Стульчик
эрогенная зона рунета
× Large image
0/0
Подростки
Рассказы (#640)

Подростки



«Кажется, я окончательно запуталась.»

Публикуется на Стульчике с согласия автора.
Копирование и распространение
без разрешения автора запрещено!

Глава 11.

Тетрадь Лены
     Мамуля поехала на свадьбу Полины. Через три дня она вернулась. С нею приехал Роман. Погостить чуток. Как раз получается, что он пробудет у нас последние дни сентября. Стало как-то жутковато. Как мне быть с ним? То, как он смотрел на меня, не давало повода для сомнений. Мне было ясно, для чего он приехал. А что же теперь Анатолий? Я же писала ему в армию. А он мне. А мои мечты об отношениях с физиком? Там, конечно, все еще вилами по воде, но все же...

Кажется, я окончательно запуталась.

Мать устроила что-то вроде праздничного ужина в честь Полининой свадьбы. Выпили за Полину, за ее жениха, за моего брата Володю, за его службу, за нас. В итоге получилось многовато на душу населения. Роман, весь вечер старавшийся под столом коснуться своей ногой моей ноги, опьянел больше всех и был сильно смущен этим.

- Веди его баюшки, - сказала мне мать.

- Давай я отведу, - прервал ее отец, увидев возмущение на моем лице.

И они с Романом удалились.

Сплю я обычно в одной ночнушке. Если холодно, лучше возьму одеяло потеплее, но все равно не одеваю пижаму. Не люблю лишней одежды. В этот вечер я заснула сразу и крепко.

Проснулась я от того, что кто-то сел на мою кровать. Я встрепенулась, меня коснулась чья-то ладонь. Не сразу поняла, что это Роман.

- Ромашка, ты что? - прошептала я.

- Пришел к тебе, я так соскучился.

- Ты с ума сошел. Иди спать!

- Нет, я хочу побыть с тобой.

- Рома, ты пьян.

- Нет, уже все прошло.

- А который час?

- Три часа ночи, - он наклонился ко мне, - Леночка, ты что, забыла меня?

- Ничего я не забыла. Но ты должен идти к себе.

- Я никому ничего не должен, - и он улегся рядом со мной.

- Роман, мы не должны...

Его рука уже была на моей груди.

- Пусти меня к себе, - он стал забираться под одеяло.

- Нет, Ромашка, нет, что ты делаешь. Родители услышат.

- Они крепко спят, Лена, пожалуйста, позволь мне. Иначе я замерзну.

- Роман, ты что, ты что, смотри, как ужасно скрипит кровать.

- А ты лежи тихонько, она и не будет скрипеть.

- Рома, не надо.

- Т-с-с. Давай будем тихонько-тихонько. Вот так. Видишь, как тихо.

- Роман!

- Молчи. Дай мне твои губки и молчи. И нас никто не услышит.

- Ромашка, что ты делаешь? Зачем? Не надо.

- Люблю тебя. Помнишь, как было летом? Тебе ведь тогда нравилось?

- То было давно и неправда.

- Нет правда. Помнишь, ты просила, чтоб я не спешил?

- Не помню.

- Вот поэтому я и приехал, чтоб напомнить тебе.

- Они услышат и будет скандал. Ты хоть дверь-то запер?

- Конечно. Как хорошо, что ты не заперла ее. Ты ведь знала, что я приду? Подростки фото

- Ничего я не знала. Если бы знала, закрылась бы.

- И была бы не права. Не сжимай так коленки.

- Боже, Ромашка, что ты со мной делаешь.

- Тебе так приятно?

- Да.

- А так?

- Ты бессовестный.

- Какая у тебя грудь.

- Какая?

- Упругая. Как колотится твое сердце.

- Как?

- Как и мое. Часто-часто.

- Ты смешной.

- Леночка, да ты уже там вся мокренькая, мне уже можно, а?

- Ромашка, я боюсь. Ой!

- Тебе не больно?

- Нет.

- А еще чуть-чуть? Не больно?

- Ромашка! А то ты не знаешь - там два раза больно не бывает.

- Леночка, кошечка моя! Я в тебе. Сладкая ты моя. Люблю тебя.

- Ромочка, только давай тихонько, чтобы койка не скрипела, милый мой.

- Да, да, милая. Так хорошо?

- Ага. Но она все равно скрипит.

- Не думай об этом. Леночка, ты чувствуешь меня?

- Ромочка, Ромашка, я не могу, я сейчас, Рома, я уже близко, где ты?

- Я уже тоже рядышком, как отвердели твои сисочки, какая ты вся.

- Рома, я, я... Я все миленький, я уже. Я падаю, Рома. Я падаю.

- И я с тобой, милая. Я тут. Прими, прими, о, о-о, Леночка, прими от меня.

- Миленький, что мы наделали, это нехорошо, нехорошо.

- Лапушка моя, это хорошо. Ты что, плачешь? Маленькая, не надо плакать.

- Я не от того плачу.

- А от чего?

- От другого.

- От чего "другого"?

- Ну, я не знаю, как сказать. Не приставай.

- Я хочу знать, отчего ты плачешь?

- Я уже не плачу.

- А всхлипываешь. Я тебя чем-то обидел?

- Обидел.

- Чем?

- А вот этим!

- Да ты что! Оторвешь ведь!

- А чтоб не спрашивал всякие глупости.

- Лена.

- Что?

- Давай, скажем матери, что мы поженимся.

- Ты с ума сошел. Ты забыл, что ты мой братик?

- Так троюродный же! Мы с тобой это уже обсуждали. А ты опять.

- Нет. Не надо ничего говорить. По крайней мере, до окончания школы.

- Ну, ладно. Только ты помни, что ты моя девушка, ладно?

- Уже не девушка.

- А кто?

- Женщина.

- Нет, ты моя девушка. И ею будешь всегда.

- А ты мой мальчик?

- А я твой мальчик.

- Мальчик. А, мальчик?. Ты не собрался ли заснуть здесь?

- Собрался, а что? Нельзя?

- Спать извольте в своей коечке, сэр. Здесь Вам не тут.

- Вы очень строги, мадам. Нельзя же так. Джентльмен спать желают.

- Вы не спать сюда были призваны. Пожалуйте, в свои апартаменты, сэр.

- А если нам захочется ищщо?

- Хорошего понемножку. В одни руки два раза не отпускаем.

- А если мы ищщо станем в очередь?

- Мы Вас запомнили, сэр. Вы не сможете обмануть нашу бдительность.

- Лена!

- Что?

- Давай еще сделаем.

- Нет. Я уже никакая. Я устала. Иди к себе.

- А в другой раз?

- В другой раз и поговорим. Иди, спокойной ночи.

- Уже четыре часа. Ночи каюк.

- Ничего не "каюк". Будем спать до десяти. Завтра выходной.

- Я пойду. Люблю тебя.

- Иди.

- А ты меня что, не любишь?

- С чего ты взял?

- Ты мне не говоришь об этом.

- Говорю.

- Не слышу.

- Иди.

- Не слышу.

- Люблю. Иди.

- Вот теперь я пошел.

Вечером следующего дня мы пошли на танцы. Было так классно. Роман так и сказал: "Пойдем, коза, попрыгаем, ножками подрыгаем". Попрыгали и подрыгали на славу. Девчонки смотрели на моего кавалера с нескрываемой завистью.

А через четыре дня он уехал.

Хорошая поговорка есть. Любишь кататься, люби и саночки возить.

Катались мы все дни, что он гостил у нас. Как нас не застали предки - уму непостижимо. Сколько сладостных заездов мы совершили? Штук пять, не меньше. И каждый старт завершался полновесным финишем. Роман не слушал всех моих опасений и делал, и делал. Я успокаивала себя тем, что в моем календарике красным цветом было отмечено двадцать второе сентября. Получалось, что небесная канцелярия с нами заодно. Поэтому я позволяла ему все, да и сама этому радовалась.

Двадцать второго ничего не произошло. В это день я пошла в школу во всеоружии. Я боялась, что процессы могут начаться прямо на занятиях. Но день прошел, и никаких намеков. В легком волнении прошел следующий день. Обычно по мне можно было сверять куранты. А тут... Двадцать третье число.

Двадцать четвертое.

Двадцать пятое.

Двадцать шестого я запаниковала. Я поняла, что забеременела. Очевидно было, что это итог моих забав в самом конце лета. Но с кем? И Толик, и Роман могли с одинаковым успехом претендовать на авторство.

Меня охватил ужас.

На следующий день я уже ничего не ждала, я проверяла свои ощущения. Да, меня определенно тошнило. Да, хотелось солененького. Я разревелась. Что делать?

Было желание броситься к матери. Я даже подошла к ней, но она была чем-то занята и так на меня рявкнула, что я решила, нет, нужно как-то по-другому. Но как? Мне ведь только в ноябре будет шестнадцать. Засмеют все. Я стала листать литературу. Нашла у матери одну книжку. "Про здоровый быт". Мой быт был не таким здоровым, как там описывалось, и эта книжка мне помочь уже не могла. "Девушка не должна" - вот основная мысль одной из глав, а что делать, если девушка залетела. Нет ли домашних средств? Таблеток каких. Горьких, горьких. Я согласна. Есть в природе таблетки, но "до". Или "после", но сразу. Но ни "до", ни "после" мне их никто не предложил. Боже, какая я дура. От кого я понесла? Где он, мой омут?

Еще один день.

Что-то когтистое сжало мое сердце и не отпускало.

Еще день.

Ничего.

Кошмар.

Тетрадь Миши

     В один из вечеров встретился и поговорил с Наташкой. Чудо в юбке! Видите ли, она больше не хочет со мной встречаться. Баба с воза - кобыле легче. Я едва сдержался, чтоб не сказать ей это. Хотя, сказать честно, я ей был благодарен. За наши встречи, за любовь, мне все-таки кажется, что мы были влюблены друг в друга. За то, что позволила мне все, что я хотел. Словом, за все, что было. После разговора, ей-богу, полегчало. Хотя где-то в глубине души остался во мне какой-то чисто спортивный интерес к Наташке. Хотелось бы сделать с нею еще разок, чтобы и ее довести до вершины ощущений. Я даже попытался пойти на контакт. Ей с Тоней выпало убирать в мастерской, я вошел к ним и сказал Тоне, что ее вызывает классуха. Когда она ушла, я подошел к Наташе сзади и обнял ее.

- Убери руки, - сказала она.

Каким тоном она это сказала! Я отодвинулся, словно обжегся. Через пару минут возвратилась возмущенная Тонька и стала укорять меня, что я ее обманул, что сегодня не первое апреля.

- Не бушуй, что ты раскудахталась, - сказал я ей.

- А ты зачем сюда приперся? Мюнхаузен! - она стала махать на меня веником.

- Отвали ты от меня, коза! Сама простая, как пиджак Мао Дзедуна!

- Сам ты пиджак, сейчас будешь подоконники протирать.

- Если ты будешь такой злюкой, то никогда не выйдешь замуж.

[ следующая страница » ]


Страницы:  [1] [2] [3]
0
Рейтинг: N/AОценок: 0

скачать аудио, fb2, epub и др.

Страница автора Олег Болтогаев
Написать автору в ЛС
Подарить автору монетки

комментарии к произведению (0)
Вам повезло! Оставьте ваш комментарий первым. Вам понравилось произведение? Что больше всего "зацепило"? А что автору нужно бы доработать в следующий раз?
Читайте в рассказах




Магическая ловушка. Часть 1
Лорена почувствовала горячую жидкость, разливающуюся по стенкам горла. Девушка закрыла бы рот, если бы могла, но проклятие не давало ей сделать этого. Рот переполнился семенем. Оно начало стекать по щекам. "Сколько у него там спермы?". Алистер вытащил пульсирующий член изо рта. Сперма все...
 
Читайте в рассказах




Амазонка
Коленки Литы были плотно сжаты, я мягко, но настойчиво ткнулся ладонью между ее ног и через несколько секунд она поддалась. Я погладил пушистую челку на ее лобке, пощекотал внутренние стороны ее бедер, кожа на которых была еще влажной после этого дерева... я почувствовал что-то вроде ревности к этом...