******
Они прибыли в аукционный дом, и их провели вокруг большого открытого двора, где с их ошейников сняли цепь. Казалось, они могли свободно бродить, но входные ворота были закрыты за ними, не давая сбежать.
Вокруг бродили десятки обнаженных рабынь. Они выглядели великолепно. Все, что они носили, это их рабские ошейники и тонкие металлические кандалы вокруг каждого запястья и лодыжки.
Аукционисты бродили вокруг, небрежно осматривая женщин, делая заметки, связанные с их продажей. По двору ходили две одетые женщины, нанося афродизиак рабыням по пути. Они приказывали каждой девушке наклониться вперед и массировали маслом киску рабыни, пока та не начинала двигать бедрами, а затем переходили к следующей.
«О боже», — сказала Урсула. «Нас только сегодня утром намазали».
«Посмотри туда», — сказал Н'Фала. «Вот та девушка только что кончила».
Урсула оглянулась и увидела девушку, о которой шла речь. Она прислонилась спиной к колонне, одна рука была на левой груди, другая теребила свою киску. Глаза ее были закрыты. На ее лице была самая широкая улыбка, когда она удовлетворяла себя.
«Эта грудь просто потрясающая», — заявила Урсула, наслаждаясь видом голой черной девушки. «До сих пор я видела только ее попку. Это заставляет меня снова закипать от возбуждения».
******
Внезапно одна из свободных женщин, помогавших аукционисту, схватила черную девушку за волосы и наклонила ее вперед. Она использовала ротанговую трость на «прекрасной попке», оставив два глубоких следа на ягодицах рабыни.
«Не трогай, пока не встанешь на аукционную сцену!» — резко сказала свирепая женщина.
«Прекрасная попка» стояла прямо, пытаясь держать руки по бокам. После обильной дозы афродизиака и возможности мастурбировать, когда захочется, пока она на была в пути, а затем внезапного лишения возможности удовлетворять себя, это было явно стрессом для голой черной девушки. Она потерла бедра вместе и пошевелила бедрами, и на ее лице отразилась паника от внезапной необходимости проявить такой огромный самоконтроль.
«Наклонись и покажи пизду!» Свободные женщины добрались до Урсулы и Н'Фалы. «Пизду мажут афродизиаком, прежде чем идти на сцену».
Две потрясенные рабыни наклонились вперед и раздвинули ноги. Они обе застонали от возбуждения, когда бальзам размазался по их кискам. Урсула чуть не упала в обморок, почувствовав, как пальцы женщины входят и выходят из ее влагалища.
«Это так несправедливо», — воскликнула Урсула, дрожа и извиваясь. «Как мы можем получать такую дозу, а потом нам отказывают в оргазме?»
«Другие девушки в колонне сказали мне, что это делается для того, чтобы мы «выступали», когда находимся на сцене», — ответила Н'Фала, которая лихорадочно терла бедра друг о друга. «Удовлетворение себя во время продажи нашей персоны, по-видимому, показывает, что мы полностью послушны, и это возбуждение повышает ставки».
«Боже мой!» — воскликнула Урсула. «Я не могу представить себе ничего более унизительного. Тереть себя, голую, перед огромной толпой».
Как обычно, мысль о подчинении и унижении начала заставлять обеих девушек течь.
«Эти двое выглядят хорошо», — сказали два аукциониста, осматривавшие рабынь. «Продадим их как пару? Белая девушка и худенькая африканка были бы очень возбуждающими, и обычно за это просят очень высокую цену».
Аукционисты стояли всего в паре футов от двух возбужденных рабынь, которые отчаянно пытались контролировать свое либидо.
«Да, отличная идея!»
Урсула и Н'Фала едва осознавали, что происходит вокруг них. Урсула почувствовала, как к ее ошейнику прикрепляют цепь, но больше не задумывалась об этом.
Н'Фала заметил это первым.
«Они сковали наши ошейники вместе», — сказала красивая черная девушка. «Как ты думаешь, что это значит?»
«Это значит, что тебя и ее выставят на аукцион как единый предмет», — сказала другая рабыня, которая подслушала. «Когда придет твоя очередь быть проданными, вам будет приказано совокупляться друг с другом на аукционной сцене».
Урсула закрыла глаза и попыталась думать о чем-то другом. Мысль о том, чтобы трахнуть Н'Фалу на публике на аукционной сцене, была такой унизительной. Она так хотела иметь возможность прикоснуться к себе.
******
В течение следующего часа две женщины, которые поливали их ранее, брили киски рабынь во дворе. Затем их проводили в другую зону, где им давали мыло, чтобы они намылили друг друга, а затем им приказали прыгнуть в конское корыто, чтобы ополоснуться. В африканской жаре девушки высохли естественным образом всего за несколько минут.
Наконец, их отвели обратно в главную зону содержания, где на полу были разложены кувшины с маслом, которое использовалось для защиты кожи рабынь от солнца. Им приказали втирать обильное количество масла в свою плоть, чтобы они выглядели как можно привлекательнее.
Н'Фала наносил масло на грудь Урсулы. Розовые соски англичанки стояли по стойке смирно.
"Ты выглядишь восхитительно", - сказал Н'Фала. "Если бы я был среди зрителей, я бы продал все, что у меня было, чтобы купить тебя".
"Как часто ты будешь пользоваться своей новой рабыней?" Урсула хихикнула, когда ее сиськи массировали и ласкали. «Ты бы хотела получить за свои деньги все, что заслуживаешь!»
«Ты не получишь ни минуты покоя», — ответила черная девушка с озорной улыбкой. «Я бы насиловала тебя от рассвета до заката, а потом всю ночь».
Вокруг красивые голые и одетые в ошейники рабыни массировали и смазывали друг друга, афродизиак возбуждал их все больше и больше.
Н'Фала начал дразнить киску Урсулы. Голая белая девушка закрыла глаза в экстазе, когда почувствовала, как палец Н'Фалы проник в ее лоно. Внезапно Урсула почувствовала острую жгучую боль в заднем проходе.
«Голая рабыня, прояви сдержанность!» — рявкнула свободная черная женщина, держа в руках хлыст. «Ты подожди, пока не встанешь на сцену, прежде чем заняться трахом!»
В этот момент несколько свободных граждан прошли через ворота во двор, чтобы осмотреть товары аукционного дома, прежде чем их выведут на торги.
Всем рабыням было приказано встать по стойке смирно, раздвинув ноги и заложив руки за голову. Свободные граждане свободно бродили вокруг, трогая и лаская товар, который вскоре должен был быть продан.
Урсула и Н'Фала были обмануты, не получив оргазма. Белая девушка начала тереть бедра друг о друга, но сильный удар ротанговой палкой одного из помощников аукциониста заставил ее снова выпрямиться.
"Черт возьми, я сейчас взорвусь", - сказал Н'Фала.
"Не знаю, как я выдержу", - ответила Урсула. "Если бы у нас было еще несколько минут, мы бы получили некоторое облегчение".
Две белые женщины подошли посмотреть на них. Было странно видеть европейских женщин на аукционе рабов Натавеа.
«Какой сюрприз!» — сказала первая женщина. «Голая белая рабыня! Мы видели это только один раз. Как ты оказалась в аукционном доме?».
«Я отдала свою свободу, чтобы заплатить долг», — объяснила Урсула, немного покраснев от того, что ее увидел кто-то из ее собственной страны. «Я подписала контракт с женщиной, которая обещала мне защиту от гангстеров. Я очень надеюсь, что мое положение временное. Ты сможешь нас купить? Я уверена, что мой нынешний владелец в столице будет благодарен и вернет тебе деньги».
«Боюсь, это расстроит наши отношения с аукционистом, моя дорогая», — ответила свободная британская леди, обхватив грудь Урсулы. «Мы платим ему, чтобы мы могли запечатлеть некоторые из наших художественных образов. Мы не хотим портить наши отношения, освобождая каждую девушку, которая носит ошейник»
«Она выглядит потрясающе, не так ли, Мод?» сказала другая свободная женщина, поглаживая зад белой девушки. Урсула была готова лопнуть!
"Абсолютно восхитительно, Агнес", - ответила ее подруга, дразня чрезвычайно твердый сосок пальцами. "Это будет превосходная картина, как ты думаешь?"
Урсула выглядела ошеломленной и озадаченной.
"Моя дорогая девочка, мы порнографы", - сказала Мод. "Мы путешествуем, чтобы получить самые восхитительные портреты рабынь, которые мы затем продаем из-под прилавка в определенных "специализированных" магазинах в Англии".
Она достала из сумки камеру Box Brownie.
Урсула должна была попытаться возразить, но она была так взволнована тем, что ее рассматривают голой, что ее бедра снова начали извиваться.
"А теперь будь хорошей девочкой и выдвинь свои сиськи, или мы поговорим с аукционистом и скажем им, что ты была неуважительна. Я осмелюсь предположить, что это будет означать порку ремнем или тростью?"
Урсула поняла, что она бессильна. Она выпятила грудь и полностью отдалась демонстрации своей персоны.
«Спасибо, моя дорогая, что показала нам эти чрезвычайно жесткие соски», — сказала Мод. «Ты сделаешь многих английских джентльменов очень счастливыми».
«То же самое касается и тебя, юная леди», — сказала Мод Н'Фале.
После нескольких щелчков затвора Мод убрала камеру.
Даже в своем взволнованном состоянии белая рабыня знала, что должна предпринять попытку обрести свободу для себя и своей подруги.
