— Хорошо, тётя Люба. Завтра с утра я буду у вас дома. А сейчас нам нужно спешить, танцы в школе вот-вот начнутся, а вход в неё закроют. - быстро согласился я, так как торопился на "осенний бал", рискуя не попасть туда и упустить возможность потанцевать с Лариской.
— Топор с собой прихвати, а то у меня он еле держится. Одна живу без мужа, некому топорище насадить. - крикнула мне вдогонку продавщица, когда я выходил из дверей магазина.
— Зря согласился, Кость. От неё можно триппер поймать. И вообще скоро её Толик из тюрьмы освобождается. А он будет не рад, если узнает, что ты к его подруге захаживал! - предупредил меня Витёк, едва мы с ним отошли от гастронома и пошли к школе.
— Не нагоняй страху, Вить. Я завтра дров поколю и заработаю на курево и выпивку. А тебе хер чего дам в таком случае, раз ты зассал. - ответил я другу, хотя в душе радовался, что тот отказался от предложения Любы.
Мне хотелось быть один на один с симпатичной и блядовитой продавщицей. А ещё меня будоражило сознание того, что завтра у меня будет реальный шанс познать неизведанное. Учитывая то обстоятельство, что Люба была блядью и про неё ходили разные слухи, в этом не нужно даже сомневаться.
Ходили слухи, что симпатичная продавщица с кукольным личиком, частенько наведывается в гостиницу, где проживали, прикомандированные в наш город, южане. Она оставалась в гостинице до утра и её несколько раз кто-то видел голой в окне номера на втором этаже.
А ещё Люба, как магнит, притягивала к себе уголовников. И они сожительствовали с ней между отсидками на зоне.
— Что будем делать, Кость? Сейчас пить опасно, могут запах учуять. Нужно как-то с собой бутылку пронести? - сказал друг, когда мы с ним подошли к зданию школы, в которой провели десять лет.
С недавних пор, после пьяной драки, устроенной старшеклассниками, на всех балах, проводимых в школе, на входе был установлен строгий контроль. Учителя, а также члены родительского комитета, не пропускали в школу пьяных парней.
А завуч Михал Михалыч, тот вообще имел привычку обыскивать учеников и отбирать найденное спиртное. В актовом зале школы тускло горел свет и из его окон слышалась музыка. Танцы уже начались и нам нужно было спешить.
— Или в боковой карман, или за ремень под куртку засунуть, так её найдут. - унылым голосом говорил Витя, не зная, что предпринять в конкретном случае.
Мы с ним стояли перед выбором: выпить из горла бутылку "Лучистого", или попытаться пройти в школу, минуя строгий контроль учителей и членов родительского комитета на входе.
Но из закуски у нас были только сигареты - в то время мы "закусывали" вино табачным дымом. И был риск того, что, стоявшая в вестибюле строгая Клавдия Ивановна, председатель родительского комитета и мать нашего одноклассника высокого и худого, как швабра Зюзи, может засечь, что мы поддатые и тогда двери школы перед нами закроются.
А мы однозначно окосеем после семьсот миллилитров на двоих. Да и запах от вина будет присутствовать, а мать Зюзи обладала собачьим нюхом.
Или не пить, а попытаться пронести бутылку вина с собой, заткнув её за ремень под куртку. В таком случае мы не только не выпьем, но и не попадём в школу, если Михаил Михалыч её найдёт и заберёт себе, а нас вернёт домой.
— Не вешай нос, друг. Есть один способ, и мы его сегодня проверим. Не зря мне мать такие широкие клёша пошила. - сказал я Витьку хлопая его по плечу и доставая из кармана бечёвку.
Ещё дома я придумал хитроумный способ контрабанды спиртного в школу, через строгий контроль на входе. И даже испытал на практике.
— Иди сюда, Вить. А то из окна засекут. - сказал я другу маня его чуть подальше от ярко освещённого вестибюля.
Напротив, школы росли каштаны, и мы зашли под них, куда не падал свет из окон.
— Привязывай к моей ноге бутылку, Витёк. Попробую так её внутрь пронести. Михаил Михалыч точно не будет нагибаться и щупать меня за ноги со своим пузом. - сказал я другу задирая штанину и давая ему в руки бутылку вина и бечёвку.
— Ну ты и придумал охуенно, Костян. Только тише шагай, я не уверен, что она, блядь, не отвалится при ходьбе, бля. – сказал Витя, поднимаясь с корточек.
Кореш туго примотал бутылку вина к моей ноге, я одёрнул штанину надёжно прикрывая тайник
широкими расклешёнными брюками. Зашагал вместе с другом к светящимся в ночи стеклянным дверям вестибюля.
— Ты не пьяный случайно, Нечаев? Что-то вид у тебя подозрительный? Двоих твоих друзей уже отправили домой. От них несло, как из винной бочки. - Клавдия Ивановна статная женщина
сорока лет с высоким шаньоном чёрных волос на голове, пропустив вперёд Витю наклонилась вперёд и заводила носом возле моего лица пытаясь вынюхать пары алкоголя.
Но это было совершено напрасно с её стороны. В этот день я даже пиво не пил в пивбаре рядом с которым жил.
Двухэтажная гостиница с ресторанном внизу и пивным баром в торце, находилась в пятидесяти метрах от нашей "хрущёвки". И я частенько бегал в пивбар с трёхлитровым бидоном за свежим пивом по поручению отца.
— Да они с собой проносят, Клава. Чтобы в туалете втихаря выпить. Я уже нескольких таких умников поймал и отправил домой. А в понедельник их родителей в школу на ковёр к себе в кабинет вызову. - сказал женщине, подошедший к нам завуч Михал Михалыч неся в руке бутылку "Лучистого".
— Расстегни куртку, Нечаев. Дай-ка я тебя проверю, для твоего же блага. - пузатый завуч с лысиной на седеющих волосах, подошёл ко мне и пыхтя начал обыскивать карманы моей куртки, и не найдя ничего опустился ниже к брюкам, нащупав в них пачку сигарет и спички, забирать их себе не стал - я учился в десятом классе, а у старшеклассников нашей школы сигареты не отбирались.
— Ладно иди, Нечаев, только предупреждаю - окурки в унитаз не бросать. А то из-за вас, старшеклассников, они то и дело засоряются. - сказал Михаил Михалыч, переходя от меня к подошедшей группе ребят.
Осторожно ступая по паркету, я старался идти естественно в раздевалку, спиной чувствуя взгляд Клавдии Ивановны, направленный в мою сторону. Эта сука мать Зюзи, была ко мне неравнодушна и постоянно пыталась подложить какую-нибудь пакость.
Причина её нелюбви лежала на поверхности: моя мать как-то отказала ей в пошиве брюк её сыну на заказ. Клавдия Ивановна работала мастером на заводе "Точмаш". Брать с неё было нечего, а с такими моя мамаша не связывалась. Вот и затаила председатель родительского комитета злобу, отыгрыаясь на мне за обиду.
— Ну как, Костян? Пронесло? - спросил Витёк нагнав меня на подходе к мужскому туалету.
Раздевшись в раздевалке я, осторожно шагая по лестнице вверх на второй этаж, направился прямиком в туалет в надежде успеть выпить, прежде чем туда поднимется Михаил Михалыч.
— Всё на мази, Вить. Но правда перессал, когда "Миша" стал мне карманы в брюках ощупывать. Думал, сейчас вниз нагнётся и хана, найдёт мой тайник. - ответил я корешу, ставя ногу на унитаз.
Пока я отвязывал бутылку, Витёк стоял у дверей на шухере. В любую минуту к нам в туалет мог зайти пузатый завуч, со следующими из этого последствиями.
— Нужно по-быстрому выпить, друг, пока "Миша" сюда не поднялся. - сказал я Витьку, а он уже зажёг несколько спичек поднося их к полиэтиленовой пробке на бутылке.
Обычно такие пробки на бутылках я срезал ножом. Но его у меня с собой не было, и Витёк путём нагрева снял пробку с бутылки и тут же присосался к горлышку, запрокинув голову вверх.
Меня всегда удивляла его манера пить вино из горла. Витёк мог выдуть без отрыва бутылку бормотухи и ещё догнаться после неё пивом. Но в этот раз мой кореш выпил, не отрывая губ от горлышка ровно половину и передал бутылку мне.
— Дуй, Костя, и пошли в актовый зал. - сказал Витёк вынимая из моей пачки сигарету.
Я с перерывами выпил содержимое бутылки и встав на унитаз, положил её наверх в сливной бачок. И она там стукнулась об другую бутылку. Выходит, что Михаил Михалыч не всех парней обшмонал на входе, и кто-то из ребят умудрился пронести в школу спиртное.
В актовый зал мы зашли под припев легендарного хита группы "Boney M"
— Ra, Ra, Rasputin, Lover of the Russian Queen, There was a cat that really was gone.
К этому времени нас с Витьком развезло, и мы тут же слились
с общей массой парней и девчонок, танцующих под зарубежную попсу.
— Костя, потанцуем. - ко мне подошла Лариска в красивом сиреневом платье с распущенными рыжими волосами, и сама пригласила меня на медленный танец.
Кто-то из ребят перемотал вперёд плёнку на магнитофоне и включил "медляк" в желании потанцевать со своей девушкой в полутёмном актовом зале, освещаемым лишь вспышками самодельной светомузыки.
Но были и противники, в основном поддатые парни, желающие попрыгать под забойную музыку "Boney M". Но их быстро утихомирили девчонки, которым больше по душе были советские песни.
— Там, где клён шумит над речной волной, Говорили мы о любви с тобой. - звучала, лилась песня, а я танцевал с Ларисой,
с красивой рыжей девчонкой своей одноклассницей, обнимая её за талию и чувствуя аромат духов "Красная Москва", исходящий от её волос, перебиваемый запахом молодого девичьего тела.
Витёк мой друг танцевал с подругой Ларисы, полноватой брюнеткой Валей, которая была влюблена в меня.
Любовь её оставалась безответной - мне Валя совершенно не нравилась.
Меня и Ларису отделяли лишь слои ткани. Мой «заземлитель», пробуждённый ещё электричеством Любы, мешал мне танцевать. К этому стоит прибавить тот факт, что я впервые гладил спину девушки, ощущал ладонью все неровности под тканью платья – лопатки, косточки хребта, лифчик. Вторая моя длань опустилась ниже девичьей талии, осязала неровности, создаваемые нижним бельём.
