Данное повествование на 95% является автобиографичным, посему изменены некоторые детали описанной истории и имена действующих героев. Не рекомендуется к прочтению лицам, которые не приемлют описания подросткового секса. А так же приношу извинения читателям, которых коробит от ненормативной лексики. К сожалению, подростки на определенном этапе своей жизни начинают употреблять мат для иллюзорного приближения к миру взрослых.
Все нижеописанное происходило летом того самого года, когда мохнатый олимпийский Мишка улыбался всем с газет и журналов. И "все прогрессивное человечество" взирало на спортивные достижения советских спортсменов на олимпийских играх.
Ура! Наконец-то лето! Позади длинный-длинный учебный год. Впереди три бесконечных месяца лета, бесшабашной жизни в деревне у бабушки и дедушки в одном из районов Сибири, рыбалка и грибы, полуночные костры и страшные истории про всякую нечисть, которые мы рассказывали друг другу.
Я был самым обычным пацаном 12 лет от роду. Мои родители непременно хотели видеть меня разносторонне развитым подростком для чего, не мудрствуя лукаво, записали меня одновременно и в музыкальную и в художественную школу. Моя мама сумела так все организовать, что каждый день я ходил либо в одну, либо в другую школу. Вечером делал уроки. Свободными от учебы оставались только воскресенья. По воскресеньям я пропадал во дворе, гуляя с мальчишками из моего двора. Большой дружбы с ними у меня не возникло по причине постоянного моего отсутствия во дворе в остальные дни недели. Но со всеми я был знаком и с удовольствием гонял с ними в футбол, прятки и хоккей. Меня вполне устраивала такая жизнь, хотя часто я завидовал пацанам, что они могут просто без дела болтаться по двору в то время, когда мне приходилось бегом мчаться из одной школы в другую.
Зато летом я просто умирал от счастья ничегонеделания. Меня и девятилетнюю младшую сестренку отвозили на все лето в гости к деду и бабке. Там-то я участвовал во всех развлечениях деревенских и, приехавших на лето, городских пацанов. Мы пропадали целыми днями на речке, играли в футбол, катались на колхозных конях. А по вечерам тайком ползали по огородам - воровали стручки зеленого гороха и свежую морковку. Почти все мои деревенские друзья были старше меня на год-полтора. Поэтому смотрели на меня, немного свысока. Но все изменилось в конце прошлого лета.
У меня появился двоюродный брат! Хотя и сводный. А случилось это так. Родная сестра моей мамы, тетя Вера, вышла замуж и уехала в другой город. Там она родила дочку - мою двоюродную сестру, одногодку моей младшей сестренки. А потом случилось несчастье. Ее муж, дядя Володя, разбился, сев пьяным за руль. Тетя Вера очень долго жила одна с дочкой. И каждое лето привозила Светку на "откорм" в деревню. Светка и Вика часто составляли мне компанию, когда бабушка просила убраться во дворе, полить огород или насыпать корма курам. А летом прошлого года тетя Вера, неожиданно для моей мамы, вышла замуж за мужчину, у которого при родах умерла жена. У него уже был сын на три года старше меня. Так у меня, совершенно неожиданно, появился двоюродный брат Антон. Его тоже привезли в деревню "для знакомства". И остатки прошлого лета мы провели вместе.
Я боготворил Антона. Прежде всего, он был настоящим заводилой. Мы постоянно были чем-то заняты. Он сплотил всех мальчишек в одну большую компанию. То мы копали землянку, то строили избушку на дереве, то ходили с ночевкой на рыбалку на озеро за 6 км от деревни. И я, на правах брата Антона, стал более чем уважаемой фигурой в нашей тесной компании.
Но остатки лета пролетели незаметно. Пришлось расставаться на целый год. И теперь я всей душой рвался в деревню, к Антону. Мне так хотелось его увидеть! Отвезти ему мечту каждого уважающего себя деревенского пацана - фонарик, который мама купила в подарок Антону на прошедший весной день рождения.
* * *
За эту зиму в моей жизни произошло очень важное событие. Мой банан и яйца вдруг подросли. Из полунамеков и недомолвок одноклассников в школе я узнал, что и у них в этот период происходило то же самое. И что мой банан ничем не уступает в размерах органам других пацанов. Да еще во дворе меня просветили, что у всех взрослых мужиков "хуй", как говорили пацаны, должен "залупляться". Однажды, решив проверить, есть ли у меня "залупа", я стал тянуть кожу на банане к корню. Кожица на конце банана натянулась и вдруг раскрылась, открыв вожделенную "залупу". При этом мне стало очень приятно. Открывая и закрывая кожу на головке, я стал получать сильнейшее удовольствие. Наконец-то я понял, о чем говорили пацаны, употребляя странную фразу "дрочить хуй".
Удовольствие от того, что я "дрочил", было гораздо сильнее моих обычных вечерних развлечений. Я просто обматывал резинкой свой вставший банан и рисовал разные картинки, пряча листок бумаги в раскрытую книгу. Родителям я говорил, что читаю книжку. Они почти никогда не беспокоили меня в своей комнате. Я мог пару часов перед сном спокойно ублажать себя, возбуждаясь на нарисованные мною картинки.
Так как я имел очень слабое представление о том, как выглядит женская "пизда", почти на всех моих картинках получались различные вариации одной и той же темы - голая женщина с грудью и мохнатым кустом между ног держит руками за "хуй" мужчину или тянет его за обвязанный веревкой возбужденный орган. Центральную сцену моего "творчества" всегда занимал возбужденный "хуй", благо у меня был свой собственный "натурщик", которого я внимательно рассмотрел со всех сторон с помощью маминого маленького зеркальца. После этого я обычно ложился спать, пряча возбужденный банан в трусы.
Теперь же, "дроча" свой банан, я сразу понял, что приятное чувство нарастает просто стремительно. Оно становилось все острее и сильнее. Я продолжал двигать кожу на банане. Удовольствие растекалось по животу и ногам, заставляя напрягаться мышцы. И вдруг мелкие частые спазмы сами по себе начали сотрясать банан и место где-то внутри, под яйцами. От неожиданности я испугался, но спазмы почти сразу же прекратились, едва я прекратил "дрочить". Спустя несколько секунд я попробовал снова продолжить. Знакомое удовольствие возвратилось. И почти сразу же повторились быстрые приятные спазмы. Я научился "дрочить"! Это было самое настоящее открытие. Каждый вечер перед сном я сидел с раскрытой книгой, запустив руку в трусы, и теребил свой орган, пока не появлялось знакомее удовольствие. После чего гасил свет и ложился спать.
* * *
Наконец-то я еду в деревню! Позади почти 7 часов тряски в жарком вагоне поезда. Теперь еще полтора часа на автобусе и я увижу Антона! В баулах и сумках наши вещи и целая гора Викиных кукол и пупсиков. Кажется, что знакомая дорога стала длиннее в несколько раз - так невозможно долго тянется время. А вот и знакомый поворот. Антон! Бабушка и Светка встречают нас на остановке, обнимаясь, целуясь, выхватывая из рук сумки.
- Привет, - я бросаюсь обниматься к Антону.
- Здорово, - Антон хлопает меня по плечу.
Я почти не узнаю его. За зиму он стал выше. Руки и ноги заметно окрепли, стали шире. Он стал немного чужим, серьезным, повзрослевшим.
- Привет, Антон, - удивляется отец. - Вырос-то как!
- Стараюсь, - Антон смущенно усмехается неожиданным баском.
Всей гурьбой мы идем к бабушкиному дому. Мне кажется, что я могу с закрытыми глазами дойти до него, не натолкнувшись ни на один бугорок или ямку. Мне знакомы даже пучки травы, которые цепляются за края дороги, разбитой тракторами и машинами. После июньской жары, попав в деревянную прохладу деревенского дома, хочется упасть и лежать до самого вечера. Но у всех хватает дел. Мы достаем подарки, городские гостинцы, обмениваемся новостями. Бабушка накрывает на стол. Вика со Светкой достают из сумок кукол и раскладывают их по только им известной схеме, вдоль стены, перемежая их толстыми пупсиками.
- Антон! Вот. Поздравляю тебя с днем рождения, - я достаю из сумки драгоценный фонарик.
- Ух, ты! Спасибо! - Антон широко улыбается.
- Я вот тебе и батареек на все лето купил и лампочек на всякий случай, - я достаю несколько квадратных батареек и 3 запасных лампочки.
- Блин! Витька! Спасибо тебе огромное! - Антон крепко жмет мне руку - Теперь точно на все лето хватит. На рыбалку с ночевкой пойдем. Вся рыба будет наша!
Мы торопливо едим и идем на улицу, чтобы обойти всех своих знакомых и сообщить им о моем приезде. Тут же договариваемся на завтра пойти в лес с инструментами - надо поправить нашу покосившуюся за зиму избушку. Прошлым летом мы успели сколотить "гнездо". Так шутливо называли пацаны наше детище. На трех больших соснах мы соорудили помост, приколотив березовые стволы к соснам так, что получился треугольник, который мы перекрыли досками. Сделали стены и крышу. И за зиму одна из стен отвалилась от всей конструкции.
Весь следующий день мы обновляли свой "скворечник". Снова приколотили стену и перестелили пол, потому что многие доски начинали потрескивать, когда мы ходили по ним. Еще через день мы сидели в нашем "гнезде" и азартно дулись в карты во все игры, которые смогли вспомнить. Вечером же мы непременно купались в деревенской речке. А потом снова играли в карты, ожидая, когда высохнут мокрые трусы.
- Завтра будем на сеновале ночевать, - сказал Антон после ужина.
- Ага. Так бабушка и разрешит.
- Разрешит. Я даже уже матрас старый туда отнес. И белье бабушка обещала дать.
До этого дня я спал с бабушкой, Антон - с дедом, а Вика со Светкой на диване в другой комнате.
- По четвергам в клубе кино крутят. Мы сначала в клубе кино посмотрим, а потом, чтобы никого не будить - на сеновал пойдем. Баба Вера разрешила. Только строго настрого запретила спички с собой брать. Так что не вздумай со спичками ей на глаза попасться. Никакого кино точно тогда не будет.
Я тут же зашел в сарай и выложил припрятанный коробок на полку. Лучше уж кино смотреть, чем потом жалеть, что спички спер.
