Глава 2.
"Если вам нравится женщина -
хватайте ее и делайте счастливой".
Как объять необъятное? Что сделать, дабы повернуть время вспять? Я не знаю... Я надеюсь, моих сил хватит для того, чтобы контролировать здесь и сейчас, хотя и это сомнительно. Зазеваешься и... Вылазит похотливый зверь, и вот ты уже делаешь не то что надо, а так, как хочет он! Хотя если быть честным с самим собой, то он это я. Это мои глубинные мечты и чаянья. То о чём я сам себе не хочу, да и не могу признаться. Итак, продолжаю...
* * *
Прямо в трусиках Любовь Семёновна перешагнула бортик ванны и встала передо мной.
- Ну, ты, мой зверёныш, - проворковала она, одной рукой гладя член, а другой, включая воду в душе.
- Будешь ополаскиваться? - простодушно спросил я.
- Нет! Мыть друг друга... - уточнила она, - и ты должен снять с меня трусики... Мне всегда нравилось это действие, - продолжила она, - всё просто, но при этом незабываемо-сексуально.
Люба, наверное, правильнее её теперь так звать, наклонилась, грациозно выпятив попку в мою сторону.
- Как она тебе?
- Красивая! - и двумя руками огладил упругие ягодицы.
- А так? - она направила струю из лейки душа на спину.
Горячая вода потекла по спине, полилась сбоков захлестнула трусики. Ткань последних мгновенно промокла и стала полупрозрачной. Рельеф тела под ними принял более сексуальные очертания и мой "дружок" опять задёргался, давая понять, что хочет поучаствовать "на этом празднике жизни"! Руки с ягодиц скользнули на бёдра, опускаясь по внешней стороне, а потом пошли, вверх гладя внутреннюю сторону. Вода, весело журча, билась о дно ванны, прозрачными бурунчиками обтекая препятствия мои руки.
- Ну? - вопросительно подняла бровь влажная нимфа.
- А можно... я те-е-бя там... поцелую? - краснея и запинаясь, выдавил я из себя.
Она, повернув ко мне голову, загадочно улыбнулась. Повела попкой из стороны в сторону, так что у меня от притока тестостерона загудело в голове.
- Какой ты милый... Но как же мало ты знаешь... о женщинах! - произнесла она таким тоном, что я залился краской.
Возбуждение, стыд, желание всё бурлило во мне, не находя выхода. Её рука скользнула по попке, оттянула в сторону резинку трусиков и три пальчика мягко погрузились в таинственную глубину чрева, исчезнув до самой ладони. Я как в трансе смотрел на это зрелище. Ладонь, прижатая к вульве - затрепетала. Было видно, как задвигались внутри влагалища пальчики. Резинка оттянутых плавок зацепилась за колечко, но она и не пыталась их поправить, а, наоборот, стала двигаться так чтобы ткань двигалась. Похоже, этот доставляло ей дополнительное удовольствие.
- Хо-ро-шо-то-как! - по слогам не разделяя слова, шептала она. - А-ещё-мо-жно-так! - ладошка стала двигаться вперед - назад всё ускоряясь. Спина выгнулась дугой, оттопырив попку, а её пальчики, возбуждающе хлюпая, то проваливались внутрь, то почти вылазя наружу. - Или-так... - она остановила движение руки. Большой палец, нащупав сфинктер ануса, без труда проник внутрь, и рука задвигалась с ещё большей скоростью.
Было заметно, как она пытается соприкоснуться подушечками пальцев - там внутри... Лицо исказила гримаса сладострастия. Она, прикусив губу, застонала всё, увеличивая темп. С глухими ударами упала на дно ванны лейка душа, а рука, державшая её, сдавила грудь, так что под пальцами проступили белые пятна. Потом она ухватила сосок и, крутанув, потянула вниз. И в то же мгновение её затрясло, тело задрожало в спазмах. Изо рта вырвался рык, перешедший в крик:
- А-а-а! - заорала она не останавливаясь.
Бёдра пришли в движение: то, сжимаясь, то, пытаясь раздвинуться. Ягодицы заходили ходуном по сложной траектории, и она, рухнула на дно ванны стараясь сжаться в клубок.
Я с открытым ртом стоял над ней, не замечая, что в пылу азарта, судорожными рывками дрочу свой член.
Она лежала чуть на боку, поджав ноги. Судорожно хватая крохи воздуха. Её тело время от времени ещё подергивалось, а на лице сияла улыбка, и оно было таким милым и довольным...
* * *
Пока Алина билась в сексуальной "истерике" выжимая и "выпивая" каждую крупицу наслаждения... Я пододвинулся вперёд и приставил свой огромный, по сравнению с имеющейся вагиной член к её входу. Послюнявив головку, надавил...
- А если она девственница? - промелькнуло в мозгу, - могу ведь всю жизнь ей испортить...
- Ну и что? - взял инициативу "зверь" , - так даже лучше! Пусть попробует настоящего мужика! Ты всё правильно делаешь...
- Бессмысленное самобичевание... - мой орган уже двигался внутри, расширяя и выглаживая её влагалище...
Тело под моим напором замерло, дернулось, как бы пытаясь отстраниться. Я видел, как раскрылись, округляясь глаза. Приоткрытый рот издал нечленораздельное: "Ох-х-х..." и я остановился, ощущая, как плотно облегают стенки вагины ствол, как дрожит и подергивается прижатое мной к постели тело... И вдруг торжествующее:
- Да-а! - огласило комнату, ноги согнулись в коленях и оплели мой торс.
И я задвигался, вперед - назад гоняя член внутри влагалища, подстраивая её под свой размер. В глазах отражалась боль, и дрожали слёзы... Но в то же время там плескалась благодарность и похоть.
Единство и борьба противоположностей; извечное: да или нет; стыдливость или похоть... "Все смешалось в доме Обломовых!"
Мне было даже некогда посмотреть девочка она или нет. Да и какое это сейчас имело значение? Если да, то я таковой её лишил. Если нет, то она, похоже, получила впервые в жизни настоящего мужика!
Мой член как поршень ходил внутри неё. Она стонала, выкрикивая что-то нечленораздельное плотнее притягивая меня оплетёнными ногами. Её нежные ручки страстно полосовали мою спину ноготками, оставляя кровавые полосы.
- Ещё! Ещё! - разрыдалась она, когда я приостановился, намереваясь поменять позу, и вцепилась ногтями в плечо.
Не вступая в полемику, я, выйдя из неё, легко перевернул на живот, поставив на карачки, и опять принялся за дело. Её спина прогнулась, оттопырив ягодицы, и я узрел ответ на свой вопрос: бурые размазанные подтёки и пятна на внутренней стороне бёдер.
- Стало быть, девственница... - подумал я.
- И она тебя хотела! - встрял "зверь" , - старайся! Может, потом ещё обломится, - хихикнул он.
* * *
А мне и не надо было специально стараться. Я хотел её. Хотел всю, без остатка. До потери рассудка и ломоты в суставах. Возможно, я видел в ней себя. Того молодого и наивного считающего, что стоит снять с женщины трусы и вставить ей "по самое не хочу" как всё само собой образуется... И оргазм, и минет... Ничему не надо учиться. Мол, это у нас в генах! А вот фигу вам с маслом! И сейчас я вёл её к великому апофеозу, редкому и случайному, когда девушка с первого раза осознаёт вкус секса и довольна произошедшим. Возможно, с любимым человеком это было и лучше, но вот вопрос, а смог бы он так, как я?
* * *
- Пойдем! - я буквально на руках вытащил Любу из ванны, без затей содрал с неё трусы и потащил в спальню, оставляя на полу мокрые следы.
- Что на тебя нашло? - пыталась она протестовать, когда мы ввалились в комнату.
- Давай! - я подтолкнул её к кровати.
- : - Она мягко остановила меня, - сядь, - теперь уже она вела меня к койке.
Сама подошла к шкафу. Открыла его, и повернувшись спиной, стала что-то в нём искать.
- Трусики надо не сдирать, а снимать, - чуть ворчливо выговаривала она, - но у тебя будет второй шанс, и мне очень понравилось, когда ты сам ласкал себя.
Наконец, найдя что-то, она повернулась ко мне лицом.
- Сейчас я буду одеваться, - произнесла Люба, - а ты ласкай себя! Только не торопись...
Я увидел у неё в руках полотенце. Тщательно выставляя напоказ то одно, то другое она стала вытираться. Потом полотенце полетело на пол.
- Тебе какие чулки больше нравятся? Чёрные или белые?
- Любые... - опять пересохшим горлом сказал я, - я ни каких не видел!
- Конечно! Сейчас колготки носят... - проворчала она, - стало быть, чёрные!
Как по мановению волшебной палочки в её руках возникли тоненькие капроновые чулочки. Она приподняла ногу и надела на ступню чулок. Потом поставила ступню на пуфик расположившись боком и медленно расправляя складочки, стала натягивать сей предмет одежды на ногу.
Вы видели как голодный кот, смотрит на сливки, наливаемые в чашку? Также смотрел и я! Замерев и широко раскрыв глаза даже приоткрыв рот. Только моя рука медленно двигалась по возбужденному стволу члена с синими набухшими жилками.
Натянув чулочек и погладив ногу от ступни к бедру, она стала натягивать второй. Можно сказать, что "у меня потекла слюна" как у собак Павлова в ответ на свист. Когда она нагнулась, дотягиваясь руками до голеней, чтобы погладить обе ноги затянутые в чулочки я не выдержался и бросился вперёд.
- Сядь! - раздался резкий окрик, и я как послушный щенок вернулся на место.
А эта соблазнительная фурия достала из шкафа пояс и медленно, крутясь передо мной как перед зеркалом, стала одевать и его. Застегнув крючки спереди и развернув, застежкой назад приступила к таинству крепления чулок.
Это трудно описать, такое надо видеть и ещё остаться в своём уме от сего представления.
- И как я тебе? - прозвучал вопрос.
- Та-а... - нечленораздельно выдавил я.
Она округлила брови, в недоумении:
- Да - хорошо? Или да - плохо?
- Прелесть... - собрал я мысли в кучу.
