Наконец, в ванной выключили воду. Готовясь к ее прибытию, Джек прыснул в рот ароматическим спреем. Еще чуть-чуть , и его фантазии обратятся в реальность.
Дверь приоткрылась?
- Мик? - прошептала она. - Тебя не затруднит погасить несколько ламп? Свет такой яркий, словно это комната для допросов в ФБР.
- Слушай, я хочу посмотреть на тебя, милая. Темнота меня не устраивает.
- Не надо гасить все лампы. Но свет очень уж яркий.
Он подчинился, понимая, что она совершенно права. Он-то включил абсолютно все, словно собрался заняться любовью на сцене. Она же хотела соблазнить его, и он не собирался лишить ее такой возможности.
Карен выступила из ванной в полотенце, обернутом вокруг влажного тела. Вода замочила и кончики волос. У кровати она приспустила полотенце, рукой обхватила грудь, пальцем лаская сосок и сводя Джека с ума. Все происходило молча. Джек, как зачарованный, смотрел на нее, а Карен, похоже, решила устроить ему первоклассное шоу, чтобы превзойти всех фанаток, с которыми он до этого переспал.
Он открыл рот, чтобы что-то-то сказать, но Карен знаком остановила его. На коленях забралась на кровать и медленно скинула с себя полотенце. Глаза Джека едва не вылезли из орбит, стали огромными, как плошки. На соске левой груди Карен блестело серебряное колечко, правую украшала маленькая татуировка. В тусклом свете он не мог разглядеть, что на она изображает, но полагал, что до утра ему представится возможность присмотреться к татуировке с более близкого расстояния. Лобковые волосы она выбрила в форме свастики. В нежных складках ее "киски" поблескивало еще одно серебряное колечко. Невинность лица Карен резко контрастировала со сладострастностью тела. Лицо принадлежало ангелу, тело - подружке байкера, которую надолго лишили секса. Карен приблизилась, надула губки, смочила их язычком, обвела пальцем. Член Джека едва не прорвал джинсы.
- Я хочу оттрахать тебя, Мик, - прошептала Карен, ее пальцы уже расстегивали ремень. Он хотел ей помочь, она оттолкнула его руку. Она, похоже, все продумала заранее. - Подожди, Мик, - промурлыкала она. - Я сама.
О таком он и не мечтал. Мало того, что ему досталась одна из писаных красавиц, так она еще собиралась взять на себя активную роль, оттрахать его! Он бы в это не поверил, если б они уже не лежали в постели и она не взирала на него, как на божество. Впрочем, для нее он и был Богом. Он протянул руку, чтобы поласкать ее грудь, но она вновь оттолкнула его.
- Сначала я, - прошептала Карен. - Когда я ублажу тебя, ты сможешь заняться мною.
Он закрыл глаза, почувствовал как ее теплые губы прижались к его, горячий язычок нырнул в его рот. Она облизала ему щеку, ухо, потом вдруг прошептала: "Я люблю все необычное, наверное, ты это уже заметил".
Он откашлялся, но не успел произнести ни слова, как она прижала палец к его губам.
- Как насчет уз любви, Мик? - прежде чем он успел ответить, она достала из сумочки, лежавшей на полу у кровати широкие шелковые ленты. - Розовые - для меня, после того, как я доставлю тебе наслаждение. Синие - для тебя, - она завязала один узел на запястье, второй - на стойке. И пока Джек волновался о преждевременном семяизвержении, покончила со второй рукой и принялась за ноги. Поскольку стоек в изножии не было, она привязала его ноги к раме. Он испугался, что вне сможет остановить ее руки, если в порыве страсти он схватит его за волосы и поймет, что это парик. Впрочем, объяснение он заготовил заранее. А в том, что она поверит всему, он не сомневался.
Сидя между его ног, Карен улыбнулась, глядя на торчащий колом член. Поцеловала в колено и двинулась выше, к мошонке. Сладкая пытка, думал он, хорошо представляя себе, что за этим последует. Ее язычок прошелся по всей длине его детородного органа, замер.
- Наслаждение и боль, Мик, - прошептала она. - Не ты ли сочинил песню о наслаждении и боли?
Откуда он мог это знать? Он слышал от силы пару альбомов Стоунсов, да и то ранних. Но ответить он не успел, потому что в следующее мгновение Карен заклеила ему рот. Теперь он не мог произнести ни звука.
Вот тут Джека охватила смутная тревога. Он связан по рукам и ногам. Не может позвать на помощь. А вдруг у нее какие-то тайные планы? Ограбление? Пытка? Разумеется, нет... Он же, в конце концов, Мик Джаггер.
Наслаждение и боль...
- Я ждала, когда же ты, наконец, приедешь в наш город, - в шепоте появились зловещие нотки. Теперь она лизала длинное лезвие ножа, неизвестно как появившегося в ее руке. Металл мрачно поблескивал. - Я небогата. Я не могла прийти к тебе, как Чэпмен - к Леннону. Но я ждала тебя, Мик, - лучи фар автомобиля, разворачивающегося на стоянке, пробили тонкие занавески и ударили ей в лицо. В желтоватом отсвете ее глаза стали такими же, как Чарлза Мэнсона. - Я знала, что ты придешь ко мне. А со временем, и все остальные, - она глубоко вдохнула, впилась ногтями в грудь Джека. Тот дернулся от боли. - Это судьба, ничего больше. А от судьбы никому не уйти, Мик. Никому.
У Джека гулко забилось сердце. Его затрясло. Если б не кляп, зубы выбивали бы дробь. Он глухо застонал, дернулся, но она тут же пристала лезвие ножа к его шее. Джек почувствовал укол, что-то теплое потекло по шее на подушку.
- Заткнись и замри, Мик, - прохрипела она. - Я всю жизнь слушала твой гребаный голос. Теперь тебе придется послушать меня.
Джек не мог говорить, но струйка слюны нашла щель в кляпе и потекла по подбородку. Груди Карен болтались над ним, но его они уже не возбуждали.
- Чэпмен был дилетантом, - прошипела она. - Леннон слишком легко отделался. Пара выстрелов, и готово, - она зевнула, потянулась. - Но мы с тобой, Мик, сначала познакомимся поближе. У нас будет, что вспомнить, Я думаю, ты этого заслуживаешь.
Безумие в глазах женщины нарастало с каждой минутой. Слезы покатились по щекам Джека.
- Эй, Мик, не плачь. Будь мужчиной!
Джек дернулся вновь и поплатился еще одной раной на шее.
- Наслаждение и боль, Мик, - рявкнула Карен. - Сейчас мы потрахаемся, если у тебя еще встанет, а потом я вырежу аккуратненькое сердечко у тебя на груди. Потом мы снова потрахаемся, и я изменю тебе голос на сопрано. Ты смог бы петь песни "Бич бойз", если бы я оставила тебя в живых.
Джек в очередной раз попытался вырваться, но эта сучка знала, как вязать узлы. Он умоляюще взглянул на нее глазами Мика Джаггера, но выражение ее холодного, бессердечного лица не изменилось.
- Нам некуда спешить, Мик, - проворковала она. - У нас впереди целая ночь, - оскалилась, а когда наклонилась, чтобы укусить за плечо, напевно прошептала. - "Давай проведем время вместе".
Перевел с английского Виктор Вебер
MICHAEL GARRETT
THE LAST TIME
