Я подняла руку: «Все прощено. Однако у меня есть еще один вопрос, который нужно поднять». Я посмотрела на двух женщин с серьезным выражением лица, а затем повернулась к KC: «С КОГДА вы стали кровосмесительными бисексуальными или лесбийскими любовниками? Думаю, мы раньше не были в групповой ситуации, но вы, похоже, чувствовали себя очень комфортно, занимаясь друг с другом сексом прошлой ночью».
KC побледнел и обменялся взглядами с Дарлин. "Мы нечасто это делаем, или не делали в последнее время. Я же говорил тебе, что был задирой в школе. Ну, я соблазнил свою сестру".
Дарлин быстро вмешалась, словно пытаясь исправить серьезную ошибку: «Невозможно соблазнить того, кто этого хочет, а я была более чем готова».
KC продолжила: «Я была молода, а Дар была на два года моложе. Никто больше не знает».
Я спросил: «И у вас были сексуальные отношения друг с другом?»
Обе девушки кивнули. KC прошептала: «Да. Мы любим друг друга. Я уже говорила тебе, что занималась сексом с другими девушками в старшей школе. Ну, это... перешло и к Дар. Мы делали все, что только можно себе представить, вместе. Что-то из этого было экспериментальным, но в основном мы любили друг друга. С тех пор мы не останавливались, ну, пока мы с тобой не начали встречаться — и потом до вчерашнего вечера.
Я бродил по кухне, чувствуя беспокойство из-за того, что произошло и что я только что узнал.
KC тихо сказал: «Мы любим тебя. Я хочу прожить с тобой всю свою жизнь. Пожалуйста, прости нас за то, что мы сделали, и за наши нужды. Мы постараемся измениться... но ты знаешь, как это тяжело».
Я кивнул: «Я знаю, и я прощаю тебя. Не меняйся из-за меня. Я удивлен и заинтересован, но я не сержусь... ну, за исключением того, что меня не спросили заранее о вчерашнем вечере. Тем не менее, я пытаюсь понять, как жить со всем этим, если смогу».
KC улыбалась до моих последних нескольких предложений. Внезапно она повернулась и убежала в другую часть дома, оставив Дарлин и меня. Мы услышали громкий всхлип, когда она начала плакать, как раз когда вышла из комнаты.
Дарлин покачала головой. Она почти закричала на меня: «Тебе повезло больше всего на свете, что у тебя есть моя сестра. Конечно, у нее есть изъян в доспехах, но он есть у всех. Черт, неужели ты так ничего и не узнал о людях за свою жизнь. Ты действительно можешь быть мудаком иногда». Она звучала сердитой, и на этой ноте она повернулась и бросилась нянчиться с KC. Я услышал, как хлопнула дверь спальни.
* * * * *
Я пошел по улице, чтобы увидеть Дона и, как я надеялась, выпить вторую чашку кофе или даже раннее пиво. В этот момент я даже подумала, что хороший бокал Hemlock был бы неплох — он бы избавил меня от мучений по поводу того, оставаться ли с KC или нет — и теперь, по ассоциации, я понял, что Дарлин была частью сделки. По крайней мере, я знала, что сестры думают одинаково.
Дон менял задний фонарь на Mercedes Эди. Машина была достаточно старой, чтобы использовать лампочки вместо светодиодов, которые, казалось, были вечными. Доступ к лампочке был сделан практически невозможным по замыслу.
Он поднял глаза: «О, привет. Ты выглядишь самым несчастным парнем в мире. Я думал, что там дела налаживаются».
Я кивнул: «Да, я сказал что-то неосторожное и поставил KC в небольшой кризис. Дарлин тоже, я полагаю; они там вместе». Я указал на свой дом.
«О том, стоит ли продолжать жить с KC... или без неё?»
«В общем-то, это все описывает». Я разложил табурет и сел на него. «У меня в голове полный бардак, когда я об этом думаю. KC говорит, что я слишком «перегружен ценностями».
Дон рассмеялся: «Вежливое название для человека с зацикленностью на чем-то — или придурка, который не меняет своего мнения, как его еще назвать».
«Я?»
«Да, насколько я вижу. В твоей жизни тоже есть доля лицемерия. Ты считаешь себя прогрессивным и либеральным?»
«Да, до сих пор».
Дон сказал: «Когда мы думаем о наборе наших ценностей, мы склонны относиться ко всем им одинаково. Так, например, кто-то может относиться к важности близких отношений наравне с законопослушанием, независимостью, готовностью рисковать и внутренним спокойствием».
Я понимающе кивнул.
Он продолжил: «Но в нашей повседневной жизни эти вещи НЕ находятся на одном уровне друг с другом. Дружба с кем-то ставит под угрозу ваши основные отношения; я утверждаю, что вы не можете иметь внутренний мир и жить с кем-то другим; чувство независимости противоречит отношениям; а принятие рисков может противоречить всему тому, что я случайно упомянул, например, потерпеть неудачу и стать зависимым от кого-то в своей жизни».
«Конечно, у нас может быть сотня или больше других ценностей. Они все НЕ на одном уровне. Мы отдаем им приоритет в некотором роде. Бизнесмен может ценить свою репутацию и этическое поведение, в отличие от порно-королевы, которая ставит страсть и полную открытость другим на первое место. Каждый из нас ставит что-то выше другого. Более того, ничто из этого не статично. Весь вес и важность каждой ценности со временем меняются относительно всех остальных. То, что актуально сегодня, завтра уже не будет актуальным.
«Итак, вот где вы находитесь с KC. Вас попросили пересмотреть свои ценности. Отказаться от верности, исключительности и соблюдения строгих моральных норм и брачных обетов в пользу открытости, обмена, движения по течению и адаптации к каждой ситуации по мере ее возникновения. О, да, любовь важнее всего этого, и не забывайте об этом».
Я сказал: «Ты так легко это говоришь».
Дон сказал: «KC любит тебя, а ты любишь ее. Любовь стоит на первом месте в твоем списке?»
Я кивнул. «Думаю, да, по крайней мере, я так себя чувствую последние несколько недель после того, как все это дерьмо вылилось в вентилятор и превратило мою голову и мысли в кашу».
Дон спросил: «Ты ревновал, когда увидел, как KC трахается с тем другим парнем?»
"Да, безусловно."
«Ты думала, что она бросит тебя ради него?»
«Может быть. Я разозлился».
«KC любит тебя; она не собирается бросать тебя ради какого-то тупого барабанщика. Я знаю этого парня; он самый ненадежный из всех, у него IQ ниже, чем у его возраста, но я слышал, что он хороший трах. Эди его как-то раз трахнула».
«Боже мой, что ты говориш?»
Дон рассмеялся: «Ну, во-первых, я не ревновал. Я знал, что она вернется в мою постель той ночью и, вероятно, будет еще более любящей, потому что я дал ей эту свободу, не устроив из-за этого большой шум. Я доверяю ее любви, а она доверяет моей. Ты знаешь о комперсии?»
«Комперсия? Нет».
Дон сказал: «Это своего рода противоположность ревности. Вместо того чтобы реагировать негативно, когда вы видите, как ваш партнер делает что-то с кем-то другим — например, трахается с ним, — вы реагируете позитивно. В качестве более простого примера представьте себе, как какой-то бойскаут помогает пожилой женщине перейти улицу с продуктами. Что вы чувствуете?»
«Хорошо, я думаю. Тепло и приятно отношусь к оказываемой помощи».
«Итак, ты видиш, как KC страстно трахается с каким-то парнем и кончает. Что ты чувствуеш?»
Я помолчал немного. «Полагаю, ты хочешь сказать, что я должен радоваться тому, что она нашла кого-то, кто смог ее развлечь, возбудить и обеспечить ей альтернативную романтику?»
«Ты подумай об этом. Поставь ее счастье, волнение, радость, страсть и удовольствие выше своих собственных. Разве не это ты должен делать для того, кого любишь? Лично я думаю, что именно в этом и заключается любовь. Бескорыстная преданность. Безусловная любовь».
«Ты делаешь это с Эди?»
«Да, и я становлюсь от этого богаче. Вот почему я всегда говорю тебе: «Просто сделай Эди счастливой».
Мы немного помолчали, а потом я сказал: «Вчера вечером я занимался любовью с Дарлин. KC была рядом и даже помогла организовать ситуацию. Они плели против меня интриги, и все было практически решено еще до того, как я успел что-то сказать. Кроме того, они обе оказались бисексуалами, по крайней мере друг с другом».
Дон внимательно посмотрел на меня и притворился психологом, задав вопрос: «Вас все это расстраивает?»
«Честно говоря, я из-за этого встревожен».
«Расскажи поподробнее. Почему?»
«Я чувствую, что изменил KC, например, и сделал это прямо перед ней, хотя она помогла это организовать. Я чувствую это, потому что я был с Марси и Кэмерон. Когда KC и Дарлин играли друг с другом в секс, это меня возбудило, и я чувствую некоторое разочарование в себе из-за того, что возбудился».
«Иисус», сказал Дон, «Ты действительно тугой тупой мудак. Ты трахаешь трех горячих женщин в течение нескольких недель, и ты чувствуешь себя ПЛОХО из-за этого? Тебе нужна психиатрическая помощь. Ты должен быть на вершине мира. KC дала тебе вечное разрешение на это. Она надеется, что ты будешь счастлив и найдешь удовольствие в этих отношениях, НО она хочет, чтобы ты вернулся домой к НЕЙ. Это комперсия, брат. Она также хочет, чтобы ты увидел, что те другие отношения не написаны Уолтом Диснеем, где все как принц и принцесса из сказки, и уезжают в закат, держась за руки.
«Марси трахает тебя и других мужчин, а Дуг смотрит. Ты сказала, что Кэмерон обручилась на следующий день после того, как вернулась после того, как три дня трахала тебя до потери сознания, и иногда она хочет повторить это, и она планирует рассказать своему жениху и получить пожизненный пропуск, чтобы быть с тобой, когда она захочет, и ты будешь готов. Я мог бы продолжать, указывая на дом за домом по всему району — Тайлер и Келси, например. Ни у кого, я повторяю, НИ У КОГО, нет прямых, сказочных отношений. В каждом из этих домов происходит что-то странное, необычное, извращенное, странное или необычное.
