У Дани сегодня особенный день. После полугодасовместной жизни Хозяин счел, что его можно показать друзьям. Он буднично предупредил об этом неделю назад во время утреннего минета и дал понять, что это будет своего рода финальное испытание, как усвоены уроки рабства.
И сейчас Даня очень волновался — сдать этот экзамен для него было важнее, чем год назад поступить своим умом в столичный университет. Он учился на первом курсе, и так уж вышло, что Хозяин, которого он искренне, всей душой боготворил, — его одногруппник, Александр Веселов. Парень из богатой семьи, высокого роста, с детства занимался спортом, знал три иностранных языка. А на совершеннолетие родители подарили ему 60-метровую хату с огромной гостиной, совмещенной с кухней.
Благодаря заботе Дани, квартира сияла чистотой и порядком. Сам он, 18-летний невысокий, щуплый паренек из глубинки с совсем детским еще лицом, был одет попарадному. Короткие шортики, перешитые для него из классических брюк, белая рубашка с короткими рукавами и черная бабочка. Под шортами ничего не было, попа только что освобождена от пробки и хорошо смазана, маленький член покоился под замком. А в руках — поднос с приветственным шампанским.
Все это Даня придумал сам — никаких указаний Хозяин не давал. В таких случаях Даня должен был руководствоваться интуиций — что больше порадует и удивит, что покажет, какой Даня старательный. Это всегда была лотерея — промахнешься, и, конечно, жди наказания. Но больше всего Даня боялся другого — разочаровать Хозяина. Вот это обидно до слез, а какая-то порка — это даже хорошо. Наказан — значит, прощен. Все эти мысли клубились в голове у юноши, бокалы на подносе позвякивали от легкой дрожи волнения в руках. Впервые его в роли раба увидят незнакомые люди. И не только увидят, но и будут пользоваться как рабом, и Даня будет делать, все, что скажут, если Хозяин не прикажет иное…
Наконец, дверь распахнулась, и гости вошли в прихожую...
В первую секунду Даня чуть не выронил поднос. Он думал, что друзья Хозяина — это будут какие-то люди из BDSM-тусовки, из клуба, в который похаживал Александр. Но это были Артем и Егор — тоже его одногруппники, с которыми они не то, чтобы тесно общались, но здоровались за руку и даже пили пиво. Внешне оба они не шли ни в какое сравнение с Александром, и были полной противоположностью друг другу: Артем двухметровый и тощий, а Егор — довольно упитанный и коренастый, но ростом еще ниже Дани.
Встреча была сюрпризом и для них. Александр нередко рассказывал им про свои увлечения, про то, что у него есть раб, а они не раз просились к нему на «тест-драйв», поугорать и получить необычный опыт. Оба они считали себя натуралами, но были совсем непрочь сунуть за щеку какому-нибудь педику — все ведь надо попробовать.
На мгновенье повисла немая сцена. Александр, улыбаясь, смотрел то на друзей, то на Даню и упивался эффектом. Ему было любопытно, как поведет себя его раб, сумеет ли переступить через себя, справится ли с таким стыдом. Испытывать — так испытывать.
— Сашка, ну, ты даешь! Твой раб — это Данил? Охуеть. Ну Вы даете, конспираторы! Данька, тебе че, реально нравиться перед ним ползать? Или он тебя шантажирует чем-то? Или ты ради денег? — допытывался Артем.
Они обступили Даню, у которого душа уже давно ушла в пятки. Он еле держал поднос, уши буквально горели от стыда, в горле першило от подступивших слез. Он не мог сказать ни слова.
На помощь пришел Хозяин. Он подошел и взял бокал с подноса:
— Даня, где твои манеры? Приветствуй гостей, четко отвечай на вопросы.
В интонации прозвучал укор, и вспыхнувший страх разочаровать Хозяина перевесил все.
— Здравствуйте, дорогие гости, — проговорил Даня все еще слегка дрожащим голосом слова, которые он много раз репетировал перед зеркалом. — Да, я действительно раб, Александр — мой Хозяин. Служить ему — для меня смысл жизни. Вы — друзья Хозяина, и я сделаю все, чтобы вы были довольны. С этой минуты для меня вы не просто Артем и Егор, а Господин Артем и Господин Егор. Я счастлив, что вы узнали, кто я. Теперь мне не надо притворяться. Пожалуйста, используйте меня, не жалея, так как вам захочется. Никаких запретов нет. Я не просто выполню любой ваш приказ. А буду от всей души благодарен за каждый шанс вам угодить.
Даня говорил это, как и подобает рабу, потупив взгляд, без вызова, но вместе с тем горячо, убежденно и уверенно, стараясь, как учил Хозяин, излучать позитив. Именно умение правильно и развернуто говорить эти рабские речи особенно возбуждало Александра, а у Дани был к этому талант. Ну а слова, когда ты их часто произносишь, имеют свойство проникать в душу, ты начинаешь в них верить.
Артем и Егор с удивлением слушали, отхлебывая шампанское. Оба они были одеты в спортивном стиле, так что даже прикид Дани выглядела нелепо, не говоря уже о словах. Под конец они прыснули со смеху.
— Сашка, ну ты его и выдрессировал, — оживился Артем и, секунду подумав, решил дать первое задание. — Даня, сними-ка с меня кроссы.
Даня все время прислуживал Хозяину в таких бытовых мелочах — помогал одеться и раздеться, держал полотенце, подавал портфель. Но это не было ритуалом. Сейчас же от него явно ждут некое шоу.
— Слушаюсь, Господин Артем, — Даня расторопно упал на колени, бережено принял в обе руки протянутую ему ногу. Поцеловал кроссовок, расшнуровал зубами и аккуратно снял. Операция повторилась со второй ногой, под добродушные смешки гостей.
Лед растаял, все было довольно позитивно и казалось, так и будет продолжаться в жанре капустника с забавными фантами. Но тут удивил Егор, в котором начало просыпаться что-то доселе незнакомое ему самому. Толстячок не дал так просто снять с себя ботинок, а повозил подошвой по лицу коленопреклоненного раба.
— Ну-ка оближи, сука, — с какой-то злостью приказал он. И убедившись, что его приказ выполняется, продолжил, — Даня, я всегда догадывался, что ты чмошник. Помнишь, ты мне не дал списать тест? Типа я невежливо попросил. А кто ты такой, чтобы тебя просить вежливо?! Отвечай!
— Да, Господин Егор, я жалкий чмошник, и мне очень-очень-очень стыдно за тот поступок. Этого больше никогда не повторится, — лепетал Даня.
— Самое обидное, что на таких вот смазливых педиков ведутся девки. Я сам пытался замутить с Ксюхой, она меня отшила. Но, блин, как она млела при виде тебя, Даня. Вот бы видела она тебя сейчас, как ты тут качественно чистишь кроссовки. Давай-ка, я сниму для нее видео. Ты не против?
Даня, конечно, был в ужасе. Такое, конечно, молнией разлетится по всему универу…
— Господин Егор, я сделаю все, чтобы Вас порадовать и искупить свою вину. И Вы правы, такие, как я, не должны вводить девушек в заблуждение, — на автомате проговорил Даня. Он четко усвоил главное правило раба, которое звучало, как название старой американской комедии, — всегда говори да.
Но тут вмешался Хозяин, который с интересом следил за происходящим.
— Егор, классно, что у тебя особый счет к моему рабу, это будет весело. Но мы договорились, что все останется в стенах этой квартиры. Во всяком случае пока.
— Ну, можно я ему хоть по яйцам врежу? — разочарованно предложил компромисс Егор.
— Без проблем, только, блин, не испорти мое имущество, — без секунды раздумий согласился Хозяин.
На мгновение Даня ощутил прилив обиды — Хозяин вот так просто дает его бить ни за что этому жирдяю, которому никто не дает. Но само это чувство породило ужас — как я могу обижаться на Хозяина, Хозяин всегда прав. А еще глубже Даня наслаждался своей беспомощностью и тем, как буднично обсуждается судьба его яиц. Его членик сильно напрягся, упершись в преграду.
Надо сказать, что Хозяин не был садистом, а Даня — мазохистом. Мальчик был очень нежен и чувствителен, поэтому боль Александр применял в основном в качестве наказания, да и то без энтузиазма. Но слова «шлепну» и «врежу» означали совсем разные вещи.
Даня встал в позу, подсмотренную где-то: широко развел ноги, расстегнул ширинку и выставил наружи свои драгоценные «камешки» (пояс верности вызвал отдельные смешки гостей). Руками оперся в пол, а таз выгнул вперед. Он умоляюще смотрел в глаза пацану, который примеривался для удара.
Егор, глаза которого горели азартом от вседозволенности, не спешил. Он несколько раз замахивался и в последний момент останавливал ногу. Ему хотелось, чтобы в нужный момент раб не был готов. И наконец, ударил — все-таки в полсилы, не как по футбольному мечу, но и не жалея. Даню не смог сдержать вскрик, его скрутило на полу, из глаз брызнули слезы.
И все же он, как учили, подполз к ударившей ноге, поцеловал ее и хрипловато проговорил:
— Спасибо, Господин Егор, за то, что ударили меня по яйцам.
— Бля, я хочу еще. Так классно! Вставай в позу.
Даня безропотно подчинился. Хозяин и Артур с интересом наблюдали за этой сценой, не вмешиваясь.
— Че-то мне как-то неловко тебя бить. Ты так жалобно смотришь. Вот как ты сам считаешь, может, хватит одного раза? Попросишь пощады?
Хитрость была очевидна. Можно умолять или нет, но Егор уже явно вошел во вкус. Даня не дал себя развести.
— Господин Егор, пожалуйста, ударьте меня как следует и бейте, сколько захочется. Не смогу себе простить, если вы откажете себе в удовольствии.
Егор присел рядом с Даней и пошлепал его по яичкам — сначала легко, потом сильнее, глядя в глаза. Потом он начал с силой сжимать кулак, так что Даня начал скулить от боли. Он понял, чего от него добиваются:
— А-а, Господин Егор, мне так больно, а-ах, я умоляю Вас, сжальтесь. Я всего лишь жалкий чмошник… Но мои яйки, они Вам еще пригодятся…
