– Знаешь, я ведь совсем не искушён в таких тонких материях, – сказал Денис. – Могу ошибиться, но тебе просто неинтересна телесная близость без чувства, которое ты хочешь испытывать к другому человеку. Поэтесса была тебе безразлична, и вторая девушка, видимо, тоже. Будь у вас любовь, ты бы с ума сошла от страсти и кончила не хуже, чем сейчас... Ведь у тебя были же подобные случаи с мужчинами, верно? Как положительные, так и не очень?
– Ты сказал «любовь», малыш? А вдруг я тебя и правда люблю? – неожиданно спросила Света.
В этот момент Денис физически ощутил, как оранжево-розовая комната начала делать вокруг него вращательные движения.
– А вдруг и я тебя люблю тоже? – эти слова прозвучали будто бы сами собой.
– А может быть, мы принимаем сумасшествие за любовь, малыш?
– Пусть даже так. Всё равно это замечательно.
– Но тогда ты не совсем прав. Послушай ещё немного откровений от видавшей всякие виды женщины. Я чувствую, что в тебе заложены сексуальные черты двух полов сразу. И ты взял лучшее от обоих. Наполовину ты мужчина, наполовину – женщина. И именно этим ты для меня идеален как любовник. Словно лесбиянка, оказавшаяся в мужском теле. Я только сегодня поняла, чего мне никогда не хватало прежде – ни от мужчин, ни от женщин.
Некоторые слова Светланы Денису льстили, другие – пусть немного, но вгоняли в краску. Смущая, они возбуждали.
Севостьянова неважно понимала, что сейчас с ней происходит. Так она ещё ни с кем не откровенничала. Только сама с собой, разве что. В последние годы в прессе, в основном «жёлтой», конечно, много писали о Таиланде и населяющих его ледибоях. Света иногда давала волю фантазии (порой пуская пальчик в ход), однако понимала, что вряд ли опустится до пошлого «снятия», даже если вдруг когда-нибудь разбогатеет и доберётся до далёких азиатских берегов. Но образ девушки, обладающей настоящим мужским достоинством, всё равно вызывал порой у Светланы сухость во рту и – что греха таить – тёплое увлажнение в другом месте.
– Расскажи про свой опыт, солнышко, – попросила Света. – Может быть, у тебя врождённый талант сводить с ума женщин с опытом... Или тебя кто-то очень рано научил, как общаться с девушками?
– Очень рано? – переспросил Денис. – Вообще да. Знаешь, в школе мне порой приходилось тяжеловато. Меня же отправили в первый класс в шесть лет. Но могло быть и хуже. Как писал Лев Кассиль – меня били редко, боялись убить. Но поводов особых я не давал, учился хорошо, а кроме школьного театра, ещё и занимался фехтованием. Звёзд не хватал, но это всё-таки вызывало некоторое уважение. Потом, меня внезапно взяли под своеобразную защиту, хоть я этого и не просил.
– Главный амбал в классе?
– Можно и так сказать. Это была девочка. Тайский бокс, прозвище «Рэмбо». Училась плохо, и я почти два года делал за неё контрольные по всем предметам. Кроме местного языка. Вот он как раз мне давался трудно, и я частенько списывал по нему у других.
– Готова поспорить, она стала твоей первой девушкой?
– Ни в коем случае. Но между нами была не просто дружба. Я был в неё немного влюблён, но не уверен, что хотел большего. По-моему, и она тоже относилась ко мне примерно так же.
– Но классе в девятом-десятом у тебя же наверняка уже были более занятные приключения? А кто и когда лишил тебя девственности?
– Это произошло на первом курсе училища. Её звали Вера. Она тогда училась на третьем. Но поступила только с четвертого захода, так что у нас была приличная разница в возрасте. Я даже не успел понять, как это случилось. Состоялся стихийный междусобойчик, она просто подошла ко мне и сказала «пошли со мной». В общем, я даже никаких усилий не прикладывал.
– Готова поспорить, что оральный секс у тебя случился раньше классического.
– Ты только что выиграла сама у себя, – улыбнулся Денис.
- ---------------
* Слова из песни "Andante, andante" группы ABBA
– И это был не минет.
– Опять верно.
Денис прежде никому не рассказывал о подробностях своего вхождения в сексуальную жизнь, ибо Вера обычно садилась в кресло, раскидывала ноги и говорила только два слова «лижи меня». Вознаграждала же она Дениса редко и, как правило, рукой, и лишь в случаях, когда юноша был особенно старателен (по её мнению). Чаще же Вера просто говорила, с усмешкой видя его возбуждение: «Умничка. Приходи через три дня». И Тилляеву доводилось помогать себе самому немногим позже. Классическим же сексом она вознаграждала Дениса ещё реже, предпочитая миссионерскую позу либо садясь на молодого человека сверху. За полгода этих встреч таких изысков не набралось и десятка. И когда Вера уехала (по слухам, в Москву), Тилляев даже испытал некоторое облегчение. Он не без колебаний начал рассказывать Свете эту историю, но женщина требовала всё новых подробностей. Казалось, они её возбуждали, и это немного удивляло Дениса.
– А я чуть было не стал мусульманином, – произнёс Денис. – Потом вспомнил про обрезание, и как-то боязно стало.
Света засмеялась, протянула руку, коснулась крайней плоти пальцами.
– Интересно, что бы изменилось, если бы у тебя её не было?
– Если ты сейчас ещё немного его подержишь в руке, то узнаешь...
– У необрезанных, говорят, выше чувствительность, – сказала Светлана. – Но, пожалуй, я это не рукой буду проверять.
Тело женщины скользнуло вниз. Её поцелуи спускались от шеи по груди и животу Дениса, вызывая у юноши сладкую дрожь. И через минуту он забыл обо всём на свете.
Кроме излучающего волшебный свет имени, которое он несколько раз произнёс шёпотом.
- ----------------
* Слова из песни "Andante, andante" группы ABBA
