Витьку чуть не разбил паралич. Прямо на месте. Прямо за рулем своего старого корыта. Сдавая задом от «Пятерочки» на своей оранжевой Хёндайке, доставшейся в наследство от отца, он вдруг во что-то уперся. И только тогда парень догадался посмотреть в зеркало заднего вида. Сзади над его корытцем в вечернем тусклом свете немытых окон «Пятерочки» нависала черная громада какого-то джипа.
Нет. Витьку все-таки парализовало. Потому что он очнулся только тогда, как услышал через окно мат и грозный стук в стекло. На него смотрел страшный бородатый кавказец, вращая налитыми кровью глазами. Дверь с другой стороны дергал такой же злой кавказец. Не такой бородатый, но тоже страшный.
Витька не придумал ничего лучше, как дать газу своей старухе и, перескочив на ней через газон, распугав редких вечерних прохожих, ворваться в транспортный поток, уносясь от смертельной опасности. Впрочем, он ничего и не придумывал. Он действовал на инстинктах, абсолютно скованный страхом.