Насильник повалил девушку на траву и прижал к земле. Молодой парень с симпатичным и не очень злым лицом. И чего такому не хватает?
— Только рыпнись, задушу! - шипел он. Но отчего-то Полина не верила ему. Он выглядел как-то не натурально.
Даже когда он схватил её за бедро и стал задирать платье, она не верила в реальность изнасилования. Что-то в парне было не то. Слишком человеческое у него лицо. Он будто исполнял роль.
Вдруг сзади послышались голоса:
— Ты что творишь, ублюдок?!
— Оставь девушку в покое!
Двое крепких молодых людей сорвали с неё насильника и стали бить.
Полина встала, отряхнулась. Что-то тут было не так. Она не была экспертом в единоборствах, но заметила, что бьют насильника слишком слабо, а тот в ответ слишком сильно извивается и слишком громко стонет.
"Голливуд какой-то" - подумала Полина и тут же дала дëру.
Бегала она неплохо, но от высоких молодых парней ей было не убежать. Да, за ней бежали все трое! Они были заодно! Что за дикий спектакль они устроили!
Полина закричала:
— Люди! Люди! Помогите! Пожар! Пожар!! Пожар!!!
Кричать "пожар" в подобных ситуациях её научила одна подруга. Она утверждала, что на изнасилование никто не откликнется.
Топот сзади стих. Полина обернулась и увидела, что там никого нет. Она перешла на шаг, тяжело дыша.
Спереди показался автомобиль ППС. Из него вышли двое полицейских. Один помоложе, а второй - постарше и с усами.
— Зачем шумим, гражданочка? - спросил старший.
— Нарушаем общественный порядок? - вставил молодой.
— Ой, как хорошо, что вы появились! За мной гнались трое мужчин!
— Не видно что-то никого. Вам точно не померещилось?
— Нет конечно! За кого вы меня держите?!
— Ну, мало ли, что может привидеться молодой впечатлительной дамочке. Вы, вон, про пожар кричали, а пожара никакого нет. Вы ничего "такого" не употребляете?
— Нет! Я даже не курю!
— Не, Вась, не похожа она на наркоманку, - вступился за Полину молодой.
— Никто не похож. А наркоманов - пруд пруди. Документы имеются, гражданочка?
— Нет.
— Тогда садитесь в машину.
— Это зачем ещё?
— Для выяснения обстоятельств.
— Да вы не бойтесь! Проверим вас по базе данных, и если никакого криминала нет, отпустим, - утешал её молодой мент, которого Полина уже ненавидела не меньше старого.
В отделении у неё забрали телефон, ключи. Пробили по базе данных. Сняли отпечатки пальцев.
— Та-а-ак... Полина Валерьевна Натóчая...
— Наточáя, - поправила Полина.
— Наточáя... Гражданка Украины, восемнадцать лет, - бубнил себе под нос дежурный, майор лет сорока, - московская регистрация отсутствует...
— Я тут в статусе беженки! Документы на гражданство уже оформляются!
— Не перебивайте. Проведете ночь у нас, а утром отвезëм вас в наркологию, проверим на наличие психотропных веществ...
— Ну дяденька, ну пожалуйста, дайте хоть позвонить маме! Она же умрёт от переживаний!
— Ладно, ладно... Что мы, звери, что ли... Шестопалов, дай ей телефон на пару минут.
Но позвонила Полина не матери, а дяде Илье. Сообщила номер отделения и кратко обрисовала ситуацию. Дядя обещал помочь. Она была уверена, что он сможет. В пахнущей мочой ментовке она не хотела больше оставаться ни минуты.
Её завели в довольно просторную камеру на ночлег. Полина села на узкую лавку и уставилась на журчащую "парашу" в дальнем углу. Больше глазу в мрачной камере зацепиться было не на чем. Даже надписей на свежевыкрашенных стенах не было.
Она думала.
Завтра опять на работу. Опять в этот сраный парк, в котором разыгралось это странное шоу. Или уехать с дядей? Как ей всё это осточертело! Эта низкооплачиваемая работа, эта сволочная мать, эта вонючая ментовка! Надо с этим что-то делать!
Через полчаса камеру открыли и Полину выпустили из отделения, вернув вещи и неохотно извинившись. На пороге, сидя в машине, ждал дядя Илья. Она молча села на пассажирское кресло.
— Домой?
— Нет, к вам в офис.
— Хорошо.
Полина догадывалась, что именно дядя затеял этот спектакль, но ей уже было всё равно. Будь что будет!
Ей вспомнилось, как в отделение следом за ней завели женщину. Лет сорока на вид, сильно потрëпанную жизнью. Но когда её оформляли, оказалось, что ей и тридцати ещё не было. Внешний вид не оставлял сомнений: наркоманка, алкоголичка, проститутка. К тому же, как оказалось, ещё воровка и рецидивистка. На лице и фигуре угадывались следы прежней, утраченной ныне, красоты. А самым ужасным для Полины стал тот факт, что эта падаль приняла её за свою, только начинающую!
От омерзения девушку перевернуло! Нет, она никогда не станет такой! Полина украдкой посмотрела на своего вызволителя. Да, мама была права, в этом что-то есть! Он её обожает, сделает для неё многое, если не всё. Никаких домогательств, как в "Пятёрочке", никаких сальных взглядов и грымз - начальниц. Это стóит обмозговать!
Ехали они что в машине, что в лифте молча.
Полина вновь, как и в тот раз, сидела перед Ильёй Романовичем в его офисе, краснея и потупив взор. Ей действительно сейчас было перед ним стыдно. Стыдно за свою непроходимую глупость!
— Что, скажешь? - прервал затянувшуюся тишину Илья.
— Я подумаю, - неуверенно, с хрипотцой, ответила Полина.
Илья усмехнулся.
План с насильниками действительно принадлежал ему. Но менты туда не входили. Он рассчитывал, что девочку охмурит один из спасителей, а потом устроит ей такую адскую жизнь, что Полина сама прибежит к нему за помощью. Но всё сложилось ещё проще. А главное - быстрее! Теперь она не сорвëтся!
— Послушай меня, малышка. Мне не двадцать лет. Знаю я вашу породу. Хочешь развести меня на бабки и водить, как лоха, вокруг носа. Как мамаша твоя.
— Откуда вы про неё знаете?! - густо покраснела Полина.
— Догадался. Я давно её знаю, это в её стиле. Ну так что, согласна?
— Ну, не знаю...
— Тебе понравилась работа? Понравилось бегать от насильников?
— Нет...
— Я с тобой плохо обращался, в чём-то отказывал?
— Нет...
— Тебе плохо жилось до отказа?
— Нет, хорошо...
— Хочешь жить ещё лучше?
— Даже не знаю...
— Только честно! Хочешь? Ну?
— Хочу...
— Ты же знаешь, что для этого требуется от тебя?
— Знаю. Только...
— Только что?
— Не называй меня, пожалуйста, ТАК больше.
— Как, ТАК?
— Игрушкой.
— Ха! Сущие пустяки! Как мне тебя называть? Зайка? Солнышко? Детка?
— Нет, просто по имени.
— Полина, Поля, Полечка?
— Да.
— Не вопрос, Поля, не вопрос. А теперь, в знак примирения, забери свой подарок.
Илья протянул Полине ту самую коробочку. Девушка взяла и открыла коробочку. Перстень, казалось, сияли ещё ярче. Полина как заворожëнная смотрела на него.
— Надень.
Полина надела.
— Ты готова?
— Да.
— Уверена?
— Да.
— На сто процентов уверена?
— Да! Говорю же, да! Хватит уже вопросами мучить!
Илья взволнованно встал из-за стола, подошёл к Полине. Взял её за изящный подбородок, поднял голову, взглянул в красивые зелёные глаза 18-летней девчонки. Она не отвела взгляда.
— Сейчас ты покажешь мне, насколько хорошо всё поняла. Открой ротик.
Полина послушно раскрыла ротик с нежными розовыми губками без следов помады. Илья провёл по влажным губам указательным пальцем, а потом и средним. Он просунул их внутрь и провёл по мягкому языку, наслаждаясь своей властью.
— Сосала уже раньше?
Полина обхватила пальцы губами и кивнула. Илья начал трахать её податливый ротик двумя пальцами.
Он вспоминал, как когда-то давно он также трахал пальцами ротик её мамы — Оксаны. И как сам любил облизывать её нежные тонкие пальчики. Он взял в руку ладонь Полины и стал страстно облизывать её, проникая языком между пальцев, обильно слюнявить их. Полина прыснула от щекотки, но руку не убрала и сосать пальцы не перестала. Лишь её большие зелёные глаза выдавали, как ей смешно и дико.
Илья убрал свою руку и руку Полины.
— Хорошо, я вижу что ты всё поняла правильно. Но не будем спешить.
Он поднял её за руку с кресла, нажал кнопку селектора:
— Настенька, вызови водителя.
— Хорошо, Илья Романович.
***
Они молча спускались с 46-го этажа делового центра в пустом лифте. Полина видела в большом зеркале, как большая загорелая рука обняла её за талию, расстегнула пуговицу на блузке и проникла внутрь. Она ощущала, как рука настойчиво проникла под лифчик и начала мять её упругие грудки, пощипывать небольшие торчащие сосочки. Второй рукой дядя прижимал её спиной к себе. Она чувствовала своими булочками, как напрягшееся мужское достоинство большим бугром упирается в них и с силой трётся.
Лифт спустился, она застегнула пуговку и они вышли под ручку. Дядя и малолетняя племянница. Ну, чисто семейная идиллия!
Чёрный Мерседес мчал их по вечерней Москве в какой-то клуб, как сообщил ей дядя. Они сидели на заднем сидении, а Илья мял и гладил Полину за коленку, проникая всё выше. Вот уже он проник под юбочку, начал гладить между плотно сжатых бёдер. Полина развела их в сторону, освобождая путь руке. Рука начала гладить уже внутренние стороны бёдер, а вторая обняла её за шею и притянула к дядиному лицу. Илья настойчиво проник языком в полуоткрытый рот племянницы, начал там свои умелые движения. Полина до этого целовалась только со сверстниками, но ни один из них не проявлял такого мастерства. В её рту будто орудовал змей-искуситель, а не простой человек. Вторая рука, тем временем, уже тёрлась об её трусики, уже начавшие увлажняться от подобных манипуляций. Она слегка приподняла попку, облегчая доступ умелым и настойчивым пальчикам. Её дыхание и пульс участились, сердце было готово выпрыгнуть из груди.
