На следующий день Лена решила пропустить занятия. Все мышцы ныли, как после тяжелых физических упражнений. Впрочем, почему - «как»? Физрук погонял её знатно. Да ещё писечку усами наколол так, что писать больно. В каком-то смысле – спортивная травма. Решила устроить себе выходной. Ничего. Из-за одного пропуска не исключат. Может, и вообще не заметят. А заставить себя подняться с постели, привести в порядок и идти в колледж Лена реально не могла. Дело было не столько в физической усталости, сколько... Лена сжалась под одеялом в комочек и сама пыталась разобраться – в чём было дело? Ныли у неё не мышцы, ныла душа. И в общем-то даже без глубоких самокопаний Лена поняла, что её растревожило вчерашнее видение в душевой. И разве все последние дни она не думала о Вале? Но это – такое себе. Вроде бы, просто шло фоном. И вот вылезло этой странной галлюцинацией, да ещё с вопросом. Этот до странности наивный вопрос: «Ты теперь моя девушка?». Почему он так взбудоражил её? Как будто это в первый....

Лена, вдруг, замерла и телом и мыслями, от оглушающего осознания – да, это в первый раз в её жизни! Раньше не один из её парней, мужиков или любовниц не называл Лену своей девушкой. В общем-то, даже встречаться ей по-нормальному никто не предлагал. Лена или сама брала инициативу, или же брали её. Да, всякий раз Лена пыталась оседлать ситуацию, иногда удачно, иногда – нет. Кредо же оставалось неизменным: «трахают не меня, трахаю я». Когда оно появилось? Лена начала припоминать. Наверное, в той сауне... Всё было так банально и пошло. Конечно, к тому времени Лена была уже достаточно опытной, но всё-таки – первая в жизни групповуха. Растерялась, даже немного испугалась, чем мужики не преминули воспользоваться, втроём поимели Лену и её подружку от всей души, во все дыхательные-пихательные, по кругу и без передышки. Под конец Лена уже просто обмякла, как тряпичная кукла, но распалённые дядьки спуску не давали, валтузили и насаживали Лену до полного изнеможения, а она покорно подставляла то одно, то другое отверстие. И ей можно сказать повезло, подружку разорвали в кровь. Потом они долги сидели в душевой, под струями воды. Лена обнимала и утешала плакавшую девушку. Та всё лепетала, мол, не знала, что так получится... Это она позвала Лену в сауну, за компанию, да и подзаработать немного. Подзаработали – это правда. Трахари оказались хоть и безжалостные, но не жадные. Тогда Лена и решила, что больше никогда в жизни не позволит поиметь себя.

Однако, вместе с этим решением из жизни что-то ушло. Может, пресловутая романтика? Конечно, за Леной пытались ухаживать. Но она либо сразу отсекала эти потуги, либо не давала им развиться в полноценное ухаживание. Только она может решать когда и с кем, никакими дурацкими ритуалами её обдурить нельзя. Да, и что за глупость – раздвинуть ножки за букет цветов? За поход в ресторан? Нет. Захочет раздвинуть – раздвинет сразу. Не захочет – чао-чао, цветов не надо. И это всегда так хорошо работало! Вот очередной жеребец, пасётся на лугу. Скачет довольный от того, что огулял сладкую Леночку, думает, что он одержал какую-то победу и не подозревает глупый, что он – просто елда на ножках, существующая с одной целью: довезти Лену до теплого моря под названием оргазм и она спрыгнет в прибрежную волну без тени сожаления и благодарности к тому, кто доставил её в искомую точку. И вот появляется дистрофичный Валя – наивный девственник, с огромным хуем и до идиотии искренним вопросом...

До вечера Лена так и валялась в кровати, одолеваемая смутным полусном. Чтобы хоть как-то расслабиться она решила поласкать себя. Сходила в душ, перестелила кровать и снова легла на уже свежие, дышащие прохладой простыни. Всё нужное было у неё под рукой в прикроватной тумбочке: разогревающий гель-смазка с ферамонами, вибрирующая анальная пробка и большой фаллос-реалистик. Она нанесла немного смазки на пальчики и легонько провела по раздраженным щетиной физрука губкам. Губки сразу отозвались на скользящее касание, чуть распустились и начали набухать. Подушечкой среднего пальца Лена провела вокруг клитор, обводила вокруг бутончика концентрические круги, дразня сама себя. Потом она быстро нажала на самую макушку затвердевшего бугорка, чуть придавила и не смогла удержаться от нежного вздоха.

Добавив ещё геля, она ввела в писечку безымянный и указательный пальцы. Внутри уже было горячо. Лена не спеша нащупала заветный бугорок под лобковой костью и погладила его. Стало так сладко, что она заурчала и подтянула колени почти до плеч, раскрыв лоно навстречу пустоте. Но лежать долго в такой позе не получилось. От вчерашних упражнений ныл пресс и бедренные мышцы. Лена медленно разжалась, опустила ступни на простыню, вынула пальцы и почувствовала как вязкая капля геля, вперемешку с собственным соком, стекла по промежности и слегка щекотнула анус. Немного приподняв попку, она размазала каплю по розоватому цветочку. Ещё немного смазки на черный латекс анальной пробки... Лена быстро ввела небольшую шишечку, легко преодолев узкое горлышко сфинктера, и нажала на кнопку на маленьком пульте. Стрелы сладостной щекотки тут же пронзили Лену с кинжальной остротой до самого сердца. Таз непроизвольно поднимался, а бёдра напряглись, забыв о мышечной боли. Всего несколько секунд Лена теребила клитор всеми четырьмя пальцами, потом потянулась к фаллосу и ввела его обеими руками. Упругий дилдо с имитацией кожи мгновенно заполнил лоно, именно там где нужно и так как нужно. Лена благодарно изо всех сил сжала влагалище, нисколько не думая об искусственной сущности своего удовлетворителя. Она двигала рукой, подмахивала лобком, то ускоряясь, то замедляясь, вибрация в анусе передавалась и на стенки влагалища, Лена текла и млела, понимая, что эта нега не закончится никогда или прямо сейчас, или через полчаса, или... Перед самой собой у нее не было никаких ограничений, трахать себя можно было до полного изнеможения, а можно было остановиться после первого же оргазма. Лена выбрала первый вариант...

Ослабевшая, растаявшая, одновременно мокрая и выжатая, она едва собралась с силами, чтобы нажать кнопку и остановить игривую шишечку в попке. Потом всё-таки донесла себя до душа. Затем повалилась на кровать, благодарно поцеловала дилдо в щечку головки и отключилась.

На следующее утро Лена явилась отдохнувшая и бодрая. Вошла в аудиторию одной из первых. И тут же к ней подскочила староста.

- Ну, ты готова? – спросила Ника.

- К чему?

- Ах да, ты же вчера пропустила... Короче, вчера преподша по МХК объявление сделала...

- МХК? – переспросила Лена.

- Мировая художественная культура, – пояснила Вероника. – В общем, у неё в конце семестра какая-то конференция. Зачёт она принимать не сможет. Вот и устраивает досрочную сдачу. Принимать будет сегодня и послезавтра.

- А так можно?

- Вообще нет, но лучше ей сдавать, чем какому-нибудь замещающему преподу. Уж поверь... Ну и потом, она сказал, что спрашивать будет только античку – Древняя Греция, Рим. Типа сокращенную программу, только то, что за первое полугодие прошли.

- А автоматом она не поставит? Раз уж из-за неё это всё...

- Нет. Но ты не бойся. Она не вредная, главное хоть по какой-то теме связно рассказать. Вообще по фиг о чём именно, лишь бы она видела, что ты учебник открывала хотя бы. Так-то это полная халява. У тебя с античкой как?

- По нулям.

- Так, тогда я тебя запишу в группу на послезавтра. И..., – Ника слегка закусила кончик карандаша. – И позанимайся с Аликом. Он и предмет знает, и у преподши – любимчик. Подскажет тебе какую тему выучить, чтобы она не цеплялась и по другим темам не гоняла. Ок?

- Конечно. Спасибо тебе, Ник. Ты так стараешься..., – Лена тихонько погладила Нику по коленке, ничего такого, вполне походило на дружеский жест, вот только.

- Да, брось... Мне несложно, – щечки у Ники чуть порозовели.

Алик оказался вообще не типажом Лены, даже с учётом её широких вкусов. Небольшого роста, пухловатый, кучерявый азербайджанец столичного разлива, с маслянистым взглядом и едва уловимым восточным акцентом. Занятие у них проходило в каком-то музыкальном классе, сразу напомнившим Лене о школе. Старое пианино отсекало угол аудитории, по стенам висели портреты композиторов и парты в три ряда. Когда Лена вошла в аудиторию Алик наигрывал какую-то грустную мелодию на двух клавишах, но, увидев в дверях однокурсницу, тут же закрыл крышку инструмента.

- Привет! Садись вот здесь, – Алик указал на первую парту. На ней уже лежал учебник «Мировая культура» Часть 1 и какой-то толстый альбом с греческой статуей на обложке.

- Я – Лена, – представилась Лена, садясь за парту.

- Да, я в курсе. Сразу на тебя обратил внимание, с первого дня, – Алик двигался с той живостью, на которую способны бодрые толстячки, на лице его постоянно играла улыбка, только чёрные глаза с поволокой, оставались странно неподвижными, контрастируя с динамичной мимикой.

Лена вздохнула, села за парту, чуть растянулась, подперев одной рукой голову.

- С чего начнём? – спросила она.

- Ну, смотри..., – Алик сел рядом. – Ты про Древнюю Грецию, что знаешь?

- Ну там, Геракл..., Александр Македонский, – Лена с усилием припоминала виденные когда-то фильмы и ситкомы. – Троя и этот... Ахилес...

- Таак-сс, – протянул Алик. – Сделаем так. Надежда Федоровна конкретно застёгнута на периоде архаики в греческой культуре. Представляешь, что это такое?

Лена пожала плечиками.

- Самый древний что ли?