Решили мы c женой в субботу с Тимуром и Инной в “16 тонн” сходить. Они приятная пара и обычно время с ними проходит легко и иногда довольно весело. А они еще двоих пригласили, Сергей и Ирина их зовут (у нее редкое имя, поэтому я его специально изменил). Мы с ними знакомы, но слабо, – виделись когда-то один раз, хотя мы с Сергеем на одном курсе учились, но особенно не общались. Тем не менее, все очень здорово пошло, живой джаз играл, много было дам симпатичных и некоторые из них были одеты очень слегка. У меня в такой обстановке, если только не сугубо мужской коллектив, примерно после третьего-четвертого пива обычно все, что я говорю, каким-то загадочным образом получается только про секс и, когда я, неестественным образом выворачивая шею, пытаюсь незаметно разгладеть очередную девушку в “ультра-мини” и “боди” без белья, жена мне так ласково говорит: “Рот уже закрой!? А то, ведь, сейчас слюни потекут”. В общем, разговор у нас шел такой, “напряженно-непринужденный”, из тех, когда некоторые из участников пытаются перейти на нечто более откровенное и возбуждающее, а некоторым просто скучно и они периодически предпринимают вялые попытки сменить тему. Но при этом все весело хихикают. (Вы правильно догадались, кто именно пытался сменить тему – это, естественно, моя жена! Так было во все предыдущие разы и будет во все будующие).
Часа четыре, в результате, мы там провели. И, знаете, как бывает, когда входишь с женщиной в личный контакт (явно сексуального характера), никак не обращаясь друг к другу напрямую. Это проявляется в словах, во взглядах, во взамных реакциях. Не знаю, как у других, у меня такие вещи иногда ведут к тому, что я влюбляюсь, как школьник, и потом месяцами помираю от пламени страсти (а ведь уж не 16 лет!).
Именно такой контакт у меня с Ириной и состоялся. Я испытывал необычайное наслаждение от того, как она, поначалу как-то побаиваясь и стесняясь того, что происходит, в конце концов останавливала на мне взгляд и не отводила все более влажных глаз настолько долго, насколько это могло не привлекать внимания окружающих. Очевидно, я делал все тоже самое.
Надо сказать, что внутренний подъем, который я почувствовал, был колоссальным, но, увы… Обстановка ничего не позволяла. Я уже даже потихонечку начал гнусно подумывать о том, как я позвоню ей в понедельник на работу и что и как буду говорить...
В конце концов, решили всей толпой ехать к нам домой и как-нибудь попродолжать, хотя уже влили столько, что мы с Тимуром поехали домой в багажнике – для прикола (машина – hatchback, здорово, звезды видно…). За рулем была моя жена без прав, как наименее пьяная, со стандартной нашей версией событий, если ГАИ остановит: делая наивно-глупые глаза моя жена говорит, показывая на меня пальцем: “А вы что, хотите, чтобы за рулем было вот это!?”.
В общем, как в добрые студенческие времена, ходили, пиво покупали, с собакой гуляли, даже порнуху чуть-чуть все вместе смотрели. Есть у меня такая несбыточная мечта: почему бы в такой ситуации не слиться всем вместе в одном большом экстазе, тем более, что явно не я один из присутствующих этого хочу? Естественно, все свои песни про секс и сексуальность, особенно в этом аспекте, я спел раз, наверное, тысячу (ну, чтобы не соврать, не более пятисот). Все похихикали и где-то в районе пяти все пошли спать.
Находясь в состоянии “радостного возбуждения” (очевидно, от общения с Ириной) я даже “вынудил” свою жену заняться сексом (это я так, реноме поддержать, инициатива, на самом деле, была ее). А потом мне смертельно понадобилось в туалет. Пошел. Сергей с Ириной в проходной комнате спали. В утренних сумерках вижу, что Ирина сидит на краю кровати, обхватив головову руками в очень напряженной, какой-то неестественной позе – типа, ей плохо (ну-у-у, так бывает…).
Я как-то помялся, потоптался, хотел спросить, не принести ли какую-нибудь емкость, дабы дама себя беготней в туалет не утруждала, на случай надобности. Подошел к ней, присел на корточки, некоторое время пытался заглянуть ей в лицо, и о с т о р о ж н о д о т р о н у л с я д о е е в о л о с.
При этом…, ну, вы ведь знаете, как арфа звучит? Вот имненно этот разлив и перетек через мои пальцы и заполнил меня целиком, заставляя испытывать идиотское желание лететь и кричать что-нибудь нечленораздельное.
Она сначала никак не отреагировала. Я начал очень осторожно перебирать ее волосы и увидел, как напряженность в ее позе постепенно начала пропадать. Некоторое время я ее так гладил по волосам, а потом она медленно, медленно-медленно, ототдвинув с себя одеяло, легла на спину.
Увидев, что никакой одежды на ней нет, я почувствовал, что у меня внутри, по всей видимости, внезапно возникший водопад обрушился в одновременно образовавшийся вулкан, но при этом, их взаимодействие было настолько катастрофически желанным, что только последние проблески осознавания кретинической комичности ситуации – Сергей спал рядом, – остановили меня от “неподобающих действий” (цитата из Клинтона). Хотя, не полностью!
Зажав зубами конец ее одеяла, я гладил и ласкал ее, а она, проснувшись (или мне показалось?), опять закрыла глаза и мы еще долго продолжали вот таким вот образом.
На утро, когда мы и Тэмо с Инной (очевидно, другая, “наша” пара) встали, Саши с Ириной уже не было. Позавтракали, потом они собрались и тоже уехали. И я весь день в воскресенье проходил, находясь в довольно смешанных чувствах. Т. е. вспоминать “событие” и Ирину было, с одной стороны, очень приятно, а с другой – примешивалось ощущение чего-то “нехорошего”, такого, о чем хочется скорее забыть.
В понедельник, придя на работу, прямо утром получаю от Сергея e-mail примерно следующего содержания: “…ты оскорбил меня и Ирину. …” Ну, в общем и т. д. Я отвечаю (примерно): “А-а-а-а… Э-э-э-э-э… Да-а-а… В общемммм…. Виновен…”. Ну, так, попереписывались в течение пары часов, я ему, мол, пойдем, выпьем, типа, а? В конце концов он мне ответил, что пить он со мной не пойдет, и вобще, что я скот и знать он меня больше не желает. Вот.
Дня два проходил как в воду опущенный. Рассказал в конце концов жене, она у меня понятливая, несмотря на некоторую кажущуюся злобность, и вообще, отношения у нас такие, что позволяют “некоторые вещи”. Слушала она слушала, и говорит: “Гад ты, женщину оскорбил и вообще так не делают. Нельзя же все на свете членом мерить!”
На этом все и закончилось. И сижу я и не понимаю, а чего, собственно, я такого сделал?
