Господи, вот как всё же немного надо, чтобы сделать девчёнку счастливой. Ведь уже даже и не вспоминает же о том, что сегодня плакала. Да и я уже чувствую себя круглым идиотом, что так переживал когда-то по поводу того, что моя бывшая трахалась с моим дру-гом: Вот оно: Счастье! Незаметно подкралось и: Рядом. В этих карих глазах!!! В том, что мне так хорошо с ней: Ну и пускай, что такая очень молодая! А может быть, это даже ещё и к лучшему?! Да ведь это же просто замечательно, что такая вот очень уж прямо ещё какая молоденькая-то, а: А что, в самом деле, может быть вылепить из неё себе супругу, как из пластилина, и вложить в неё всё своё!!! Ведь это - такой тонкий, такой душевный материал для "творчества"! Твори: - и получай от этого, вместе ещё и с удовольствием, результат!
- Евгения: - и я притягиваю девчёночку к себе так, чтобы её взволнованное дыханье, её глаза оказались бы прямо уже вот они, конкретно передо мной. - Признайся мне честно, детка. Ты теперь всегда будешь сводить меня с ума? Всегда будешь такой вот абал-денной?!
Господи, принимая вызов, она смотрит мне очень близко и в упор прямо в глаза! Я буквально тону в бездне её близких тёмно-тём-но карих зрачков!!! Чувствую уже подсознательно, что там моя погибель, потому что я просто схожу с ума от этой непостижимой и, ма-нящей меня в себя, глубины!!! Когда она рядом, она прямо конкретно вот так вот затягивает: Даёт тебе понять, что уже не отпустит!!!
- У-угу: - утвердительно кивая, смотрит девочка прямо мне в зрачки и шепчет тихонько: - Если вы только этого захотите.
И тут, после этого её очередного "вы" , я уже не смог удержаться, принялся её целовать. Нежно-нежно, как целуют только ангелов! И целовал её так, наверное, целую минуту или две, понимая во время этого невообразимо сладкого поцелуя, от которого у меня аж закружилась голова, как же мне всю жизнь до моих двадцати восьми лет не хватало такой вот искренней и чистой-чистой до безумия девчёнки. Именно вот кристально чистой! Которая ещё просто не знает, что такое фальш и ложь. Если и влюбляется, то от всего сердца! И это честное девчёночье сердце может дарить тебе всё-всё, чего ты только не пожелаешь!!! Всю безграничную нежность такой вот молоденькой девочки! Оно даже и ребятишечек тебе может в дальнейшем подарить!!! Такое вот живое девчёночье сердечечко!!! Твоих наследников! То есть, тех, кто будет жить на Земле после тебя и продолжать твой род: Только не обижай её никогда. Чтоб её глаза всегда сияли бы вот так вот от счастья! И она перед тобой в долгу не останется. Воспитанная лично тобой, она тебе всю душу свою девчёночью отдаст, а уж тело-то и подавно... Уж тело-то для неё вот, для самой девчёнкиной, и вообще ничего не значит!
- Слушай, принцесса ты моя сладкая: - вот отрываюсь я наконец-то с большим трудом от чувственных-чувственных, взволнованных, нетерпеливых и горячих уже таких девчёночьих губ. - Вот скажи мне честно, если бы сейчас там, в кафе, я не положил бы тебе на стол сто долларов, а взял бы просто вот так вот и сказал бы тебе, что мечтал о тебе всю свою жизнь, что просто вот больше-больше жизни, как тебя хочу, вот больше прямо самой жизни, ты пошла бы со мной, стала бы моей? Только честно:
Ангел смотрит мне опять, близко-близко так вот, и прямо в глаза.
- Да: Я обязательно стала бы твоей. - и, помолчав, девчёнка добавляет вдруг: - Тебе что, отдать эти твои сто долларов?
- А если ты мне их сейчас отдашь, ты что? Уйдёшь что ли?!
- Дурак!!! Пусти меня, я их тебе отдам!
- О-о-ой: Евгения!!! - зажимаю я покрепче, дёргающуюся в моей руке, девчёночку. - Ты, детка, начинаешь показывать мне свой истинный характер, и от этого ты мне ещё больше нравишься!
И тут она уже смеётся.
- Пусти, дурачок... - и снова ударяет меня в грудь, уже несмело так, робко, своим крохотным кулачком.
- Так всё же, дурак или дурачок? Ну-ка, ну-ка, милая?! Поконкретнее:
- Коля, иди нафиг! Ты, наверное, со всеми девчёнками так? Да?! Просто играешь с нами, как с маленькими!
- Да ты, дурёха, у меня первая.
- Не верю:
- Ну ладно, это твоё право. Хотя мне и ни к чему тебя обманывать. Давай-ка лучше, дуй сейчас в ванну. Мне не нужно, чтобы такие вот симпатичные пупсики нарожали бы мне ещё таких же симпатичных пупсиков. Подмываться-то хоть умеешь, или показать как?
- Умею. Что, думаешь, я маленькая что ли?
- Ну вот, если взрослая, то значит тогда выйдешь ко мне из ванны уже полностью вся голенькая. Договорились? Да, и ещё: Туфель-ки твои вот эти вот красные, смотри, какие красивые, на твоих изящненьких и стройных ножках допускаются. Поняла меня, детка?
- Поняла.
- Ну, тогда давай, милая, дуй в ванну. Подмывайся только хорошенько смотри! Слышала? Жду тебя, мой малыш, с бо-о-ольшим нетерпеньем...
Господи, когда эта рыжеволосая сказка ушла в ванну, и я остался в зале один, наедине с самим собой, мне даже и не поверилось, что в моей квартире могло вообще произойти только что подобное. Всё в ней так же. И будто бы не было только что никакой девчёнки на полу. Которая разъезжалась передо мной просто абалденным таким вот, вывернутым наизнанку лягушонком. Когда я засаживал ей всё, подумать только, прямо в письку, под сдвинутые плавочки! Под её беленькие, безумно лёгенькие-лёгенькие такие плавчёночки!!! В которых, оказывается, такие вот юные соплячки ходят по улице, имея их под своими коротенькими юбочками. Загибай хоть любую прямо из них перед собой, забрасывай юбочку, убирай подальше всторону плавочки и: вперёд! Хоть даже девчёнка тебе и незнакома, спускать ты ей будешь прямо, блядь, в мозги!!! В этом я только что убедился сам лично!
И вот, когда эта смеющаяся и весёленькая Евгения, уже такая вот совершенно вся голенькая, абалденная просто такая вот симпа-тяшкина в красненьких туфельках и с огненными своими, распущенными волосами, снова появилась на пороге моего зала, давая мне понять своим пухлым, упругим таким лобком и озорным своим смехом, что она мне вовсе-вовсе вот даже и не приснилась, а на самом деле эта Сказка, в виде молоденькой такой вот до одуренья девушки, в моей квартире сейчас всё же имеется и имеется-то она тут имен-но для того, чтобы я мог бы ей наслаждаться, наслаждаться снова теми пухленькими именно её лепесточечками, что имеет она, детка, у себя в половых губах, прямо между ног, я беру вот эту голенькую Евгению за руку и, восхищаясь, просто безумно как, её стоячими, сов-сем-совсем ещё небольшими, но пухленькими и упругенькими уже прямо такими вот грудками, рыжеватым пушком волос на её миле-ньком таком лобочке, веду вот её, эту огненно-волосую прелесть в туфельках, в другую уже комнату, в свою спальню конечно же.
- Вот здесь, родная, мы будем исследовать и изучать друг-друга дальше. На моей постели. Согласна?
- Как скажешь: А ты правда здесь спишь? - смеётся кареглазая и внимательно разглядывает мою постель, словно бы пытаясь уга-дать, а много ли девушек уже перебывало здесь раньше, до неё? - Как бы я хотела здесь с тобой поспа-а-ать. Можно? А? . . Хотя бы раз:
И опять передо мной её милые, просящие глаза. В которые лучше не смотреть, если не хочешь сойти с ума окончательно.
- Ничего, ещё поспишь, успеешь: А сейчас давай, моя милая принцесса, садись-ка сюда вот, на краешек кровати, и мы проверим, хорошо ли ты у нас, деточка, подмылась-то, а?!
- Как?? ! - аж заливается садящаяся на постель девчёнкина, но в это время, опустившись перед ней на колени, я уже кладу её без излишних разговоров перед собой и подхватываю быстренько прямо себе в руки её одуреннейше нежненькие - принежненькие, безумно аппетитненькие прямо такие вот бёдрышки со всей этой подростковой именно ещё такой вот их припухлостью в тех самых местах, где именно эти вот абалденные девичьи бёдрышки выходили ещё только лишь недавно из-под коротенького подольчика, принадлежащей им, синей юбочки.
И вот я уже эту юную, смеющуюся и засмущавшуюся Женечку, и сам напрочь сходя с ума от того, что она у меня молоденькая девушка, раскладываю перед собой на своей постели, как беспомощного, натурального прямо такого вот опять же лягушонка! Когда этот голенький лягушоночек, раскинувший вот так вот пошире-пошире лапки, являясь пятнадцатилетней девчёнкой, подставляет тебе, как на ладони, вместе со всей-всей своей девчячьей промежностью и само её бесценное прямо такое вот всё содержимое!!! В том числе, и те пухленькие, конечно же, бесформенные лепесточечки, что имеются у него в письке!!! Евгения аж заливается от смеха, тянет-ся быстренько ладошкой себе под лобочек, стараясь прикрыть именно то, что меня интересует.
- Нет, нет, Коля! Не надо!!! - смеясь, отбивается она. - Ну-у: умоляю тебя, не надо! Пожа-алуйста! Перестань!!!
- Де-е-евочка моя: - растаскиваю я ей бёдрышки ещё пошире, - Ты что ж вдруг так меня застеснялась-то, а? Родная! Ещё недавно только не стеснялась и вот уже стесняешься: Я хочу знать тебя всю. Полностью! Всю-всю вот прямо, какая ты у меня и есть!!! И здесь тоже: Или мне нельзя что ли? А?! Ну-ка, скажи, мне что, нельзя! Да?
- А-ай: Можно! - смеётся, разложенная передо мной, молоденькая Сказка, уже и в самом деле видимо почувствовав, какую ж я имею дикую жажду до её девичьего юного, гибкого-гибкого и тонкого этого такого вот тела, как же мне хочется-то поизучать её и здесь вот тоже, прямо конкретно между ног, познать наконец-то, какие ж они есть-то, такие вот молоденькие девчата, у себя в письке, да-да, именно вот прямо уже в самой писечке, те самые стройненькие и изящненькие такие "хворостиночки" , которые, бывало, так дразнили меня когда-то раньше на пляже своими упёртыми и упругенькими, и порою так уж прямо смачно-смачно выпирающими у них из-под плавочек лобками!
