Я был девственником и моей единственной подругой являлась Дуня Кулакова. К восемнадцати годам я стеснялся знакомства с девушками и занимался онанизмом. А тут у меня реально выпадал шанс выебать женщину, причем очень похожую на мою мать. И главное, она бездомная. И будет полностью в моей власти.
— Ты шутишь, парень? Какой дом? И что я буду делать одна в селе? Иди ты лучше в школу, паренёк. А то учителя и родители тебя начнут искать. Я пойду по своим делам. Не хватало ещё срок получить за связь с малолетками. - бомжиха мне не поверила, приняв меня за школяра, и, выдернув свою ладонь, зашагала прочь, слегка прихрамывая на одну ногу.
А я, оторопело глядя ей вслед, смог по достоинству оценить её жопу. Она у бывшей москвички с седыми волосами была большой и вызывала стойкое желание содрать с неё спортивные штаны и прижаться хуем к ее восхитительным ягодицам. Настолько аппетитно они выглядели, играя при ходьбе, обтянутые тканью спортивных штанов. И такой попец я был не в праве от себя отпускать.
— Подождите, тётя. Я не малолетка. Мне восемнадцать лет, и весной я пойду служить в армию. Вот паспорт, смотрите. И у меня действительно есть дом в деревне. Но вы будете жить там не одна, а вместе со мной. - я догнал бомжиху в два шага и встав перед ней, не давая ей пройти.
У меня с собой в этот день был паспорт. После школы мне нужно было зайти в военкомат. Там просили принести документы. И сейчас он был как нельзя кстати.
— Ну, хорошо, Костя. Я вижу, что ты не мальчик. А взрослый. Но как мы будем жить с тобой вдвоём в деревне. А что скажут на это твои родители? Ведь ты же с ними в городе, как я понимаю, живёшь. - посмотрев мой паспорт и узнав, что я не малолетка, а вполне совершеннолетний, бомжиха стала сговорчивее и уже не делала попытки уйти.
— Из родителей у меня только мать, тётя Галя. Отец умер от водки несколько лет назад. А в деревне есть дом, который достался в наследство. И моя мать не будет против, если я перейду в него жить перед армией. Деревня тут рядом с городом, в семи километрах находится. И автобус ходит. - ответил я бомжихе, забирая у неё паспорт, который она внимательно рассматривала и стоя перед ней, рассказал ей положение дел.
Дом в соседней с нашим городом деревне мне завещала мать моего покойного отца. Я ей много помогал. И она перед смертью оформила дом на меня. Но там я, естественно, не жил, а бывал в этом доме наездами. Когда нужно было сходить в лес за грибами. Или половить рыбы в реке, которая протекала возле деревни.
Хотя моя мать не раз недвусмысленно намекала мне, чтобы я перебрался в деревню и жил отдельно от неё. Обычно это происходило при ссорах. А они в последнее время случались все чаще. По причине того, что мамаша была слаба на передок, и я ей конкретно мешал водить к нам в квартиру мужиков. Она гуляла втихаря на стороне ещё при отце. А когда он умер, и вовсе слетела с катушек.
Я её, конечно, посылал куда подальше. Ехать в деревню из квартиры, где я был прописан, мне было не охота. Как ни крути, город есть город. Тут мои друзья и развлечений полно. А что в деревне? Там глушь и нет никого. Но в данный момент всё в корне изменилось. Когда на кону стоял секс с женщиной, причем, возможно на постоянной основе. Я хотел ехать в деревню и жить в бабкином доме.
— Вот так, тётя Галя. Вы поможете мне съехать от матери и жить самостоятельно. Я помогу вам. Вы не замерзнете зимой на улице. А я перестану ссорится с матерью и стану жить отдельно. Не беспокойтесь, у вас в моем доме будет своя комната. А у меня своя. Домик, хотя и не большой. Но уютный. Две печки. Я вас не обижу. - сказал я бомжихе, вкратце объяснив мои отношения с матерью.
И женщина с седыми волосами заинтересовалась моим предложением. Галя стояла, ни говоря ни да, ни нет. Но по ее глазам я видел, что она в принципе согласна. И у неё не было выбора. Или жить в тепле в доме. Или замерзнуть предстоящей зимой на улице. Но бомжиха все еще колебалась. Для нее встреча со мной и мое предложение было как снежный ком на голову.
— Допустим, я поеду с тобой, парень. А жить на что мы будем в деревне. Ты учишься в школе. Я без документов. И не смогу устроиться на работу. Да и в деревне нет, наверное, сейчас работы. - спросила у меня бомжиха, докуривая последнюю сигарету из пачки.
Сказать, что она была под впечатлением от моего предложения. Значит ничего не сказать. Эта Галя, если её так звали на самом деле, несказанно обрадовалась получить крышу над головой. И ей не придется больше ночевать на скамейке возле автовокзала.
— Об этом не беспокойтесь, тётя. По крайней мере, продуктами меня мать снабдит, лишь бы я только из квартиры ушёл и дал ей возможность устроить свою жизнь. Она в магазине продавщицей работает. И проблем с продуктами не будет. В деревню моя мать никогда не ездила. И про вас не узнает. Да, хотя и узнает. Я совершеннолетний и могу жить с кем хочу. Вы согласны со мной поехать в село прямо сейчас. - спросил я у бомжихи, слегка заикаясь от волнения.
Ещё бы мне не заикаться, когда я предлагал взрослой женщине ехать со мной жить в деревенском доме. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— Если так, то я согласна. Главное, чтобы твоя мама, Костя, шум не подняла. А как же ты поедешь. Ведь у тебя уроки. - к моей радости ответила согласием бомжиха, с любопытством смотря на меня, и в ее усталых глазах появилась надежда.
— Сегодня я и так не хотел идти в школу. Там контрольная по математике. В понедельник. Теперь пойду. Скажу, что приболел. С этим проблем не будет. Я так часто делаю. Да и учителям до меня нет дела. Я не собираюсь никуда поступать после школы. Весной в армию. И успеваемость с оценками меня мало волнуют. - ответил я бомжихе, придумав на ходу, что не собирался идти на занятия в школу.
На самом деле как раз сегодня я шёл туда, а вот на следующей неделе думал заколоть один день во время контрольной. Но сейчас мои планы в корне изменились, и мне было не до школы и учёбы.
— Тётя Галя. Давайте сделаем так. Вы побудьте тут на стадионе полчасика. Я сбегаю к себе в квартиру за ключом от дома. Продукты с собой соберу. И вернусь за вами. Отсюда мы пойдём на автобус. Я тут недалеко живу. Через овраг. - предложил я бомжихе, и она ответила согласием.
Да И куда ей было деваться.
— Хорошо, Костя. Я на скамейке посижу. Только ты сигарет с собой возьми. Я без них не могу. Табак хорошо, нервы успокаивает. - попросила бомжиха, садясь на трибуну.
— Хорошо, тётя Галя. Куплю обязательно вам сигарет. И себе тоже. Без курева мы не будем. - уже на ходу ответил я женщине, мчась со всех ног по тропинке через овраг.
Уже на подъёме я оглянулся назад, смотря на трибуны, и сидящая на скамейке бомжиха с седыми волосами помахала мне рукой. Это вселило в меня ещё большую уверенность в том, что сегодня я стану мужчиной. И не с сопливой девчонкой ровесницей, а со зрелой женщиной, очень красивой и поразительно похожей на мою мать как телом, так и внешне.
А то, что эта бомжиха, после того, как ее отмыть и переодеть, станет выглядеть красиво. Не вызывало сомнений. И у меня на этот счёт были определенные планы.
К своему дому я добрался, наверное, за десять минут, всю дорогу идя быстрым шагом, а где и бегом. Дальше я действовал по автомату. Ключ от квартиры у меня был свой, и проблем попасть домой у меня не возникло.
Матери дома не было. Она утром, ещё до моего ухода в школу, ушла на работу и вернется домой только вечером. На обед мать никогда не приходила. Магазин, где она работала, был далеко от нашего дома. И, как правило, мать обедала у себя на работе. в подсобке.
Первым делом я зашёл к себе в комнату и, положив портфель, переоделся. Надев на себя спортивный костюм и куртку. И проследовал в кладовку, где снял со стены свой походный рюкзак и стал набивать его продуктами. Идти в магазин и что-то покупать для меня не было нужды. Так как мать работала продавщицей, и магазин был у нас дома.
Многие хозяйки в это голодное время, в начале девяностых, делали дома запасы на " чёрный " день. А уж работницы прилавка и подавно. Мать ежедневно приносила домой продукты. В основном длительного хранения. И у нас в кладовой был внушительный запас различных круп и консервов. Там стоял шкаф, и в нём, за плотно закрытыми дверями, на верхних полках лежали пакеты с крупами и макаронами. А внизу - банки с консервами и тушёнкой.
Набирать с собой большой запас продуктов я не стал. Взял только на два дня. А в понедельник, когда я вернусь домой и сообщу матери о своём решении жить от неё отдельно в бабкином доме в деревне. Мать мне сама даст продуктов столько, сколько я смогу унести с собой в рюкзаке. И в последующие дни будет снабжать сына едой. Лишь бы он не появлялся дома и не мешал ей заниматься поревом с мужиками.
Пару пачек макарон. По пачке гречки и пшена. Горох и рис. Три банки свиной тушёнки, несколько банок рыбных консервов и бутылка растительного масла. Всё это я положил в рюкзак и переместился из кладовки на кухню. Где в холодильнике отрезал пол батона вареной колбасы, взял сыр и несколько кусков буженины. Жареную рыбу и селёдку. Закуску я завернул в газету и сунул в рюкзак. Эта была еда на первое время. А позже можно будет сварить макарон или каши с тушёнкой.
Закончив с продуктами, я поспешил с кухни в спальню матери. Дверь в которую была открыта. Хотя раньше, когда был жив отец. Спальня матери закрывалась на ключ. У нее там хранились запасы спиртного. А отец мог запросто эти запасы опустошить. Так как часто был в запоях.
Но со смертью мужа мать не стала закрывать свою комнату на ключ. Я не пил и воровать водку у нее было не кому. К тому же мамаша куда-то посеяла ключ от своей спальни, а он был единственный. Менять замок она не стала. И её спальня так и осталась открытой. К моей радости.
Зайдя в спальню матери, я первым делом направился к ее кровати, где в углу, возле шифоньера, прикрытые сверху покрывалом, стояли несколько ящиков с водкой и вином. Запасы алкоголя, который мать приносила с работы.
