- Заходи. Вот, знакомься, моя мама.

- Здравствуйте, я Света, - сказала моя пассия.

- А я мама Димы, Ирина Васильевна.

- Мы по химии...

- Да, Дима сказал.

- Мы пойдем в мою комнату, - проговорил я.

- Конечно, конечно. Кстати, я через полчаса ухожу, если не успею вернуться, поешьте, найдете себе в холодильнике.

И началась химия. Мы сидели рядом за моим столом, почти как в школе, только теперь у нас были отдельные стулья, но они стояли так близко, что я все время, словно нечаянно, касался коленом ее бедра, мы пялились в один общий учебник, поэтому приходилось сдвигаться еще ближе, легкий запах ее духов дурманил мне голову, мне хотелось сказать ей, какая она красивая, как она мне нравится, что я хочу, чтоб она ходила со мной, чтоб у нас была большая любовь, но я вынужден был что-то бубнить про валентность, про электронные орбиты, про структуру ядра.

Время пролетело незаметно.

- Смотри, уже полдвенадцатого, - сказала она.

- Надо же, через полчаса нужно быть в школе, - изумился я.

- Бежим!

- А поесть?

- Возьми с собой!

- Да нет. До школы бежать пять минут. Мы успеем!

Мы действительно все успели. Я прошелся вихрем по холодильнику. Обед наш был холоден, но калориен: сметана и колбаса, помидоры, хлеб, масло и сыр, все это мы осадили горячим чаем, что стоял в термосе, ожидая своего часа. Она еще успела и перед зеркалом повертеться. И в школу мы не опоздали.

Вот, какие мы.

Я был на седьмом небе. Моя девушка, моя девушка, сладко стучало в груди. Начались уроки, и я ничего не соображал, я думал только о ней, только о ней. Изнывая от нежности к ней, я осторожно коснулся своим коленом ее коленки. Она не отодвинулась. Я прижался плотнее, так, чтобы не было сомнений, чтоб она знала - я прижимаюсь к ней, можно? И она снова не прореагировала. И тогда я, убедившись, что мои одноклассники увлечены своими делами и никто из них не смотрит в нашу сторону, осторожно опустил вниз левую руку и положил ее на скамью парты, в аккурат между нами. Я вспомнил все. И Ирину в кино, и Марину в больнице, я вспомнил оплеуху, которую получил Славик от Кати, и я не знал, что делать.

Я скосил глаза вниз. Ее платье было таким коротким, что прикрывало только половину бедра. И именно туда, на границу между ее бедром и кромкой ее школьной формы, мне невыносимо хотелось положить свою горячую ладонь.

Я снова вспомнил весь свой небогатый любовный опыт. Нет, это невозможно.

И решился на другое.

Я осторожно снял туфель и подвинул свою ступню к ее ступне. Поскольку наши ноги и так уже были прижаты друг к дружке, то я сразу коснулся ее икры. Никакой реакции. И тогда я повел свою ногу дальше, я обхватил своей ногой ее ногу и слегка притянул на свою сторону.

Вот это да!

Теперь моя нога будто обнимала ее ногу. Наши ноги жили под партой своей отдельной жизнью. Я стал слегка шевелить своей ногой, получалось, что моя нога ласкает ее ногу. Волнение и восторг охватили меня.

Она позволяет мне это!

Дальше произошло вообще невообразимое. Я услышал легкий стук под партой и едва не ахнул от удивления. Она сняла свой туфель. Да, да, с той ноги, что была переплетена с моею. Теперь, когда ее ступня была обнажена, игра наших ног под партой приобрела совершенно другой вкус и оттенок.

Она, эта игра, была взаимной.

Теперь я понял, что буду олухом царя небесного, если не положу руку туда, куда мечтал положить ее десять минут назад. Тем более, что она, моя ладонь, так и лежала между нашими бедрами, словно ожидая своей очереди в этой сладкой возне наших конечностей.

И я, замирая от волнения, положил ладонь на бедро девочки.

Как раз туда, куда хотел. На границу ее ноги и края платья.

И подскочил, как ужаленный.

Нет, она меня не оттолкнула. Не закричала. Не возмутилась.

Просто прозвенел звонок. И он был неожиданным, как выстрел над ухом.

- Ты заснул что ли? - повернулся ко мне Вадим, услышав, как я встрепенулся.

- Да нет, просто задумался, - ответил я, заикаясь.

Света сидела, как ни в чем не бывало.

Медленно, словно с сожалением, ее ножка выскользнула из обьятий моей ноги. Сказка оборвалась, как всегда, на самом интересном. Но продолжение уже было мне обещано и оно, это обещание, заполонило все мои мысли.

И уже на следующем уроке я осторожно положил руку все на то же заветное место. Света словно не заметила моего движения и продолжала писать в тетради. Тогда я, поражаясь собственной смелости, двинул ладонь вверх. Мне казалось, весь класс слышит, как шуршит под моими неуверенными пальцами ее капроновый чулок. Но никто ничего не заметил. Учительница не спеша писала мелом на доске, все мои одноклассники сопели над тетрадями. И только я, балдея от восторга, легко и осторожно касался пальцами застежки ее чулок. Дальше произошло вообще нечто непостижимое. Света опустила руку под парту, взяла край своего задравшегося от моего деяния платья и накрыла им мою ладонь.

Наверное, у меня в эту минуту отвисла челюсть. Она поправила подол, оставив мою ладонь на своем бедре. Она накрыла ее, словно спрятала! Не оттолкнула, не сдвинула вниз, на колено, что было бы естественно. Она была вполне согласна, с тем, чтобы моя рука оставалась на том же месте. Только для приличия она ее прикрыла подолом своей школьной формы. Наверное, чтоб я не робел.

А вот теперь я не знал, что мне делать.

Остальные рассказы Олега Болтогаева Вы можете найти здесь.