Еженедельно, по пятницам после уроков, мы пару часов оставались совсем одни, рисуя школьную стенгазету в препараторской кабинета физики. Что я только не вытворяла… "Случайно" касалась грудью (ну, тем, что выросло) его плеча, когда он смешно потея выводил замысловатые буквы заголовка плакатным пером. Жарко и, как мне казалось, эротично, дышала ему в ухо, приобняв сзади, как бы задумчиво глядя на почти готовую стенгазету, разложенную на столе. Ну, и много разных глупостей… В 100% подобных "случайных" околоинтимных прикосновений Толик страшно краснел и превращался в соляной столб. Затем быстро ретировался на безопасное расстояние.
Однажды, почти полностью доведённая до отчаяния, я подловила его задумчиво стоящим посреди препараторской. Подобно локомотиву, я буквально приперла несчастного к стене, прижала одну его руку к выпуклости лифчика, другую к своей тощей заднице и впилась в его губы долгим мокрым поцелуем. Преодолев сопротивление его плотно сжатых губ, я проникла языком в его ротовую полость и начала там яростно им вращать, натыкаясь на зубы. Затем переместила свою правую руку к его ширинке, быстро расстегнула ее молнию и нагло сунула руку в этот открывшийся проход, схватив через ткань трусов его член. Слегка сжав рукой вяловатую плоть, я с крайним удовлетворением отметила зарождающуюся в штанах эрекцию. О, какое это было наслаждение: ощущать, как он пульсирует в моих руках, чувствовать, как подростковый пенис наливается силой и тяжелеет. Я сжала его в ладони, и Толик, тяжело дыша, издал глухой стон. Не знаю, насколько далеко всё это зашло бы, если б не скрипнувшая за спиной дверь. Сквозь Толика как будто бы пропустили киловольтный электрический заряд. Подобно жидкому Терминатору, он одним движением освободился из казавшихся мне нерушимых объятий и, застегивая на ходу ширинку, ринулся прочь из препараторской, едва не сбив с ног вошедшую лаборантку Зою Игоревну. Та, к ее чести, либо не поняла, что происходит, либо не подала виду.
Эта, казалось бы, полностью проваленная попытка спонтанной близости добавила мне новых ощущений во время полуночной мастурбации. В ту ночь я ярко кончила четыре раза подряд, воспроизводя снова и снова ощущение крепчающей в моей руке срамной плоти.
И да! Лёд был растоплен. Толик более не сопротивлялся моим домоганиям. Я отлавливала его в укромных уголках школы и, пока никто не видит, тискала его, целовала, хватала за член. Однажды он даже сам (!) Запустил мне руку под юбку несколько раз провел подрагивающими пальцами по тщательно упакованной в трусики и колготки сочащейся влагой щели. И даже сказал: "Неплохо..." Мне всё труднее и труднее было прерывать подобные занятия. Мне хотелось получить от него что-нибудь большее, чем просто прикосновение к моей писечке. Ещё немного — и я трахнула бы его привселюдно, не взирая на последствия.
А вот трахаться было решительно негде. Привести его к себе домой — не вариант. Тогда ещё мы жили всей семьёй в девушке и у меня с братом была одна комната на двоих. И в этой комнате стоял компьютер, за которым он проводил большую часть жизни. Толик домой не приглашал. Пресловутые нычки в парках, парадных и прочих злачных местах во-первых были стремным вариантом, а во-вторых — тупо холодно. Зима была. А ждать теплого времени года уже не было сил. На вписки и разнузданные вечеринки меня не приглашали. Снять квартиру или гостиницу — сама понимаешь, для подростков ## лет это задача с нулевым успехом. Оставалась школа. Там условия для внятного интима были лишь чуточку лучше, чем в зале ожидания железнодорожного вокзала. Однажды я таки вытащила жертву своих домоганий в киношку. Платить за билеты, естественно пришлось самой. Фильм был не блокбастер, что было нам на руку. Зал был почти пустой. Лишаться невинности в зале кинотеатра в мои планы не входило. В планах был разнузданный петтинг.
Перед сеансом я предусмотрительно забежала в туалет и избавилась от колготок и трусиков заодно, чтобы не затруднять процесс. Лифчик был оставлен дома. Мы уселись в самой темной и дальней локации. Выждали долгих полчаса, пока в зале не утихли хождения опоздавших граждан с гражданками. Хочу отметить, что, судя по всему, целью похода на этот сеанс у большинства "зрителей" был отнюдь не просмотр фильма. Парочки, в основном целовались-обжимались, группа подростков что-то распивала, один дядька даже внагляк спал, оглашая полумрак зала богатырским храпом. Я н сдавала свой пуховик в гардероб, а укрыв им свои и Толика колени, обеспечила максимально возможную видимость приличия. Как я и предполагала, мой МЧ занял крайне пассивную позицию. Он просто чинно уселся справа от меня, ничего не предпринимая. И тут я уже дала волю шаловливым ручкам. Брюки кавалера были расстегнуть и его сокровище было извлечено наружу. Моя первая в истории дрочка чужого пениса длилась отсилы пару минут. Член, повинуясь моим мануальным ласкам довольно быстро принял рабочее положение, пара-тройка фрикций — и вот он уже испачкал подкладку моего пуховика изрядным количеством спермы. В момент кульминации Толик едва слышно всхлипнул и, откинув голову назад, закатил глаза, умело имитируя начало приступа эпилепсии. Ещё минут пять ушло на приведение в порядок члена и подкладки пуховика посредством влажных салфеток.
Настала моя очередь получать удовольствие. Задрав юбку спереди по максимуму, раздвинув насколько возможно ноги, я своей рукой направила пятерню кавалера к истекающей моими соками промежности. Толик несколько оживился. Сунув палец максимально глубоко меж моих уже распухших губок, он стал имитировать стандартный коитус, воля пальцем туда-обратно, то почти полностью вынимая его, то упираясь им в девственную плеву. Таким манером и при помощи собственной руки я редко достигала оргазма. В темноте кинотеатра же в непривычной обстановке — и подавно. Свободную руку кавалера я запихнула себе под толстый свитер, под которым ничего не было. Попросила своего партнёра по возможности найти сосок и сжать его. Толик горел рвением сделать мне приятно, поэтому сжатие соска можно было сравнить с тем, как если бы его прихватили плоскогубцами. Это было настолько больно и настолько неожиданно, что сама того не желая, я громко взвизгнула и подскочила на своем кресле. Почти все немногочисленные посетители позднего сеанса прекратили свои дела и развернулись поглядеть на источник. Меня бросило в холодный пот. Буквально. Видимо, истолковав мой взвизг как успех, Толик сжал сосок ещё раз с удвоенным усердием. На этот раз мне удалось сохранить молчание. Смахнув с глаз набежавшие слезы я попросила кавалера быть нежнее и найти у меня за пазухой какой-нибудь другой, не раненый сосок.
Разобравшись с сосками, следовало заняться истосковавшейся киской. Направленный моей опытной рукой палец кавалера наконец-то обнаружил клитор. Придав пальцу нужную траекторию, я откинулась на спинку, готовясь получить свой первый оргазм без помощи собственных рук. Короче, кончила я в тот заход дважды. Оба оргазма, один ярче другого накатили с небольшим промежутком во время одного "сеанса" мануальной активности Толика. Как же мне хотелось стонать, кричать, двигаться навстречу этим волнам удовольствия… Но это было невозможно в данной обстановке. Прикусив почти до крови губу, я позволила себе только глубокий выдох и неконтролируемое подрагивание ног. С видимым удовлетворением отметив действенность своих усилий, Толик попросил у меня салфетку, тщательно вытер пальцы от моих выделений и уставился в экран.
Во мне боролись два чувства — торжество от того, что я добилась своего и некоторое разочарование от того, что все настолько сумбурно и не соответствует моим высоким запросам. С начала сеанса прошло от силы минут 45, а делать было уже решительно нечего.
И тут я решилась на отчаянный шаг. Минет. Изучив обстановку вокруг, я поняла, что на нас никто решительно не обращает внимания. Тогда я встала, убрала маскирующий пуховик, развела ноги Толика и опустилась меж них голыми коленками на холодный пол. Извлекла член снова на божий свет, вытерла его ещё раз влажной салфеткой и решительно взяла его в рот. Толик оторвал свой взор от экрана и теперь с интересом смотрел на меня с его вялым членом во рту сверху вниз.
Тогда я встала перед ним на колени и взяла его ещё вялый пенис прямо в рот. Ощущение живого упругого органа во рту заставило меня взмокнуть ещё раз. Плотно охватив член губами, я начала двигаться. Ствол легко скользил в моём рту, приобретая с каждым моим толчком твердость и упругость. Я почувствовала, как он напрягся, и, немного замедлив темп, стала медленно спускаться вниз, ощущая, как головка уже почти упирается мне в горло. Внезапно я почувствовала его руку на своей голове, осмелевший Толик взял меня за волосы и стал направлять мой рот в нужном ему направлении. Его член вошёл в меня до упора и остановился.
- Мммм... - только и смогла промычать я.
Преодолев рвотный рефлекс, я вошла в раж, все увеличивая и увеличивая темп. В голове стоял туман и все проблемы казались мелкими и незначительными. Я полностью расслабилась и отдалась на волю Толика, который с силой двигался в моём рту, а его руки сжимали мой затылок. Он был как ураган, как смерч. Мне было так хорошо… Смазанный моей слюной член легко скользил по языку, легонько ударяя во вход глотки головкой. Чувства заполненности, всей постыдности ситуации и какое-то запредельное чувство стыда смешались в голове в острый пикантный коктейль, заставляя меня течь все сильнее и сильнее. Я, серая мышь, которую никто не замечал, стою без трусов голыми коленями на холодном полу кинотеатра и сосу член у самого ничтожного существа на планете. И мне хотелось ещё и ещё. И ещё мне хотелось, чтобы хоть кто-то нас заметил.
Тем временем я почувствовала, как прибор Толика в моем рту начал пульсировать. Он уже был готов разрядиться. Я стала усиленно ласкать его губами и языком, сместившись к головке. Он стал еще толще и тверже. В последний момент перед кульминацией я направила его головку себе прямо в глотку. Она легко скользнула мне в горло. Все, он сейчас кончит! В тот миг, когда он начал кончать, я крепко сжала губы и, обхватив его яйца, стала их сжимать. Это было невероятно! Он взорвался прямо у меня в горле! Семя выплескивается внутрь меня резкими толчками, каждый чуть слабее, чем предыдущий. Вязкая горячая жидкость почти обжигала пищевод. Я чувствую, как она растекается по телу, словно жидкое тесто. От нее становится тепло и очень влажно. Ощущения нарастают. В голове гудит. Дышать трудно. Но мне нравится. Моя кожа горит и зудит. Под конец этого бурного, казавшегося бесконечным семяизвержения я наполовину выпустила член изо рта, с силой высасывая последние капли. Всё! Отпускаю этот источник наслаждения на волю. Повернувшись к Толику спиной, все ещё мало что соображая, я уселась прямо на холодный пол и запустила руку под подол юбки. Так быстро я никогда ещё не кончала! Всего несколько выверенных движений пальцев — и меня сотряс мощнейший, ни с чем не сравнимый оргазм…
