничать.

— Но-но, не забывайся и не позволяй себе даже говорить лишнего, - сказала Галина Алексеевна тоном снежной королевы из сказки.

— А я ничего плохого не сказал, - стал оправдываться Виктор. - Просто завуалированно сказал, что вы в любом виде очень красивы. А особенно, когда беспорядок в вашей одежде позволяет видеть больше обычного.

— Продолжаешь усугублять свою вину?! - учительница перешла на обвинительно-прокурорский тон. И внезапно сменила гнев на милость и позволила себе улыбнуться. - И когда ты успел таким подкатам научиться? А главное - с кем? Сам же мне говорил, что с одноклассницами тебе не интересно. Видимо, соврал. Но в любом случае мне приятно, что тебе приятно на меня смотреть.

— Я просто люблю читать. Особенно книги, в которых описываются взаимоотношения между женщинами и мужчинами.

— Это хорошо. Также было бы неплохо, если бы ты так же думал, как говоришь.

— Но я действительно так и думаю! - воскликнул Демидов.

— И что же ты думал вчера, когда пялился на мою почти обнаженную грудь?

— Во-первых, о том, что у вас очень красивая грудь. А во-вторых, мне было жаль, что все было "почти", а не "полностью".

— Опять наглеешь! - констатировала Галина Алексеевна, но уже без прежнего возмущения.

— Нет, просто откровенно ответил на ваш вопрос. Или вы предпочитаете, чтобы я врал и изворачивался?

Женщина не нашлась, что сказать в ответ.

— Вот если бы я сейчас попросил вас распахнуть сверху полы вашего халатика, то это действительно было бы наглостью с моей стороны, - рискнул добавить Демидов самым невинным тоном.

— И ты бы мог сказать такое своей учительнице?! - Галина Алексеевна широко раскрыла глаза. - И у тебя язык бы повернулся?!

— Сейчас - конечно нет. А вообще в других обстоятельствах это могло бы быть вполне допустимым.

— Ах так! Ну, пеняй на себя! Что ты сейчас мне скажешь? - и она торжествующе распахнула полы халата, открыв глазам единственного зрителя этого действа свою грудь в кружевном бюстгальтере. - Съел?

— Съел, - поспешил согласиться Демидов. - Могу только добавить, что у вас не только красивая грудь, но и со вкусом подобранный бюстгальтер. Все вместе являет собой потрясающую гармонию красоты вашего тела и одежды.

— Это тоже из прочитанных тобой книг, что ли? - Галина Алексеевна поспешно запахнула халат. При этом ее лицо заалело легким румянцем. Было заметно, что она была слегка смущена своими действиями.

— Именно так, - не замедлил подтвердить Демидов.