Конечно, он не имел ничего против праздничных посиделок, но с удовольствием бы предпочел провести этот вечер как-нибудь по-другому. Но, уже согласившись поужинать с любимой тещей, ему как-то было не удобно отменять эту встречу, и тем более расстраивать свою неугомонную супругу. "Ну да ладно, поеду" - подумал он - " полагаю, что любвеобильная тёщенька не съест меня: молода ведь еще, а глаз то на меня видимо давно уже положила. " Услышав, как в дверь душевой постучали и оглянувшись, он увидел, как в проеме двери показалась его жена.
- Дорогой, это я к тебе, на секундочку. Юляка, наконец-то уже пришла с гулек: а я наверное уже поеду к маме. Вы давайте тут по быстренькому купайтесь, с красавицей, и выезжайте! Так будет намного быстрее! А то ты так долго любишь плескаться под душем! После их прошлогодних, совместных, ночных купаний голяком втроем, на море, она уже не видела в этом никаких сложностей, надеясь лишь только сохранить мир и согласие, и не нарушить эту долгожданную семейную идиллию. Сегодня Наталья была явно в приятном расположении духа от предстоящей поездки. Она нежно улыбалась, заботливо проводя рукой по его рельефной волосатой груди, всегда посмеиваясь над тем, как он подолгу, просто аристократически, принимает водные процедуры. - Хорошо, давай ее сюда - и поцеловав жену в щечку, глава семьи окунулся в теплую пенную воду: Он не испытывал ни малейшего желания покидать ванну и опрометчивое предложение жены, занять дочке, всегда отведенное для нее место рядом с собой, принял с огромным воодушевлением: Через пару минут он услышал, как захлопнулась входная дверь в тамбуре, и характерный шелест дверной цепочки известил о том, что они с дочерью остались одни. В этой спешке дверь в ванную осталась слегка приоткрытой и в отражении запотевшего зеркала он, как всегда, увидел любопытный носик маленькой шкодницы: "Отлично, - подумал взрослый мужчина - ей по-прежнему интересно поглазеть на меня здесь: Главное - не спугнуть ее и быть абсолютно естественным"
- Юльчик! Мама попросила нас не задерживаться! Иди, будем купаться: - негромко позвал он ее и затем многозначительно добавил - И не прячься, а то свой носик прищемишь!
- Па, я щас, только полотенце и мыло возьму: - краснея и затаив дыхание, сказала радостная тринадцатилетняя нимфеточка, неслышно отходя от двери и понимая, что наконец-то он собрался ответить ей взаимностью и другой возможности узнать так ли это или нет, у нее просто не будет. С радостью, схватив с полочки шкафа свое любимое мыло "Камей" и большое махровое полотенце с "мультяшной" собакой, она, отбросив все свои прежние страхи и сомнения уже, ни секунды, ни в чем не сомневалась:
- Привет, пап: - сказала она, заходя в ванную и стараясь быть спокойной. Закрыв, на всякий случай, за собой дверь, Юлька, как ни в чем не бывало, стала, не спеша раздеваться.
- Привет красавица. Как прошел день? - спросил он, недвижимо лежа в воде и наблюдая за ней из-за полу прикрытых век.
- Нормально, а у тебя? - деловито продолжала она, отодвигая в сторону цветную шуршащую полиэтиленовую занавеску и голышом по-детски шумно запрыгивая внутрь. Принимая ее решительность, он отодвинулся немного к своему краю ванны, что бы она тоже могла сесть под горячие струи воды рядом с ним.
- Тоже ничего - успокаивающе ответил он, убеждаясь в том, что его девочка, с некоторых пор повзрослела и стала действительно хорошей актрисой.
Они стали молча мыться. Олег Анатольевич восторженно смотрел на свою радость. Юлька, тоже взглянув на него, широко улыбнулась. Глядя на ее, он думал, насколько стала милой и сексуальной его вновь обретенная, и действительно, родная ему дочь. Сейчас она была так похожа на его первую любовь. Те же длинные, светлые пшеничные волосы, те же красивые голубые глаза, та же сексуальная улыбка - ну просто девственница в объятиях грешника - он был немного шокирован собственной мыслью. Он никогда не мог подумать, что когда-нибудь, говоря о своей приемной дочери, он употребит такое выражение, как желанная женщина. Да, она милая, но еще наверное, слишком маленькая, чтобы даже думать о своей сексуальности.
Хотя, именно он, а не ее вечно занятая мать, недавно купил для нее первый кружевной лифчик под ее нагло выпирающие налившиеся сисечки и в комплекте к нему красивые ажурные полупрозрачные трусики! Тут же вспомнив, как после похода на рынок, Юлька еще робея и стесняясь хвасталась перед ним этим интимным нарядом в спальне. И как в благодарность за любовь и внимание, обвив его шею головокружительно повисла на нем, страстно поцеловав почти в губы, и по-видимому уже давно не чувствуя перед ним никакого смущения: - Ну что, вставай, я натру тебе спинку: Где твое мыльце? - надеясь отвлечься, спросил он. - Где, где: в поезде, на верхней полке: - засмеялась она, делая по взрослому не литературное ударение. И грациозно поднявшись, Юлька, будто нарочно вильнула перед его носом своей умопомрачительно божественной попкой, потягиваясь в сторону за белым брусочком, который внезапно выскользнул из ее рук и словно нарочно булькнул в прозрачную воду, прямо в сторону любимого папочки.
- Ой, пап лови его! Вон оно у тебя между ног плавает! - заливаясь смехом, крикнула она, смотря на то, как Анатольевич беспомощно ловит скользкий предмет гигиенического обихода. Они оба рассмеялись, и этот смешок и тонкий намек из уст дочери прозвучал как сигнал к действию - он, как мужчина, действительно нравился ей! Его русалка задумчиво стояла возле стеклянной полки, непринужденно прикрыв руками низ живота, ожидая его реакции. Немного поколебавшись для приличия, глава семейства, наконец-то, решительно поднялся во весь рост, с удовольствием наблюдая, как юная особа, с большими ангельскими глазками, не мигая, и с не скрываемым любопытством в очередной раз рассматривает его напрягшийся от созерцания красавицей причендал, и все остальное почти в упор. - Так! Стой ровно и не отвлекайся! - нервно усмехнулся он, и командно кивнув, повернул её спиной к себе, на ходу вынимая из крепления никелированный распылитель душа, а другой, намыливая ее спину между миниатюрных лопаток.
Его движения были мягки и неторопливы, он чувствовал, как девочка едва сдерживает свое внутреннее волнение, будто слыша её немой вопрос: "Неужели ты наконец-то всерьез заинтересовался мною?" Увидев смущенный взгляд дочери в висевшем зеркале, он неожиданно засуетился и, широко улыбнувшись, сказал, решив таким образом расставить все точки над "и" : - Да не боись моя сладкая, не съем я твой пельменчик. Поворачивайся ко мне, вот так! Сейчас напеним все твои прелести: - любяще прошептал он, продолжая меланхолично тереть мылом ее извилистые, но уже как у взрослой девушки, бока. В ответ Юльчёна взглянула на него с такой благодарностью, как будто он впервые признал ее не своим приемным ребенком, а любимой женой. - Папуль, а я красивая? - не отводя взгляд, по-девичьи наивно спросила она, закусив нижнюю губу, нервно накручивая на пальчик спадающий, на плечо, длинный русый локон.
Она не в силах была пошевелиться и только жаждуще смотрела на него, покорно ожидая его слов, как своей участи. - Конечно же красивая, моя радость - осуществляя их обоюдную мечту, искренне ответил он. - Доченька ты же знаешь, что те, кого мы любим, становятся для нас небесными богами - такими же божественно красивыми и обнаженными как на великих полотнах - глядя на нее сбоку, увлеченно объяснял ей он. - Помнишь, мы недавно видели их с тобой в твоей книге, те картины Рафаэля и Микеланджело? Поэтому нам не стоит стыдиться своей красоты и наготы, ясненько? - Так я и не стесняюсь уже: - согласно кивнула она, вновь воспряв духом, и расслабившись. Возможно, если бы сейчас на месте приемного отца был кто-то чужой, пусть даже какой то родственник, она бы ни за что не согласилась купаться с ним вместе, а тем более голышом. Но именно сейчас с ней был самый близкий и любимый ее человек - теперь он был только ее, и ничей больше. В отличие от всех остальных парней и мужчин, он был красив и умен и не смотря на зрелость и прожитые годы, а может только и благодаря им, он как всегда околдовал её, именно этим неуловимым очарованием.
