Но лично для меня он всё равно только начинался. Поэтому, в момент, когда Алинка в очередной раз сняла свой рот с моего члена, я перехватил её за волосы и остановил. Не смотря на боль, она ещё сделала несколько попыток принять в себя член, прежде, чем поняла, чего от неё хотят. Не отрывая рук от пола, девочка посмотрела на меня. Я, если честно, даже не представляю, что может быть более сексуальным: молодая, возбуждённая соска, стоящая на коленях и упирающаяся на руки, с распухшим, словно беременным животом; из полуприкрытого рта стекают слюна и смазка с раскрасневшихся натруженных губ; покорный взгляд затуманен похотью и болью.
- Насосалась и хватит, - сообщил я. Девочка пьяно улыбнулась. Я поднялся, обошёл её и провёл рукой по упругой ягодице, вцепился пальцами. - Теперь плотно сожми задницу.
Алинка подчинилась, а я оттянул её полупопие в сторону, чуть надавив. Колечко сфинктера сморщилось, напряжённо удерживая наконечник клизмы. Схватив за него другой рукой, не отпуская “грелку”, я чуть прокрутил, подготавливая задницу и резко дёрнул. Анус тут же сжался, но несколько капель “грязной” воды всё же пропустил.
- Теперь медленно вставай, - сам я отложил оборудование и поддерживал девочку под плечи. Выглядела она, конечно, потрясающе. Животик действительно выпирал под торчащей, возбужденной грудью. Она медленно выпрямила спину и полными страдальческого смирения глазами уставилась на меня.
Я не скрывал удовольствия от любования ею. Такая - измученная, страдающая и покорная, ещё и стоящая на коленях - она восхищала меня гораздо сильнее. Поддерживая за плечи я помог ей выпрямиться полностью. Сделал шаг назад, чтобы полюбоваться ею ещё. Изучил небольшую, упругую грудь, чьи тоски с вызовом смотрели на меня, натянутый, округлый животик, выпуклый светлый лобой, разделённый в самом низу тёмной трещинкой. Ножки были плотно сомкнуты, чтобы помочь себе удержать воду внутри. Бёдра ещё и очень заманчиво дёрнулись от напряжения, с которым девчонка сжимала сфинктер.
Я не удержался. Ведомый страстью приблизился, нежно обнял, скользнул руками по спине до напряжённых нежных ягодиц и, чуть пригнувшись, поцеловал во вкусные, чуть солоноватые губы. Алинка в ответ обняла мою спину и осторожно прижалась ко мне, касаясь твёрдыми сосочками и надутым животом. Восхитительная!
- Пожалуйста, - прошептала она, умоляя. - Из меня сейчас всё выльется.
Я отстранился, поддаваясь, и поднял крышку унитаза, сделал приглашающий жест рукой. Возникла неловкая пауза. Девица с распираемой горячей водой заднице явно жаждала занять фаянсовый трон, но медлила и мялась. Продолжать эту паузу мне было не очень интересно, поэтому я кивнул и отправился на балкон, захватив по пути смазку и сигареты.
Прогреваемая лоджия дозволяла роскошь курить на балконе голым и любоваться видом за окном. Правда, смотрел я, можно сказать, сквозь текстуры. Да, какое-то внимание, я уделял клубам табачного дыма, но прямо скажем, не великое. Я ждал, думал, планировал, гадал. Но, в действительности, я пытался выкурить время.
Очевидно, пауза не могла тянуться вечно. Сначала я услышал шаги по квартире, а затем повернулась ручка балконной двери.
Тонкие нежные руки легли мне на живот, расслабившиеся, ещё пока мягкие сосочки упёрлись в спину. Затем, между лопаток я ощутил её губы. Животик, вернувшийся к своему комфортному, плоскому состоянию упёрся мне в ягодицы. Нежные пальцы скользнули по животу и направились к стремительно встающему им навстречу члену. Холодные, они скользнули вдоль ствола, едва касаясь его - вверх и затем вниз - попытались дотянуться до яичек, но удалось только одной рукой. Губы, тем временем путешествовали по моей спине и тоже проложили дорогу влево, прямо под рукой.
Правая рука Алинки скользнула по моей заднице вниз, к тестикулам, а мордашка высунулась из подмышки. Не придумав ничего более дельного, я, еле стоящий на ногах от удовольствия, протянул к ней сигарету, которую она с удовольствием затянула и, после долгого выдоха, потянулась ко мне губами. Ответил, хотя и пришлось согнуться в три погибели.
После поцелуя, пигалица, используя мою ногу, как карликовый пилон, скользнула вниз. Одним движением она оказалась передо мной на коленях и тут же схватила в свой похотливый ротик любимую игрушку. Впрочем, я не возражал - я был доволен, как сытый кот. Получаемое удовольствие выходило на качественно новый уровень.
Я продолжал курить, а мой член нежился в страстном, отчаянно желающем доставить мне удовольствие ротике. Сосала пигалица как всегда страстно, даже с каким-то урчанием и порыкиванием. Сначала она просто ласкала орган губами, затем добавила к действу свой язык, а затем, видимо решив, что продолжение мной курения - это её недоработка, стала насаживать на хуй своё тесное, горячее горло.
Я просто балдел, но курить не переставал, хотя паузы между затяжек всё же стали чуть длиннее. Какой же это кайф - минет под сигарету.
Но удовольствие это короткое. Уголёк уже приблизился к фильтру и мне пришлось бросить окурок в пепельницу. К тому же, я всё ещё безумно хотел алинкину шикарную задницу.
Решив, что пора переходить к следующему этапу, я левой рукой за собранный из волос хвост стянул горло малышки с члена. Пригнувшись, правой, закинул её себе на плечо и, сверкая её голой жопой в окно, понёс обратно в квартиру. Там, бросил её на уже давно расстеленную кровать, после чего навалился сверху.
Довольная, девчонка раздвинула ноги, возможно, надеясь, что я уже сейчас войду в неё, но я был бы не я, если бы слишком торопился. Всего лишь положив свой член на нежный, лишённый волос девичий лобок, я потянулся губами к её шее. Возмущенная, девчонка начала ёрзать бёдрами, пытаясь насадить свою вагину на член. Чтобы прекратить эти попытки, а так же, потому что мне так хотелось прижаться к этому нежному и упругому телу всем телом, я навалился на неё своей массой. Алинка замерла.
Буквально, застыла, вероятно прислушиваясь к своим ощущениям от губ, которые чуть прикусывая, впивались в шею. Сначала в центре, потом чуть ниже, потом чуть выше, потом потянулись к мочке уха, потом чуть сзади. На этом моменте она прикрыла глаза, перестала дышать и заскулила от удовольствия. Я приостановился, чуть более основательно сосредотачиваясь на ласке именно этой части. Ощущения переполняли девчонку, но она явно жаждала большего, потому что как-то вывернула бёдра под мужиком, вдвое крупнее её и смогла сдвинуться так, чтобы мой член упёрся ей в распаленный клитор. Её маленькие руки обняли меня и подбадривали коготками, впивающимися в спину, каждый раз, когда чувствительная вишенка особенно сильно упиралась в мой возбужденный орган, а мои губы сильнее всасывали нежную кожу. Она смирилась и просто пыталась наслаждаться получаемыми от меня ощущениями, безусловно, жаждя большего.
У меня башка взрывалась от идей, что сейчас с ней можно было сделать, но всё пересилило желание забиться в её пылающее и манящее нутро. Что я и сделал, поднявшись над ней и направив ствол в её истекающую соком пизду. Словно, боясь, что я передумаю, Алинка поспешила мне навстречу. Голодная, перевозбуждённая, она начала извиваться на нём змеёй, но это грозило последствиями, которых сегодня я не мог допустить. Пришлось надавить на её плечи, чтобы успокоить и замедлить, начать сношать её в размеренном, спокойном темпе.
Конечно, животное во мне тоже хотело сорваться, налететь и размашисто долбить её нежное влагалище, сотрясать органы, но опытный гедонист знает, когда позволить зверю сорваться с поводка.
Мы снова начали в удобном для меня неспешном, неторопливом ритме. Член привыкал к пылающему страстью нутру, такому сладкому, нежному и тесному, но эластичному и гостеприимному. Своим органом я чувствовал, как она сжимает меня и пытается удержать, когда хуй покидал её недра, и как объятия лона девчонки счастливо раскрывались ему навстречу. Я неспешно входил, глубоко и полно, а затем неспешно выходил. Входил и снова выходил. Наслаждаясь всей длинной этого движения, каждым его мгновением. В какой-то момент я стал ещё сильнее замедляться, настолько, что мою распалённую девочку это уже перестало устраивать и она, чтобы увеличить резкость, стала сама снимать себя с члена, когда он выходит и насаживаться, когда входит. Я же вышел теперь совсем медленно и почти полностью.
Чтобы резко войти! Глубоко, грубо, под сдавленный вскрик Алинки. Её, закрытые прежде глаза широко открылись, руки обняли меня сильнее - прижалась. Дыхание стало чаще. Дав ей отойти от этого резкого вторжения, я снова резко вышел и вошёл. И снова.
Я стал долбить её пизду на полную амплитуду под аккомпанемент её довольных стонов. Мой член, словно поршень в двигателе машины, резкими толчками стремился привести её к оргазму. И она, судя по почти обезумевшим глазам и стонам, срывающимся на вскрики неудержимо приближалась к цели. Я не был сверхчеловеком, чтобы долго двигаться в этом ритме, однако, долго и не пришлось. Её тело выгнулось, словно вырвавшаяся пружина; она судорожно обняла меня - вцепилась когтями в спину и нервно взвыла. Мне стоило изрядных физических усилий, чтобы в этот момент не переставать сношать её оргазмирующую, пульсирующую, выдаивающую меня дырку.
Какое-то время, казалось, Алинка покинула сознание насовсем, но спустя несколько секунд эмоционального безумия, вой сменился всхлипывающим дыханием, а взгляд прояснился. Она снова продолжила подмахивать мне бёдрами, но скорее с затухающей амплитудой. И так было до тех пор, пока ритм не стал совсем неспешным, таким, чтобы она смогла впиться мне в губы долгим искренним поцелуем.
Когда эмоция иссякла и пигалица снова вернулась к сексу, на новый заход, я поднялся над ней на одной руке и коленях, чтобы надавить на бедро. Послушная моей команде девчонка осторожно, не давая моему члену покинуть горячие объятия её вагины перевернулась на четвереньки. Пришло время заканчивать её наслаждения и начинать готовить моё.
