На следующий день я столкнулся с кэпом, выходя из курилки. Отдал честь и хотел было метнуться в гараж, но он меня тормознул.
- Зайди-ка, - буркнул он.
Я поплёлся за ним следом.
- Тащ тан, сержант... - завёл я уставное, войдя в его кабинет.
- Садись, - прервал он меня и, прищурившись, внимательно посмотрел мне в глаза.
- А скажи-ка мне, сержант, - начал он задушевным голосом, - скажи-ка мне откровенно...
Он сделал театральную паузу и вдруг заорал со всей дури:
- Ебаться любишь? Любишь, да? Я тебе, ёбарь-герой, устрою! Будешь, сука, ебаться до самого дембеля - по двадцать четыре часа в сутки! Наебёшься на всю оставшуюся жизнь, блядь!
Потом встал из-за стола, прошёлся по кабинету. Я вскочил, пожирая начальство глазами, как положено.
- Как же вы, суки, мне все остопиздели... - проговорил он с горечью в голосе.
- Тащ тан... - забормотал я, - Да что случилось-то? Объясните хотя бы...
Я был "замком", к тому же весной мне на ДМБ, поэтому лёгкая борзость в общении с начальством мне дозволялась.
- А случилось вот что, - тихо и внятно начал кэп. - Вчера вечером в старший офицерский патруль заступал кап-три Климук. Далее. Перед разводом он зашёл в комнату отдыха патрулей отдохнуть перед службой...
Опять последовала интригующая пауза - кэп был мастером на такие штуки.
- И поскользнулся, сука, в твоей малофье, гандон ты штопаный! - Заорал он мне прямо в ухо, - Ты что, говнюк, убрать за собой не удосужился? Или у тебя личного состава нет? Не мог организовать уборку? Командовать, сука, не умеешь? Я, блядь, с тебя лычки-то посрываю!
- Бля... - только и сумел я выдавить из себя.
- Что??? - выпучив глаза прохрипел кэп.
- Тащ тан, я сейчас всё объясню., - заторопился я, стараясь опередить надвигающийся шторм.
Командир пошёл пятнами, засопел.
- Тут такое дело, тащ тан. У меня молодой на стрёме стоял и вдруг заорал "смирно" - шеф приехал. Ну я и пересрал. По быстрому собрался, жопу в горсть - и бежать. А потом просто замотался и забыл.
- Значит так, - кэп вроде успокоился, - На дембель уедешь последним. Я сказал - последним! - опять заорал он мне в ухо, отчего я на пару секунд потерял слух.
- Тридцатого, сука, июня поедешь! - капитан слегка убавил громкость.
- Есть тридцатого июня, - с грустью в голосе согласился я.
- А я ещё хотел тебе, долбоёбу, старшего сержанта дать... - печально признался кэп, - А ты проебал своё звание. В буквальном, сука, смысле проебал.
- Так точно, проебал, тащ тан, - бодро отрапортовал я.
- Проваливай с глаз долой! - скомандовал он и добавил, - И съешь, сука, лимон.
Я исполнил крру-гом и вышел из кабинета.
Удивительно, но кэп простил мне всё. Всё-таки он был классный мужик. Более того, он дал мне отпуск на 23 февраля, и я съездил домой.
Наташка, узнав, что я еду в отпуск, наказала мне привезти ей из Москвы губную помаду и жевательную резинку. Чисто дитя! Привёз, конечно. Специально ездил на Беговую к комку - купил у фарцы два блока мятной Wrigley's и какую-то польскую помаду.
Вернулся в часть, отдал один блок жвачки кэпу - для дочурки. Остальное вручил Наташке, она была просто счастлива. Потом рассказал ей о трагедии, случившейся с моей юношеской любовью. Она, конечно, поплакала, пожалела меня.
До дембеля мы с Наташкой трахались ещё раза три, кажется. Именно с ней я познал все радости минета - сосала она превосходно! И анал она мне один раз позволила. Причём предложила сама.
Кэп всё знал. Кто ему стучал - я так и не выяснил. Но я был аккуратен и тщательно зачищал за собой все следы, так что оснований напихивать мне хуёв у командира практически не было.
На дембель он отпустил меня всё-таки только в июне. Правда, не тридцатого, а где-то, кажется, десятого что ли.
Я потом совершенно случайно узнал от кого-то, что он умер от рака в 2005 году.
Упокой, Господи, душу раба твоего Дмитрия...
