Вторник Жук.
Мои дамы сведут меня с ума. Как можно оставаться в деловом режиме, если каждая пытается одеться так, чтобы у потенциального самца всё встаёт с одного только на них взгляда? На что уж он, пресыщенный женским вниманием и регулярный сексом, и то иногда не может найти места своим глазам, чтобы не пялится на очередной сексапильный образ сотрудницы. Серафима сегодня с первой, видимо, получки, одела новую блузку и обтягивающую юбку, подчеркнув свою безупречную фигурку и невинный взгляд. Это было слишком даже для него, и он не смог отказать себе в удовольствии похвалить её новый наряд и пригласить прекрасную девушку на ланч. Та покраснела от удовольствия как семафор, но он сделал вид, что не заметил её смущения. Он успокаивал себя тем, что сотрудник трудится месяц и пора узнать, как ему это место, все ли его устраивает в работе и коллективе. Исключительно рабочий обед – твердил он себе. И вот, она – за столом напротив, а весь зал смотрит только на неё. Не на него, нет. Свежа и молода, как весенний тюльпан. Господи, помоги, с ней еще же надо разговаривать, а не только пялится как озабоченный шимпанзе!
Пятница. Фима.
После того обеда она поверила в себя. Жук – глыба, недосягаемая вершина, мужчина из грёз сидел напротив неё и был безумно мил и обаятелен. Он был рядом, сошел с горы и ничуть не потерял в образе. С ним было так спокойно и хорошо! Он всё решал, она становилась при нём совсем маленькой и наивной девочкой, полностью на его попечении. И это чувство очень ей нравилось. Ничего не решать. Вернуть свои лапки. Она тонула в его умных и заботливых глазах, смотрела на его сильные руки на столе и буквально ощущала их на своей талии. В какой момент она стала такой озабоченной?! Она хотела его, как женщина, всем своим естеством. Отдаться, принять его непременно большой член, и дарить свою любовь ему и только ему одному!
Теперь его сексуальный образ крепко поселился в её мечтах. И если сам Жук еще не спал с ней, то она в фантазиях уже сделала это многократно.
Суббота. Вечер. Жук.
Начинался большой корпоратив. Момент откровений и безумств. Владислав немного морщился, когда думал о предстоящем событии. Много приятных и не очень моментов связывало его с подобными мероприятиями. Почему-то люди, хорошенько выпив, начинают думать, что на них надеты маски полностью их скрывающие, и они неузнанные могут позволить себе то, что в обычной жизни не могли бы? Сколько раз ему приходилось снимать со своей затёкшей шеи очередную повисшую на ней «бухгалтершу», обещающую неземное удовольствие, или разнимать неожиданно воспылавших к друг другу неприязнью мальчиков из отдела логистики! А личных драм, измен и секса на лестничных клетках вообще не счесть. Сам он был выше этого. Если кто и должен нести "бремя белого человека", так это он.
Суббота. Сима.
Сегодня все должно случится. Она проигрывала в голове это сценарий сотни раз и знала, чем он обычно заканчивался в её снах. Каждая женщина - тоже охотница. Только пока мужчина гоняется за мамонтом, женщина ставит силок на него самого. И Сима неожиданно и к собственному удивлению чувствовала в себе силы побороться за этот приз. Неужели всё это внимание, обеды, нежные поглаживания с его стороны – только игра, ни к чему не обязывающий флирт?! Она не верила. Нужно было всё прояснить и сделать это в неформальной обстановке, и лучше - хорошенько напившись для храбрости. Корпоратив как нельзя лучше подходил для этой задачи.
Жук был как всегда превосходен и образе, ходил между столами, склонялся к своим сотрудницам, что-то шептал им на ухо, некоторых трепал за спину, или удерживал за ручку. Само обаяние. Сима ревниво наблюдала как он охаживает то одну, то другую, целуя их в подставленные щечки. Она подсматривала за ним искоса, сдержано принимая компанию кавалера из отдела техподдержки. Наконец, начались танцы. Партнеры одолели Симу, и она не могла им отказать, тем более, что и Жук не сидел, осаждаемый толпой поклонниц. Она поймала его теплый и добрый взгляд, когда они кружились в танце рядом, и сердце её затрепетало еще сильней.
Градус застолья всё рос, народ разбился на кучки, продолжая накачиваться алкоголем и закусками, на танполе стало заметно свободнее. Все чаще диджей ставил медляки, под которые несколько пар лениво топтались на площадке, особо не ограничивая себя в движениях руками. Некоторые откровенно сосались, считая, что одели шапки-невидимки. Всё настраивало на романтичный лад, когда Сима смогла, наконец, заполучить Жука в свои объятия на танец. Она прижалась к нему и даже выдохнула удовлетворённо: «Ну вот, теперь вы - мой!», - сама поразившись своей наглости.
Но хитрый и опытный мужик мгновенно перевел всё в шутку: «Да, но только на этот танец! Так-то я уже женат и между нами ничего не может быть!» - Он выпалил это одним вздохом, будто заготовил заранее и только ждал момента, чтобы всё выложить. До Симы не сразу дошел смысл сказанного, он прокрутила в голове это несколько раз, пока весь холодный ужас фразы не стал предельно и чётко ясен. Она двигалась дальше уже механически, переставляя затекщие ноги в неудобных туфлях, не чувствуя более ничего. Вожделение и радость, наполнявшая её минуту назад испарились как утренний туман, а на глазах навернулись предательские слёзы. Она отвернула лицо в сторону, пытаясь продышаться. «Да, конечно, я всё понимаю», - с трудом выдавила из себя девушка. Мечты рухнули в единый миг.
За разочарованием к Симе тут же пришло еще большее уважение к этому мужчине, мужу, отцу. Он чтит семейные узы и ведет себя достойно. Это вызывало у неё восхищение, хоть и ранило. Танец сам собой иссяк, и они разошлись по залу.
Прошло еще около часа и Сима поняла, что больше её на этом вечере ничего не держит. Кавалеры рассосались, а коллеги разъехались. Пришла пора и ей отправляться домой. На дорожку она заскочила в туалет, но рванув дверь кабинки остолбенела.
На унитазе, со спушенными до ботинок штанами сидел Жук, вальяжно откинувшись к сетене, сверху над ним склонился какой-то хмырь, которого она видела впервые. Застыв от неожиданности заметила еще только глупые улыбки обоих и большой эрегированный член начальника в руках второго.
Жук, открыв глаза и изменившись в лице произнёс не своим голосом:
- Это мужской туалет, ты ошиблась!
- Я, блять, ошиблась! Я так ошиблась! – Всё кричала она уже выбегая.
***
Декабрь. Фима.
Почему, как только у девушки появляется работа она сразу же хочет замуж? История с разносторонне развитым Жуком болезненно продемонстрировала Фиме её половую наивность и беззащитность перед превратностями чужого либидо. Эпичная картина большого члена босса в руках незнакомца мужского пола преследовала её в кошмарах, и девушка, просыпаясь в приступах удушья, как никогда желала иметь в запасе кого-то своего, домашнего, родного, в сексуальной направленности которого она была бы хоть немного уверена.
Вторым итогом неловкой сцены в туалете оказалось то, что теперь любой более-менее приятный встреченный мужчина сразу представлялся Фиме в любовной компании с себе подобным. Мир перестал был предсказуемым местом, но стал небесно-голубым.
Еще одним, но уже более приятным результатом той вечеринки оказался неожиданный для всех коллег перевод Фимы на постоянную ставку, и увеличение её оклада на двадцать процентов! Об этом не было объявлено, она просто подписала молча подсунутые в бухгалтерии документы, даже не успев как следует удивиться. Все равно через двадцать минут все сразу узнали и решили, по меньшей мере, что именно она на той вечеринке была с Жуком в туалете. Ей приписали бурный с начальником, и за глаза называли коварной обольстительницей и интриганкой. Её?! Наивную воздыхательницу, которая не смогла распознать голубого под собственным носом?!
Да и как его было раскусить, с женой и детьми? Ходит тут, улыбается, жамкает всех, про девственность намекает! Про прошествии некоторого времени с того памятного вечера Фиме и самой стало казаться, что она видела что-то не то, что видела, и не так поняла, что тогда поняла. Ведь не может такой обаятельный и внимательный мужчина быть альтернативно одарённым? Или может? Или они как раз такие и есть: нежные, заботливые и понимающие, эти педики?
От обилия навалившихся гендерных проблем Фиме стало трудно бороться с мыслями в рабочий день, и она с надеждой ждала длинных новогодних выходных, докупая в запасы по одной – две бутылочки винишка за один заход в магазин, чтобы не привлекать внимания продавцов большой одномоментной закупкой. Твёрдо намереваясь прикончить их все в одиночку на праздниках.
***
Декабрь. Жук.
Большинство людей считают, что обладают свободой воли совершенно беспочвенно. Чтобы поистине обрести свободу надо обрезать множество стягивающих тебя по рукам и ногам вязких нитей родственных, моральных, нравственных связей. Мало добиться экономической свободы. Да и можно ли это сделать вообще, пока все твои сбережения хранятся неизвестно где, в виде виртуальных цифр? Или подняться над житейскими условностями в плане секса? Почему мужчина должен любить одну женщину, когда ему хочется трёх? Или, например, и не женщину вовсе? Долгий путь от юного зависимого от мнения других мальчика к свободному самодостаточному мужчине казался теперь Жуку так до конца им и не пройденным.
После того как Серафима так нелепо застукала его дающим на клык приятелю, он снова почувствовал себя тем провинившимся мальчиком, которого мамка поймала за подглядыванием в деревенский туалет. Вновь в душе зашевелилась какая-то нелепая вина и желание оправдаться, загладить инцидент, опять казаться для кого-то лучше. И перед кем? Перед ссыкухой, мокрощёлкой с большими наивными глазами, которая и хуёв то нормальных еще не нюхала!
Жук ловил себя на этой слабости и не мог от неё отделаться. Такая долгая работа над собой, тернистый путь к свободе и вдруг такой откат – нелепое желание доказать что-то второсортной временной сотруднице.
