На следующий день меня разбудила Синяя. Она поставила передо мной миску с похлёбкой, положила кусок хлеба и произнесла:
- Ешь и пошли. Молодой господин ждёт.
Я кивнул и принялся за еду. Время от времени я поглядывал на неё. Не скажет ли чего, может взглядом даст понять, как относится ко мне. В конце концов вчера она сделала мне классный отсос. Не могло же всё это пройти бесследно!
Но нет, Синяя стояла с каменным лицом и смотрела мимо меня.
- Пошли, - махнула она мне, когда я поел.
Я последовал за ней. К моей радости, мы снова пошли в прачечную, где она мыла меня в прошлый раз. И всё повторилось: ванна умывание, её руки, скользящие по моему телу. Однако, когда я ожидал и повторения минета, она отошла в сторону и бросила мне полотенце:
- Одевайся, молодой господин ждёт.
- В прошлый раз у нас был ещё один пункт программы, - заметил я, держа в руках полотенце.
- Не рассчитывай, - хмыкнула она. – Сегодня указаний на этот счёт не было. Но, если приспичило, сегодня натрахаешься вдоволь, будь спокоен.
Её фраза напомнила мне о предупреждении Оранжевого. Неужели и правда мне это предстоит сегодня? Я внутренне содрогнулся, но внешне не подал виду, мол не очень-то и хотелось.
Когда я вытерся и вышел из ванной, она подала мне свежую набедренную повязку и последовал за ней. Она отвела меня к кабинету Айка, но сама заходить не стала, а лишь знаком предложила мне войти.
- Можешь не стучать, он тебя вызывал, - сообщила она.
Я открыл дверь и увидел там Айка, как и вчера, сидевшего в кресле. На нём была очень красивая, вышитая узорами и блестящая золотом туника. Я вошёл в комнату, поклонился и произнёс:
- Господин, я пришёл по вашему приказанию.
Айк повернулся ко мне в своём кресле.
- Хорошо, - кивнул он. – Ты кое-чему научился. Сегодня ты мне нужен для одного дела. В нашем университете праздник и я участвую в представлении. Студенты демонстрируют своих новых рабов. Мы приедем на арену университета. Ты выйдешь следом за мной. Там, по моему знаку, при всех, ты снимешь набедренную повязку, встанешь передо мной на колени и скажешь: «Господин, прошу вас взять меня в попу». Потом тебя закрепят в специальном станке. Я оттрахаю тебя в задницу, и мы уедем. Не сопротивляйся. Будешь ты брыкаться или нет, но сегодня ты будешь в станке и мой член проникнет в твой анус. Если попробуешь выказать неподчинение в университете, будешь избит там и встанешь потом на пару суток в станок здесь. Не напрягайся, когда я буду вводить в тебя член. Иначе тебе же будет больнее. Ну а потом следуй моим указаниям. Если всё сделаешь как надо, дома тебя будет ждать награда. Всё ясно?
Он так буднично говорил о том, что собирается меня публично унизить и изнасиловать, что у меня аж челюсть отвисла от удивления. Впрочем, Оранжевый предупреждал меня вчера, так что в какой-то мере я был подготовлен. Шансов выкрутиться не было и истерика ничего не меняла. Приходилось принять неизбежно. Ну что же… Расслабиться и… Получить удовольствие вряд ли получится, ну хоть избежать дополнительной боли и унижения.
- Слушаюсь, господин, - поклонился я.
Он внимательно посмотрел на меня, потом сделал знак рукой, приказывающий сесть. Я не сразу сообразил, но через пару секунд спохватился и сел на колени. Он тут же дал знак подниматься. Я встал уже без промедления.
- Хорошо, - кивнул он.
Айк достал из ящика стола ошейник и поводок, надел на меня и повёл из комнаты. Мы вышли во внутренний двор и направились к летательному аппарату, на котором он привёз меня сюда. Я снова плёлся за ним на поводке, чувствуя себя униженным, а в голове крутилось: «Неужели скоро меня будут иметь, да ещё при зрителях?! Позор! Позор!!! Как можно это перенести?!»
Айк снова поместил меня в багажный отсек. Теперь руки мои не были связаны, как в прошлый раз, и я конечно же обшарил выходной люк и все стены в надежде найти лазейку для побега. Увы, всё тщетно.
Примерно через четверть часа я ощутил, что аппарат приземлился. Айк открыл люк и за поводок вытянул меня наружу. Мы были на огромной площадке, где стояло множество таких летательных аппаратов, а прямо перед нами находилось огромное здание, около которого прогуливалось несколько человек, все мужчины, преимущественно молодые, туниках, как Айк. Впрочем, было и несколько зрелых и даже пожилых мужчин в тогах. На нас с Айком посмотрели с интересом. Я опустил глаза, подумав, что все они знают, что мне предстоит.
Айк провёл меня в здание, по дороге обменявшись приветствиями с несколькими молодыми людьми и двумя мужчинами в тогах. Я следовал за ним на поводке, чувствуя на себе заинтересованные взгляды и сгорая от стыда.
Вскоре мы прошли в небольшую комнату, где на скамьях сидело двое молодых людей, одетых как Айк. У ног каждого из них, понурясь, сидело по рабу примерно моего возраста, в позе покорности. Молодые господа приветствовали Айка. Айк ответил на приветствие и сел на свободную скамью, дав мне знак сесть на колени в позу покорности. Я подчинился.
Потянулись минуты ожидания. Все молчали. Атмосфера была гнетущая. Рабы сидели понурясь. Один с волосами красного цвета, был явным культуристом, дугой с голубыми волосами, был куда субтильнее, видимо не особо увлекался спортом. Мордаха смазливая. Этакий красавчик-студентик из семьи среднего класса, любимец девочек. Я чувствовал их напряжение, смущение и стыд. Впрочем, и господа смотрели друг на друга недобро, даже с вызовом. «Они соперники, - понял я. – Будут соревноваться кто круче. И выигрыш для них – дело чести. Поэтому и косятся так друг на друга. Чёрт, а отыгрываться то будут на нас».
Прошло, наверное, минут двадцать, когда открылись противоположные двери и раздался звук похожий на гонг. Господа встали и подали знаки подняться нам. Первым потянул к выходу своего раба с голубыми волосами высокий худощавый молодой человек . За ним последовали мы с Айком. Замыкал шествие здоровенный парень с качком с красными волосами.
Мы прошли длинным коридором и вышли… на настоящую цирковую арену. На ней, по кругу, были установлены три станка, похожих на тот в котором я провёл первый день в доме Айка, только предполагавшая что жертва стоит в наклонку, а не находится в коленно-локтевой позе. Станки стояли так, что жертвы должны были находиться лицом к залу, задом к центру арены. А вокруг, восходящими рядами, опять же как в цирке, сидели зрители, исключительно мужчины. Первые три ряда были заняты взрослыми мужчинами в тогах, дальше располагались молодые, примерно наши с Айком ровесники в туниках свободных людей. Над верхним рядом располагались огромные экраны, на которых была видна арена, на которую выходили мы и наши господа.
- И вот участники нашего сегодняшнего состязания, - раздался над ареной голос невидимого комментатора. – Благородный Сак, благородный Айк и благородный Бир со своими новообретёнными рабами. Поприветствуем их.
Зал разразился аплодисментами. Наши господа, тем временем, отстегнули наши поводки и отошли в сторону. Мы остались стоять рядком перед ним. Дождавшись, когда аплодисменты затихнут, хозяин Голубого вышел вперёд и поманил своего раба. Тот сделал пару шагов вперёд, скинул набедренную повязку, встал на колени и проговорил:
- Господин, прошу вас взять меня в попу.
Хотя я не видел нигде микрофонов, его голос был усилен множеством динамиков на весь зал.
- Я принимаю твою жертву, хороший, раб, - объявил его хозяин. И его голос тоже был усилен на весь зал.
На сцену вышли двое юношей в туниках свободных людей. Они подхватили Голубого под руки, подвели его к одному из станков, заставили нагнуться (хотя тот и не пытался сопротивляться), закрепили его шею и кисти рук в колодках спереди, потом развели ноги примерно на две ширины плеч и закрепили их в специальных креплениях. Теперь он стоял в наклонку, выставляя зад на всеобщее обозрение.
Вперёд вышел Айк и поманил меня. Я понял, что теперь мой черёд пройти через унизительную процедуру. Моё сердце учащённо забилось. Сказать такое на этот огромный зал! Обнажиться при всех! Встать в эту позу в этом станке. Только не это. Мне хотелось закричать «Нет!», но я представлял, что последует за этим. Скорее всего Айк не врал, предупреждая меня о последствиях.
Краска бросилась мне в лицо. На негнущихся ногах я сделал несколько шагов вперёд, скинул набедренную повязку, встал на колени и, сделав над собой огромное усилие, проговорил:
- Господин, прошу вас взять меня в попу.
Мой голос, усиленный динамиками, эхом прозвучал под сводами зала.
- Я принимаю твою жертву, хороший, раб, - ответил Айк.
Те же двое юношей подошли ко мне, взяли за руки, помогли подняться и подвели к станку. Я послушно нагнулся и лёг грудью на специальную подставку. Щёлкнула колодка, закрепляя мои шею и кисти. Я непроизвольно дёрнулся, проверяя их прочность. Конечно, шансов вырваться не было. Тем временем, я почувствовал, как чужие руки тянут в стороны мои ноги. Я подчинился и расставил ноги, после чего их закрепили в этом положении. Я оказался обездвижен. Чёрт, я стоял голый, в позорной позе перед целым залом. А что мне предстояло впереди! Страшно подумать.
Я поднял глаза. Прямо передо мной сидело несколько пожилых мужчин в тогах, смотревших на меня с немалым интересом. Я скользнул глазами выше и обнаружил, что изображение на экранах поменялось. В моём поле зрения были шесть экранов и только на двух из них была теперь вся арена. На двух крупным планом лица, мои и Голубого, а ещё на двух… Я не сразу понял, что это. Там были наши зады, снятые снизу. Видимо камера стояла между наших ног и показывала нашу филейную часть, висящее хозяйство и нижнюю часть живота. Я поискал глазами камеру спереди, но не нашёл. Видимо она была вмонтирована в борт арены, имела размер не больше горошины, но снимала с хорошим разрешением. Чёрт, эти ублюдки собрались рассматривать всё в деталях!
