Не в силах справиться с бьющим ее ознобом, Тигора долго стояла, прижавшись пылающим телом к холодной коре дерева. Крики и возня за тростником стихли. Надо идти. Река - в той стороне. До нее уже близко. И она двинулась вперед, осторожно пробираясь сквозь густой тростник.
Через несколько шагов заросли неожиданно расступились. Небольшая поляна тускло освещалась догорающими факелами, воткнутыми в землю. На огромном стволе поваленного дерева, разбросав руки и ноги в стороны, лежала Ирада. От тяжелого прерывистого дыхания ее маленькие, едва наметившиеся груди вздрагивали окружностями розовых сосков. Белый живот ее был перемазан кровью.
- Она ведь впервые пересекает долину, -
застыла Тигора, глядя в широко раскрытые, не мигающие глаза своего верного оруженосца.
- Вот она! -
заревело сразу несколько голосов. Тигора громко вскрикнула, почувствовав, как ее схватили, подняли, понесли:
Царица лежала на спине, широко раскинув руки. Цепкие мужские пальцы, сжимавшие запястья, растягивали ее так, что было больно в плечах. Такие же сильные пальцы жадно мяли ей груди, жестоко дергая за соски. Множество ненасытных рук торопливо ощупывали ее всю, добираясь до самых сокровенных мест.
Поднятые высоко вверх ноги, тоже удерживаемые мертвой хваткой, начали расходиться в стороны, подставляя ее жаркому дыханию, которое она ощутила на своем животе.
Тигора напряглась, приподняла голову и посмотрела вдоль живота. Со сверкающими дикой страстью глазами, бородатое мужское лицо медленно приближалось к ней, пока, опустившись, не скрылось между ее разведенными бедрами. И в тот же миг напористый, горячий язык коснулся, проник и неистово заметался внутри нее.
- А- а - ах! - застонала она, опять беспомощно уронив голову. Царский венец, слетев, покатился по траве. А язык мучил без устали, заставляя бешено колотиться сердце, и, вдруг, оставил ее.
Цепкие пальцы, державшие ее, сжались еще сильнее. Не надо было так сильно ее держать и так широко раскрывать. Смирившись с неизбежностью происходящего, она теперь уже сама покорно стремилась навстречу, с трепетом готовясь принять тот первый и всегда неожиданный удар.
И она получила этот удар, мощно пронзивший ее насквозь. Тигора протяжно закричала, еще дальше запрокидывая голову, задрожала, порывисто забилась, судорожно пытаясь выгнуться спиной.
Но этот удар не достиг цели. Он оставил ее на полпути к вершине страсти. Прежде, чем она успела осознать это, ее заполнили снова, то, оставляя, то, вновь входя в нее. Уже в который раз на нее тяжело наваливались. И она безропотно покорялась.
Подставляя себя под могучие толчки, она извивалась, рыдала, выла, совершенно не успевая согласовывать ощущения с очередным вторжением, уже слабо чувствуя своими внутренними стенками то нарастающие, то затихающие проникновения. Произошло какое-то замешательство. Но не успела она немного отдышаться, как кто-то опять приблизился к ней.
Вдруг, ее широко разведенные ноги взлетели еще выше. Сильные пальцы резко раздвинули ягодицы, и Тигора с ужасом почувствовала, как что- то невероятно твердое, потолкав в промежность, уперлось ей в анус. Она насторожилась, испуганно замерла в ожидании еще чего-то. И, вдруг, дикая боль пронзила ее насквозь. Ей казалось, что ее разрывают пополам. Она отчаянно рванулась.
Забилась всем телом, дергая ногами. Задвигала бедрами. Множество рук схватили ее еще сильнее, пытаясь удержать. Не в силах противиться раздирающему проникновению Тигоре пришлось покорно принять в себя и это: В очередной раз осознав свою беспомощность, она перестала сопротивляться и попыталась расслабиться. Хватка ее мучителей ослабла и она, застонав, с облегчением опустила ноги на ритмично двигающиеся плечи терзавшего ее мужчине. Внутри нее бушевал ураган. Но с каждым следующим толчком боль постепенно стала уходить, уступая место навалившемуся на нее безразличию. Она даже не заметила как ее оставили сзади и ноги упали на землю.
Ход времени замедлился. Бесконечная усталость растекалась по телу. В сознание она пришла от того, что что- то толкнуло ее в щеку. Она открыла глаза. Прямо перед лицом ожидающе вздрагивало огромное, напряженное то, что совсем недавно она видела поднимающимся над обессиленной Лютидой, терзавшее Илану.
Это ждущее нетерпеливо уперлось ей в губы. Тигора отрицательно замотала головой, сжав зубы. Но тут же, не считаясь ни с какой усталостью, в нее опять вошли. Не просто вошли, а вломились! Невыносимо широко и глубоко, на этот раз достав до самого сердца.
- Ха- а- а! - надрывно выдохнув и как можно шире раздвинув ноги, уже в который раз Тигора вобрала в себя и это.
Через разомкнувшиеся для страстного вдоха губы ждущее перед лицом нагло въехало в рот, сломав сопротивление языка и сразу заполнило собой горло. Тигора захрипела, пытаясь вытолкнуть его гортанью. Дышать стало невозможно, а вмещать в себе то, что бушевало в ней, становилось сладостно невыносимо. Крик рвался из груди, но бьющееся во рту не пускало его наружу.
Глубоко толкнув в последний раз, напор внутри нее ослаб, раскатившись горячей волной внизу живота. И тут же поток пахучей жидкости заполнил всю полость рта. Она судорожно глотала, захлебываясь и откашливаясь. Тонкие струйки текли по губам. Излившись, это покинуло рот, давая, наконец, возможность вздохнуть полной грудью, медленно проскользило по щеке, оставляя после себя влажную дорожку.
Цепко державшие пальцы разжались, отпустив ее. Она была свободна, но так и осталась лежать на спине с широко разведенными руками и ногами. Больше ее никто не трогал:
- Госпожа! -
услышав тихий шепот, Тигора открыла глаза. Рядом с ней на коленях стояла Ирада. Она наклонилась и надела ей на голову царский венец:
- Надо идти к реке.
- Пойдем, -
опершись на плечо своего верного оруженосца, Тигора с трудом поднялась с земли, вытирая ладонью губы.
К залитой лунным светом речной глади из леса, устало ступая босыми ногами, неторопливо стекалось множество обнаженных женщин.
Тигора долгим взглядом обвела своих верных подданных, поправила на голове царский венец и первой вошла в воду.
На том берегу они вновь будут гордыми амазонками!
