«В ответ на эти грубые слова, я вылизывал липкую жидкость с яиц, затем досуха вылизал его член и продолжал сосать. Он терял возбуждение, по телу пошла судорга. Его член начал терять упругость, но сохранял величину. Мое возбуждение и боязнь не давали мне возможности остановиться.»

«Он сначала массировал мой анус, надавливая пальцами на сфинктер, наслаждаясь его сокращениями. Затем резко потянул на себя чулком мои яйца и буквально нанизал мой анус на свой палец. Меня проняла дрожь, гусиная кожа выскочила по всему телу. Как же это неприятно. Он смазывал круговыми движениями внутри прямой кишки, вытягивал палец и затем снова закладывал в меня вазелин. Постепенно внутри стало теплее, и палец уже не казался таким чужеродным и неприятным. Член напрягся с новой силой, и я был уверен, что мой орган рад выпавшей на мою голову экзекуции. Мерзкий кусок плоти вообще не следует моим желаниям и движениям разума.»

«Осторожно дотрагиваюсь до своей задницы. От маленькой дырочки не осталось и следа. Анус полностью разворочен и течет. Я легко вставил в него четыре пальца, больно уже не было. Антон Николаевич заметил мое движение. Он развернул мой зад к себе и вновь легко вошел в него. Его член хоть и не имел начального напряжения, но был еще достаточно в тонусе.»

«Я молча проскользнул к унитазу. Там он поставил меня на колени и заставил снова взять в рот. Член свисал толстой липкой колбасой, из которой сочилась густая жидкость. Я принялся его обрабатывать, заглатывая и придерживая рукой за яйца.»

«Не дожидаясь следующих ударов, я покорно убрал руки и стоял, потупив глаза. Странно, но член и не думал падать, он стоял просто вызывающе. Как это может быть? Ведь меня так унижают. Что со мной? До этого я не испытывал столь сильного возбуждения.»

«В процессе бритья я иногда играл своим членом, слюнил головку, гладил ее, закатывал крайнюю плоть, ласкал яички, иногда доводил до оргазма, изливая семя прямо в унитаз. Вода уничтожала следы, а я расслабленный и довольный, шел в комнату, ожидая своего насильника.»

«Я был уже истощен, поел и пошел делать уроки. На самом деле дремал сидя перед учебниками. Наконец ложимся спать. Он как нарочно затеял с мамой бурные игры, и диван просто ходуном ходил под ними. Таких явных шумов сношения они до этого никогда не издавали. Тут уже были и хлопанья и чавканье и стоны. Я пытался не слушать, но это было сильнее меня. Мой член встал от накатившегося возбуждения. Я достал его из трусов и сначала просто теребил в истоме. Затем я уже откинул одеяло и качал ним из стороны в сторону. Слюнил головку, гладил ней по ладошке, оттягивал крайнюю плоть. Для меня существовало только это возбуждение и ничего вокруг.»

«Он меня усадил в кресло, а сам вышел посмотреть. Через несколько секунд дверь комнаты распахнулась, и в нее вошли двое незнакомых мужчин. Они буквально пожирали меня глазами. Сзади семенил Паша и успокаивал.»