- Да не мучайся ты, - посоветовала байкерша, ловко лизнув кончик сигареты, и упрятав недокуренный бычок в карман: - кругом никого, я погляжу. Лезь себе в трусы и подрочи пальчиками. Ну бывает, что завели, но не трахнули... что теперь, подыхать?
- Н-нет... - Полина с трудом помотала головой, чувствуя, что на более подробные объяснения сил пока еще нет... - Я... я просто не могу... до чего... ой...
- Перетерпела? - с готовностью выдвинула новую версию словоохотливая девица. У нее узкие разбойничьи глаза зеленого цвета, и выгоревшие на солнце песочные волосы, а на пальцах два кольца с черепушками. Полина подмечала все эти детали, и чувствовала, что ей уже чуть проще стоять на ногах, просто от сочувствия, звучащего в голосе непрошенной утешительницы: - Обоссаться боишься? Пойдем, покажу, где. Он мужской правда, ну я в дверях постою, постерегу, чтоб не зашли... Ну не лопаться же теперь тебе...
- Ой, н-нет... - снова простонала Полина, хотя только сейчас поняла, что два часа на площадке не прошли даром, и боль в мочевом пузыре присоединившись к главной, терзают ее молодое тело изнутри... - Мне, просто очень... очень больно... я ударилась...
- По пизде отхватила? - девица в кожаном костюме слезла с подоконника, и с сочувственной улыбкой потрепала бедную Полину по плечу. Потом представилась: - меня Анжелой зовут, а тебя?
- Да ты чему радуешься то? - неожиданно для себя прошипела Полина... Она не хотела так говорить, она все время сдерживала себя, но тут как-то сорвалось. Видимо улыбка Анжелы ее добила, и Полина, словно в забытьи простонала: - су-ука!
Анжела улыбаться не перестала, просто одним точным движением взяла Полину пальцами за соски, прямо сквозь тонкую ткань платья.
- Как ты меня назвала?
- Прости! Ой, прости! - Полина тут же заплакала в голос, почувствовала, как щекотно потекли по щекам полоски рекламной туши... - ой, ну мне просто больно очень... Моя киска... Моя пизда... Прямо покалечилась... Я теперь наверное, не смогу ничего... Ну отпусти ты меня пожалуйста, мне от этого еще больнее...
Анжела пожала плечами, и, полуобняв Полну за плечи, усадила рядом с собой на подоконник. Минуту они сидели молча. Одна из девушек легонько скулила, качаясь туда-сюда, и прислоняясь лбом к оконному стеклу. Другая гладила ее по плечу, успокаивая.
- Я однажды на раму мотоцикла грохнулась, - сказала она: - прыгали с трамплина, я еще в воздухе соскользнула с седла, ну мне и вошло... Думала, вообще пизды у меня не осталось, полчаса орала, потом просто лежала на боку, трупом и все думала, что писать не смогу, а потом взяла и обоссалась. И ничего страшного со мной не случилось после этого. Ну вспухло на неделю там все, ну спать не могла. Но через неделю меня уже мой парень трахнул, я его сама попросила. Выла, кричала, да, так прикольно вышло. Меня с тех пор это даже заводит, если там ремнем отхвачу. Ну не пряжкой конечно...
- Да не в том дело, - жалобно проговорила Полина. Слова получалось говорить неровно, в такт ударам сердца: - там народу много было. Это видели все...
- Там, где я грохнулась, тоже много было, - спокойно сказала Анжела, - нормальные ребята, не цеплялись, не пялились. А парочку тех, кто ржал, я запомнила, и потом, когда ходить смогла нашла. Всем должок вернула.
- По яйцам? - робко спросила Полина. Последняя фраза Роберта все еще крутилась в голове.
- Двое по яйцам, - усмехнулась Анжела: - и еще четыре их телки по пизде и по вымени огребли. Бабы вообще в таком случае подлее себя ведут, их и учить строже надобно. Ну ты меня ведь понимаешь?
Полина кивнула и то ли заплакала, то ли замурлыкала, усиленно массируя свою слегка припухшую, но вроде бы уцелевшую причинную принадлежность. Уже было не только больно, но и приятно, особенно если думать о чем-нибудь еще...
- Я никогда никого между ног не била, - призналась она вроде бы ни к селу ни к городу. Парней - жалко. Девчонок - смысла нет, им же не больно.
- Да ты что, не больно? - рассмеялась Анжела... Даже Полина прыснула в ответ...
- Но это же случайно... Это же прямо клитором об стол, такого не бывает...
- Ну так ты ебани каблуком по клитору, и все дела, - как обычно невозмутимо посоветовала Анжела, - уж мы-то с тобой знаем, каково это. Баба штука тонкая. Вот по титькам ты огребала когда-нибудь? Не морщись, вижу, что да. Так вот по сиськам, это тоже штука разная. Мне, например, по буферам огрести почти не больно, только кайф, если по ниппелям заденут. А одна из тех телок, ну кого я за смех наказала, так она просто сознание потеряла. И всего-то локтем по соску, но уж смачно... Это тебе не парни, которым по шарам только попадешь, и они с копыт долой... Мы сложнее... Мы с вариантами...
Она говорила с забавной гордостью, и от этого незамысловатого обсуждения ужасных тем, Полине вдруг захотелось спросить о том, о чем она и себя не спрашивала. В конце концов сегодня она уже пошла во все тяжкие. Опозорилась на площадке, произнесла слова "пизда" и "яйца" вслух. Надо спросить, раз уж день такой, чтобы потом не умирать два раза от стыда.
- Анжела... Слушай... Он меня не замечает... Он смотрел, как я ударилась, и сказал, чтобы это снимали, и он еще из этого ролик сделает, из моего позора, чтобы все увидели... Я очень хочу ему по яйцам врезать... Просто очень... Чтобы запомнил... Это плохо, да? Я сама сука, наверное?
Анжела, еще не дослушав, решительно слезла с подоконника:
- Это тут рядом? Ну пойдем. У меня как раз полчаса еще до съемки. Щас мы поглядим, подружка, кто тут сука.
Охранницу они встретили еще в коридоре, у захлопнутых створок дверей. Устав от жаркого света прожекторов та вышла подышать прохладой и сейчас, оттянув ворот комбинезона пыталась немного охладить вспотевшее тело.
- Вернулась, битая? - угрюмо буркнула она, увидев Полину. - А это еще кто? Посторонних на съемку...
Она решительно вклинилась между подругами, и знакомым уже приемчиком подставила локоть чтобы тот вошел уже не в изящную грудку Полины, а прямо в карман кожаной куртки Анжелы, который обтягивал ту часть ее тела, которой очень подходило название "буфера".
- Н-ну? - протянула Анжела, поглядев прямо в глаза охранницы: - ты так и на ринге подличаешь? А своих буферов тебе не жаль?
- А мои не чувствуют, - понимающе кивнула крашеная блондинка в комбинезоне.
- Ой нет? - преувеличенно удивилась Анжела, и вдруг извернувшись нанесла удар снизу вверх, который наверняка встряхнул бы прелести охранницы, как боксерскую грушу, но та отпрянула, и загородилась кулаками, перекрестив ноги в боксерской стойке. Удар прошел мимо.
- Твоя подружка сегодня уже плакала. Хочешь следом за ней?
Полина не могла бы сказать, что ею руководит. Может быть переполненный мочевой пузырь подсказал, что если в драке соперница закрыла промежность и грудь, то остаются еще места на ее теле, куда ей не хотелось бы получить кулаком. Как говорит Анжела, бабы сложнее, они с вариантами. И, пользуясь тем, что охранница смотрела сейчас на байкершу, и только на байкершу, Полина сжала кулачок, и нанесла короткий удар целясь в черный комбинезон пониже.
Вроде бы она попала правее чем надо, но крашеная блондинка вдруг сморщила свой курносый носик, опустила руки и села на корточки, тихонько завыв. Анжела тут же добавила ей ногой по титькам, но та только вздрогнула, продолжая держаться обеими руками за бок. Озадаченная Анжела повернулась к Полине:
- Ну ты, знаешь, с этим поосторожнее... Что вылупилась? Ты ей по яичнику между прочим засветила, это знаешь, даже на ринге не делают... Ну я вижу, что случайно, но... Ладно, блин, этой стерве поделом. - она склонилась над поверженной соперницей, и слегка погладила по волосам: - зато два месяца трахаться сможешь без опаски. Месячных не будет...
- Иди ты... - простонала охранница, но снова получила коленом, теперь уже по левой груди, и замолкла, скрючившись на полу.
Дурочки в белых платьях все так же потели под прожекторами, не забывая потягивать лимонад, который милостиво принесла им за время перерыва Рита. Две из них недавно снялись в маленьких ролях в сериале "Дело об ограблении" , еще одна самая востроносая играла женщину-киллера "Танго с ангелом" , и наконец последняя, , была дочерью известного политика, и поэтому не сыграв еще как следует, нигде уже успела заявить в каком-то журнале о своих режиссерских амбициях, и сейчас грузила подруг примерно на ту же тему.
- Девчонки, кому из вас по титькам больнее всего?
Четыре девчонки в белом на секунду прервали свой обычный девчоночий щебет, и изумленно воззрились на эту, как ее, Полину что ли в ее дурацком черном платье, она там ударила себе что-то - хи-хи-хи - но кажется смотри, снова ходит нормально - хи-хи-хи - а что это за дуру она с собой притащила? . .
Этот вопрос был прерван настоящим боксерским ударом. Грудь, по которой пришелся удар принадлежала одной из звезд "Дела об ограблении" и чуть не выскочила из белого платья, потому что на ощупь оказалась не столько тугой, сколько податливо-мягкой.
- Дура что ли? - завопила ее обладательница не столько от боли, сколько от внезапной перспективы, прятать соски на глазах обожаемого режиссера.
- Дура не я, - сказала Анжела спокойно, - а ты, потому что с первого раза не врубилась, как меня нельзя называть. Держи, не расплескай.
С этими словами она пнула по звезде, но уже носком своего мотоциклетного сапожка. Звезда взвизгнула, и, намертво зажав себя между ног обеими руками, опрокинулась на спину.
- Вот видишь, Полина, - тоном учителя физкультуры, пояснила байкерша: - когда по буферам не больно, надо бить туда, куда ты сама знаешь, только целиться получше. Точно получилось?
- Точно! Ой, как точно! - стонала на полу горе-актриса. Ее подруга по сериалу нелепо растопырила ногти, собираясь видимо кого-то поцарапать, и ее в ее белом платье, которое сделало бы счастливой любую Тургеневскую барышню, обозначились, и колыхнулись две немаленькие округлости, которые Анжела и "расстреляла" , как на тренировке двумя ударами кулаков.
