Проспав час или полтора, резко просыпаюсь. За окном еще темно. Какая-то большая станция. В свете фонарей, ярко освещающих вокзал, ищу свои трусы. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь из новых пассажиров зашел в купе и увидел двух голых мужиков!
Судорожно натягиваю на себя одежду. Олег спит в той же позе, в которой я его оставил. Тщательный массаж простаты, который я ему устроил, и утренний всплеск гормонов создали возбуждающую картину: обнаженный молодой человек, прекрасный как Аполлон, свободно раскинувшись, лежит на полке купе. Его член торчит как флагшток. Сморщенный кружок ануса, в который я вчера так бесцеремонно вгонял своего молодца, утоляя желание, снова тянет меня к себе. Мой богатырь начинает расправляться в штанах, наливаясь кровью. Бог мой, как я хочу этого мальчика! Снова почувствовать его тугую жаркую глубину, вонзая свою плоть в юное податливое тело. Но как раз сейчас этого делать нельзя.
Сейчас в его душе будут бороться два разных чувства: чувство покоренного самца, грубо использованного в минуту слабости, оскорбленного моим вторжением и чувство полного растворения в своей страсти, доселе неизведанное, когда получаемое удовольствие уже не зависит от способа его получения.
Я накрыл Олега простыней, с ужасом думая, что все может на этом и кончиться, если в наше купе зайдет кто-то из пассажиров. Приглушенные голоса в коридоре, открывающиеся двери соседних купе заставляли мое сердце выпрыгивать из груди. Только не к нам, только не к нам! Я напряженно прислушиваюсь, молясь всем богам. Прошли томительные минуты стоянки.
Наконец, с плавным толчком поезд снова начал набирать ход. Повезло! Теперь у нас есть несколько часов до следующей станции и нам никто не сможет помешать. Пора начинать решительное наступление на остатки гетеросексуального восприятия мира моего юного Аполлона, качнуть уже явно дрогнувшую стрелку весов его сексуальной ориентации в греховный мир однополого секса. И начать немедленно. Пока он не проснулся.
Я аккуратно стягиваю простыню с Олега. Его грудь мерно вздымается. Мелькающие за окном огни, высвечивают из темноты юное лицо, достойное кисти великих художников. Его член продолжает гордо торчать. Я располагаюсь между ног Олега. Наклоняюсь к его молодцу. Опускаюсь ртом на его член. Олег вздрагивает и шире расставляет ноги. Я сжимаю рукой его мошонку. Плавно перекатываю яички между пальцами. Опускаю голову к самому его паху. В губы упираются жесткие волоски лобка.
Небольшой член Олега полностью входит в рот, почти не вызывая дискомфорта. Играю языком на его головке. Легко касаюсь уздечки. Потом несколько раз, скользя губами по всей длине, опускаю и поднимаю голову. Снова облизываю только головку, скользя по венчику головки и уздечке.
Олег просыпается. Его дыхание становится неровным, выдавая проснувшееся желание. Можно было бы просто довести его до кульминации. Но мне надо успокоить его самолюбие. Заглушить возможные терзания от сомнений по поводу того, что вчера он впустил меня в свое тело. Самым простым в этой ситуации было бы подставить ему свою попку. Но я категорически это не приемлю.
(Да и, по правде сказать, скромные размеры Олега почти лишали его шансов на возможность попробовать активную роль в дальнейшем, о чем, естественно, я ему не скажу, щадя его самолюбие) .
Решение пришло само собой.
- Вставай, - я шутливо легонько потянул его за член.
- Зачем? - Олег не мог понять - что я задумал.
- Сейчас увидишь.
Я присел на пол, потянув Олега к себе. Обхватив руками его ягодицы, я направил его член в рот. Снова я целиком проглотил его орган. Качнул его бедра вперед и назад, чтобы Олег понял, что от него требуется. И сразу же его член резко задвигался у меня во рту.
(Теперь-то у него не останется никаких сомнений. Он снова победитель. Он же использует рот другого мужчины для удовлетворения своей страсти) .
Мне приходиться придержать Олега в его юношеском стремлении сразу же выплеснуть свое желание как можно скорее. Я заставляю его двигаться медленнее и с большей амплитудой. Капнув на палец смазки, я осторожно ввел его в Олега, продолжая крепко сжимать его ягодицы. Теперь при каждом его толчке, я нежно массировал простату Олега, многократно усиливая его удовольствие.
Я отстраняюсь от члена Олега и, спустившись ниже, беру в рот его яички. Нежно посасываю их по очереди, одновременно продолжая кончиками пальцев поглаживать его "второе сердце". Его член, оставшись не у дел, продолжает вздрагивать в ответ на мои манипуляции с его простатой. Я хочу снова продемонстрировать ему, что в глубине его тела находится источник удовольствия, который дает волшебные ощущения. И чтобы получить их, нужно снова и снова переступать через общепринятую мораль, отдавая свое тело другому мужчине.
Мне удается взять в рот всю мошонку целиком. Языком я перекатываю яички, зажимая их поочередно между языком и верхним нёбом. Дыхание Олега становится неровным. Он как будто долго бежал и никак не может восстановить дыхание. Яички подтягиваются к члену. Скоро все должно кончиться.
Олег явно озадачен. Он стремительно приближается к оргазму, хотя совсем не пользуется членом, который продолжает иногда вздрагивать от сказочных ощущений. Они распространяются из глубины тела, растекаясь по ногам и животу. Он уже забыл, зачем он стоит передо мной, сидящим на корточках.
Я снова погружаю в рот член Олега. И скольжу губами по всему стволу. Олег судорожно всхлипывает. По его телу пробегает волна спазмов и резкие толчки члена наполняют мой рот терпкой жидкостью. Раскрытый моими пальцами анус, ритмично сжимается одновременно с очередными порциями извергающейся спермы.
(Я в очередной раз употребил свой опыт, чтобы с потоками извергающейся спермы окончательно изгнать из Олега чувство собственного мужского превосходства. Я надеюсь, что Олег, как и мои прежние молодые любовники, принял для себя эту модель поведения - получать удовольствие от собственной слабости, уступать желаниям другого мужчины, отдавая свое тело во власть чужой страсти) .
Он почти не может стоять. Мне приходится крепко придерживать его за бедра. Я с наслаждением глотаю его соки и облизываю остатки спермы на головке. Снова помогаю ему лечь на полку. Грудь Олега еще неровно вздымается. Глаза закрыты. Он полностью растворился в блаженстве. Я накрываю его простыней. Пусть поспит. За окном еще только занимается рассвет.
Мой восставший член напоминает о том, что ему тоже хочется получить удовлетворение. У нас для этого еще есть как минимум три часа. Я, немного успокоившись, выхожу в туалет. Холодной водой споласкиваю лицо и своего молодца, успокоив его и себя от преждевременных поступков. Закончив утренний туалет, захожу в купе. Зимнее солнце уже выкатилось над горизонтом, освещая снежные равнины, проносящиеся за окном. Укладываясь на полку, стараюсь немного подремать. Но пролежав минут двадцать, понимаю, что уснуть мне не удастся.
Беру у проводников два стакана. Наполнив их кипятком, возвращаюсь в купе. Бросив в каждый из стаканов по ложке кофе, достаю заветную фляжку коньяка. Добавляю коньяк. Аромат кофе с коньяком немедленно распространяется по всему купе. Из сумки достаю несколько конфет. Извечное дребезжание ложек в стаканах должно непременно пробудить Олега. Выхожу покурить. В холодном тамбуре вагона мне жарко. Память рисует вчерашние сцены обладания моим юным Аполлоном, от чего член снова наливается желанием.
Возвратившись в купе, замечаю, что Олег уже просыпается. Он, прикрывшись простыней, пытается сонным взглядом найти свою одежду. Я снимаю ее с верхней полки. Он, еще смущаясь моего присутствия, одевается и выходит из купе, захватив полотенце. Через несколько минут Олег возвращается.
- С добрым утром, Олег. Хочешь кофе?
- С добрым утром. Ага. Пить очень хочется, - он снова улыбается. Берет стакан и делает большой глоток. - Спасибо. Очень вкусно.
- Ну и пей на здоровье. Бери конфеты.
Он залезает с ногами на свою полку, откидывается к стенке, грея ладони о стакан. Он задумчиво пьет кофе с конфетами. Его большие серые глаза выискивают что-то за окном. Пока мы допиваем кофе, я рассказываю несколько забавных анекдотов. Мы оба хохочем, избавляясь от утреннего смущения. Я отношу наши стаканы к проводницам, чтобы они вдруг, не дай бог, не пришли за ними в неподходящее время.
Закрывая дверь купе, я чувствую, как мой член стремительно наливается желанием. Олег, взяв книгу, делает вид, что читает. Я замечаю взгляд Олега, который он бросил на мое восставшее естество. Еще бы! Мой член просто разрывается от желания, оттопыривая штаны. Я сажусь на полку Олега.
- Олег. Хочешь массаж спины от почти профессионала? - я улыбаюсь во все 32 зуба.
Он поднимает на меня взгляд. В нем видна внутренняя борьба. Он уже точно знает, чем закончится подобный массаж, когда у "массажиста" такая бешеная эрекция. Смутившись, чуть заметным кивком он соглашается, отложив книгу.
(Вот и все. Превращение завершено. Олег впервые добровольно готов вкусить запретного удовольствия, еще смущаясь своих желаний, но уже зная, что не будет об этом жалеть) .
Я укладываю его на живот. Вытягиваю его руки вдоль тела. Я вполне профессионально умею делать массаж, что и готов ему продемонстрировать. Я разминаю его мышцы на руках, спине, шее. Олег полностью расслаблен. Он снова готов к дальнейшему. Я осторожно приподнимаю его бедра, чтобы снять мешающие штаны. Его напряженный член вдруг шлепает по животу, когда я стягиваю его трусы. Эрекция Олега выдает его проснувшееся желание. Наконец, мне удается освободить его от остатков одежды. Теперь я быстро раздеваюсь сам. Олег открывает глаза, чтобы снова увидеть мой восставший орган, осознать, что его удовольствие будет зависеть от чужой восставшей плоти.
Я щедро намазываю смазкой член и раздвинув ноги сажусь на бедра Олега. Прижимаюсь к его спине и, продолжая разминать ладонями его мышцы, начинаю медленно скользить смазанным членом между половинками его попки, натыкаясь головкой на еще сморщенную дырочку ануса. Несколько минут я все более настойчиво касаюсь кончиком головки дырочки Олега. Мои руки скользят вдоль спины Олега, разминают его плечи и шею, помогая ему настроится на мое вторжение. И снова, в момент, когда Олегу удалось расслабиться, головка моего члена проскальзывает через открывшееся колечко ануса.
