«Кэролайн, ради Бога, объясни. Я не понимаю. Как ты можешь любить меня, говорить, что секс — лучший в твоей жизни, и при этом хотеть развестись со мной?»
«Я дала тебе больше года, Дэн. Я старалась так сильно, как могла, но больше я не могу. Я не могу жить с изменщиком».
Он не мог поверить своим ушам, и ему почти хотелось смеяться и плакать одновременно. Она разрушила их брак, трахаясь с другим парнем, потому что думала, что ОН ей изменяет? Он хотел схватить ее и встряхнуть немного здравого смысла в эту симпатичную, совершенно глупую голову.
«Боже, ты думаешь, я тебе изменял? Кэролайн, я не прикасался к другой женщине с того дня, как мы встретились. Признаюсь, у меня был секс с парой женщин после того, как Холли бросила меня. Но это закончилось в тот день, когда мы встретились. Кроме тебя, никого не было. Как ты вообще могла так подумать? Кто-то сказал тебе неправду обо мне?»
Она отдернула его руки от своих и встала. Теперь она смотрела на него сверху вниз, и, несмотря на то, что он знал, что невиновен, он чувствовал себя куском дерьма под чьим-то ботинком.
«Я не говорила, что ты занимаешься сексом с кем-то, Дэн. Ты влюблен в кого-то другого, а это то же самое, что измена. Ты обещал мне на нашей свадьбе, что будешь любить и лелеять только меня, и ты солгал. Ты был влюблен в кого-то другого каждую минуту нашего брака».
У него было ужасное чувство, что он знал, к чему это приведет. Кэролайн ошибалась, но как он мог заставить ее поверить ему.
«Нет никого…»
Она дала ему пощечину, и одного этого шока было достаточно, чтобы он упал со стула на пол. Кэролайн была не из тех женщин, которые дают людям пощечины. Не пощечина открытой рукой с силой, силой страсти, силой гнева.
«Не смей мне лгать, Дэн. Больше не ври. Окажи мне любезность, по крайней мере, будь честен со мной. Ты разрушил мою жизнь. Ты обманом заставил меня выйти за тебя замуж. Ты заставил меня влюбиться в тебя. Ты, вероятно, разрушил меня для других мужчин. Но не продолжай лгать вдобавок ко всему остальному дерьму, которое ты мне сделал».
«Я больше не люблю ее, Кэролайн. Не люблю. Ты должна мне поверить».
«Нет, не знаю. Ты знаешь, что разговариваешь во сне? Нет, ну знаешь. Ты плакал по ней, умолял ее вернуться к тебе. Ты выкрикивал ее гребаное имя, когда кончал в меня. Ты, ублюдок. Ты знаешь, как мне было больно. Сколько раз ты трахал меня с закрытыми глазами, чтобы представить, что ты внутри ее киски?»
Она глубоко вздохнула.
«Все мои друзья, все они, и моя мать, говорили мне не выходить за тебя замуж. Они говорили, что ты был раздавлен твоим разводом и изменой Холли тебе. Они говорили мне, что я была отскоком. Что ты все еще любишь ее, о чем свидетельствует тот факт, что вы ссорились как кошки с собаками по любому поводу. Тебя больше интересовало то, как причинить ей боль, чем заботиться о собственных детях и двигаться дальше к жизни со мной. Они говорили, что ты либо вернешься к ней, если она поманит тебя мизинцем, либо поймешь, что не любишь меня, и перейдешь к кому-то другому, когда у тебя будет время залечить раны.
«Но я была глупа и сказал себе, что моя любовь может изменить тебя, может исцелить тебя, может привести тебя ко мне. И я была готов ждать, пока ты разлюбишь ее. Я ждала больше года, Дэн. Но ты все еще разговариваешь во сне. И я все еще вижу твое лицо, когда упоминается ее имя».
«Чёрт возьми, Кэролайн, она причинила мне боль больше, чем кто-либо другой. Она разорвала моё сердце. Она мать моих детей. Конечно, у меня всё ещё есть чувства к ней. Мы были женаты больше 10 лет. Но я не люблю её. Ты должна мне поверить».
«Я не знаю. Я целый год наблюдала за тобой, Дэн, и ты мужчина, влюбленный в другую женщину. Я сделала все, что могла, но я проиграла, а она победила. Надеюсь, когда-нибудь вы с ней снова будете вместе, потому что я не могу представить, чтобы ты был счастлив с кем-то другим».
Она вышла из кухни. Он поймал ее у входа в их — то, что было их — спальней и схватил ее за плечи сзади
«Ты хочешь, чтобы я встал на колени и умолял? Я сделаю. Я сделаю все, что угодно, Кэролайн. Все, что угодно. Я должен ненавидеть тебя за то, что ты трахаешься с другим мужчиной, но я прощаю тебя. Чего ты хочешь? Ты хочешь, чтобы мы переехали в другой город? В другой штат? Что я могу сделать?»
Она извивалась, и он выпустил ее из рук.
«Ты можешь отпустить меня и уйти от меня. Дай мне забрать свои вещи и убраться отсюда. Наш брак был ошибкой».
Он смотрел ей вслед, и все, что он мог сказать, было: «Не уходи, не уходи».
Через некоторое время он спустился в кабинет, взял бутылку Dewar's, наполнил стакан и начал упорно работать над тем, чтобы напиться. Он услышал, как она вышла из входной двери, но даже не попытался встать. Теперь, когда ее больше не было, он мог позволить слезам выйти, и он сидел перед затемненным телевизором, пил и плакал, пока не прошла ночь.
На следующий день он проснулся только после 11 утра, но поскольку он владел своим страховым агентством и имел персонал для его управления, ему не нужно было торопиться на работу. Через некоторое время он решил, что к черту все это, и поехал в Джексонвилл-Бич, примерно в двадцати милях от своего дома в Джексонвилле, штат Флорида.
Он вышел на пляж, оставив обувь и носки в машине, и наблюдал, как чайки летали над головой, а несколько упрямых северных туристов получали солнечные ожоги в холодном ноябрьском воздухе осеннего дня во Флориде. Он мог бы попытаться придумать выход из коробки, в которой оказался, но он не думал, что выход есть.
Сначала его брак длиной в 10 лет рухнул в один день, когда он обнаружил, что был всего лишь талоном на еду для изменщицы-шлюхи, которая была матерью его двух любимых детей. Он оправился от этого провала и нашел другую женщину, которую полюбил, а теперь она пошла и трахнулась с незнакомцем и собиралась развестись с ним за то, что он любил свою бывшую жену-стерву.
Как доказать, что ты кого-то не любишь, задавался он вопросом. А молитвы о том, чтобы они умерли ужасной смертью каждую ночь, даже если ты можешь это доказать, сработают? Он не был психиатром, но был достаточно умен, чтобы понимать, что причина, по которой он так ненавидел Холли, заключалась в том, что он действительно все еще любил ее так сильно. Боль от ее предательства была не такой яркой, как прежде, но если он думал об этом, он все еще чувствовал себя так, будто у него сердечный приступ.
Но он любил Кэролайн. Он тоже это знал. Можно любить двух женщин одновременно, не так ли?
Он позвонил Кэролайн в дом ее матери на следующий вечер, в среду, и ее мать сказала, что не хочет с ним разговаривать. Он позвонил ей в четверг на работу, и она повесила трубку. Он проезжал мимо ее офиса в час закрытия и увидел, как она выходит с большим блондином, должно быть, Фрэнком, и разговаривает с ним по пути к его машине. Но к его облегчению они не прикасались и не целовались, и когда он последовал за ней так незаметно, как только мог, она поехала прямиком к дому своей матери в парке трэйлеров на западной стороне города. Он позвонил ей в пятницу на работу, и она сказала ему, чтобы он перестал ей звонить.
«Прости, детка, но я схожу с ума. Я не знаю, что делать. Я теряю женщину, которую люблю больше всего на свете, веришь ты в это или нет. Пожалуйста, скажи мне, что я могу сделать, чтобы остановить это. Ты мне нужна».
«Я все еще злюсь на тебя, Дэн, я должна тебе это сказать. Но... я кое-что придумала. Я не собираюсь говорить тебе, что не подам на развод, но есть кое-что, что ты мог бы сделать, чтобы заставить меня задуматься о том, чтобы дать нам второй шанс».
«Просто скажи мне, что бы это ни было, я это сделаю».
«Не знаю, будешь ли ты так же спокоен, когда услышишь это. Я приду к тебе — к нам — сегодня вечером. В 7 вечера».
«Можем ли мы сходить куда-нибудь поужинать и поговорить об этом?»
«Нет, это не свидание. Я хочу поговорить с тобой, а потом пойду домой».
«И снова с Фрэнком? Тебе что, не хватило первого раза?»
Он проклял себя в ту минуту, когда слова слетели с его губ. Это было не то, что он хотел сказать, но он был так ревнив и зол, что не мог остановиться.
«Нет, я пойду, но с мамой и двумя ее подругами. Они всегда ходят куда-нибудь поужинать в пятницу вечером. И, Дэн, я больше не пойду куда-нибудь с Фрэнком. Я сказала ему, что это было один раз, и он нормально к этому отнесся. Я тоже не пойду куда-нибудь ни с кем другим, пока наш развод не будет окончательным.
«Я… я не должна была этого делать. Я знала это, когда делала это. Но я была так чертовски зла на тебя. Я просто хотела причинить тебе боль. Но это было неправильно. Не будет другого мужчины, пока я не стану свободной женщиной. И даже если мы разведемся, я всегда буду жалеть, что так поступила с тобой».
Он позвонил по знакомому номеру, который теперь ненавидел. Холли ответила на звонок по мобильному телефону коротким: «Что вам нужно?»
Он заставил себя сохранять вежливый тон, разговаривая с этой стервой, которая спалила его жизнь.
«Я… мне жаль, Холли. Я знаю, что мне нужно забрать детей в 6 вечера на выходные, но кое-что произошло. Это важно, иначе я бы не спрашивал. Ты… не против, если я заберу детей завтра утром?»
«Да, я непротив. Билл и я — не возражаем. Во сколько они тебе нужны?»
«Как насчет 9 утра?»
«Хорошо, я их подготовлю».
"Спасибо."
Она повесила трубку, не сказав больше ни слова.
