"Это безумие."
«Нет», — медленно сказал он и, наконец, посмотрел на нее и расслабился. «Она была права. Я просто никогда не был достаточно честен, чтобы признать это».
Она покачала головой, словно не желая признавать правду, и медленно спросила: «Ты все еще любишь меня?»
«Ты должна была это знать. Ты не ненавидишь кого-то так сильно, как я тебя, если ты не любишь его так сильно. А я все еще ненавижу, так же сильно, как в тот день, когда узнал, что ты трахаешься с этим придурком».
Он сделал глубокий вдох. Он должен был выговориться, прежде чем его нервы не выдержат, и он сломается и побежит.
«Я не хочу любить тебя. Я хочу любить Кэролайн. Но ты все еще там, вытесняя любую другую женщину, которую я мог бы любить. Я хочу, чтобы ты ушла из моего сердца. Я хочу быть свободным».
Казалось, печаль на ее лице только усилилась по мере того, как она усваивала его слова.
«Она сказала мне, что мне нужно сделать, чтобы иметь шанс сохранить наш брак, и поэтому я здесь?»
"Что почему?"
«Я здесь, чтобы простить тебя, Холли».
Она посмотрела на него так, словно он говорил на каком-то иностранном языке.
"Что?"
«Я здесь, чтобы простить тебя».
Казалось, она хотела что-то сказать, но слова не шли.
«Я знаю, что ты сделала, но я устал ненавидеть тебя и любить тебя. Ты предала меня, разрушила мою жизнь и выбросила мою любовь к тебе, как вчерашний мусор. Я хочу думать, что ты чудовище, шлюха, законченная стерва, но я знаю, что это неправда.
«У меня сегодня было много времени подумать, вспомнить. Ты слишком любишь детей, чтобы быть полным монстром. Я никогда не думал, что ты полностью зло. Вот почему ты причинила мне такую боль. Если бы ты была просто отвратительной стервой, а я совершил ужасную ошибку, женившись на тебе, я бы смог тебя забыть».
Теперь в ее глазах отчетливо проступил туман.
«Но ты порядочный человек, за исключением тех случаев, когда это касается меня. Ты хорошая дочь, хорошая мать, хороший друг. Люди в твоей риэлторской конторе любят тебя. Я единственный человек, с которым ты обращался как с дерьмом. Я никогда не мог этого понять. Я до сих пор не понимаю.
«Но у тебя, должна быть, была какая-то веская причина для того, что ты сделала. Может, я никогда не был достаточно хорош в постели, чтобы удержать тебя дома. Я так не думал, но кто знает. Черт, это не так уж и необычно. Если бы ты не была моей, если бы я не любил тебя так сильно, я бы мог смириться с тем, что браки распадаются. Люди перестают любить. Просто это так — все по-другому, когда это случается с тобой».
Официантка подошла в конце его речи и, казалось, была смущена тем, что услышала. Она оставила два кофе и пирог и поспешила прочь.
Он отпил кофе. Он был обжигающим, и он приветствовал боль во рту. Он сосредоточился на этом еще на несколько секунд, затем посмотрел на нее. В ее глазах были слезы, но она не сказала ни слова.
«В любом случае, я решил, что отпущу ненависть, Холли. Мы никогда не будем друзьями, но я постараюсь двигаться дальше и забыть тебя. Я всегда буду рядом с тобой, когда дело касается детей. И, Боже, как это тяжело, я надеюсь, что этот парень, твой новый муж Билл, я надеюсь, что он сможет дать тебе то, чего не смог я».
Это почти закончилось, а он все еще был жив. Он не был уверен, что его сердце не перестанет биться в какой-то момент, но он выжил. Он сделал глубокий вдох, встал и вышел из кабинки.
«Вот и все, Холли. Я просто хотел тебе это сказать. Желаю тебе хорошей жизни».
Прежде чем он успел уйти, она положила свою руку на его, и это остановило его, как будто его ударили электрошокером. Это было первое прикосновение, которым они поделились почти за два года.
«Садись, Дэн».
Он разрывался. Часть его хотела бежать от нее со всех ног, а другая половина хотела наброситься на нее и сорвать с нее одежду. Слезы прекратились, но у нее был такой вид, будто она возвращалась с похорон своей самой близкой подруги.
«Я выслушала тебя. Ты выслушаешь меня? Я должна сказать тебе кое-что... и это ранит тебя сильнее, чем то, что ты уже пережил. Но ты заслуживаешь правды. И я надеюсь, что она поможет тебе двигаться дальше».
Он не мог не подумать: «Господи Иисусе, ты сделаешь мне БОЛЬШЕ, чем уже сделал. Возможно ли это вообще?»
Но он скользнул обратно в кабинку. Он увидел на ее лице что-то, чего не видел ни в тот день, когда она сказала ему, что выгоняет его, ни в любой другой из дней с тех пор. Он не мог сказать, что именно, но что-то двигалось под этой сильной, спокойной внешностью.
«Мы никогда не говорили об этом, хотя мне следовало бы это сделать. Было неправильно оставить все так, как я это сделала, но это... это было частью всей нашей проблемы».
Он понятия не имел, о чем она говорит или что будет дальше, но он знал, что это не будет хорошо. Она выглядела так, будто делала глубокие вдохи, чтобы собраться с силами, чтобы сбросить на него ту словесную бомбу, которую она собиралась бросить.
Наконец она это сказала.
«Ты говоришь, что любил меня и все еще любишь. Дело в том, что... я никогда тебя не любила... не так».
Каким-то образом ей удалось продолжать смотреть ему в глаза.
"Никогда?"
Он не мог поверить в то, что слышал. Даже зная то, что он теперь знал, он не мог заставить себя поверить в это.
«Даже в начале?»
Наконец она отвела взгляд и минуту смотрела на стол, но в конце концов снова подняла на него взгляд.
«Ты мне нравился. Ты мне действительно нравился. Помнишь, я встречалась с Дэйвом и Бобом, когда ты появился на горизонте, когда мы встретились на той вечеринке в Торговой палате в тот субботний вечер».
Он вспомнил. Ему было 26, он работал в другом страховом агентстве, пока набирался опыта, чтобы открыть свое собственное. Он дважды был близок к браку, но не получилось, и они расстались, прежде чем все стало слишком серьезно. Ему было 26, он был возбужден и просто искал, сможет ли он замутить с кем-нибудь, когда согласился пойти на вечеринку Торговой палаты в большой башне Bell South в центре Джексонвилла в ту субботу вечером.
Он не был плохим, и ему довольно везло в ночных клубах, поэтому он решил, что ему может повезти в ту ночь. Но он никогда не ожидал увидеть то, что предстало его взору, стоя с группой других женщин возле стойки бара. Она была одета во что-то прозрачное и светло-голубое, и даже сквозь ткань он мог видеть, что она невероятно сложена. Не помешало и то, что он всегда был любителем больших сисек. И у нее они были. Она была не слишком высокой или низкой. В самый раз. Блондинка с внешностью калифорнийской серферши и фантастическим телом.
Он начал двигаться в этом направлении, размышляя, какую линию поведения он мог бы использовать для этого холодного звонка. Он всегда был хорош в том, чтобы сломать лед в деловых ситуациях, и не так уж плох в обществе, но он хотел убедиться, что произвел хорошее первое впечатление. Независимо от того, пойдет ли он с ней домой сегодня вечером или нет, он был полон решимости увидеть ее снова. Единственной проблемой для него было скрыть растущую эрекцию, которая упрямо продолжала расти, несмотря на его попытки успокоиться.
Он прошел мимо нее к бару, остановился всего в паре футов от нее и сделал вид, что ждет, пока освободится бармен, но на самом деле он как можно незаметнее прислушивался к ее разговору с двумя другими женщинами.
«Этот сукин сын сказал мне, что переезжает к ней на этих выходных. После того, как мы встречались два года и всего через несколько недель должны были объявить о помолвке».
Ее слова были гневными и горькими.
«Я даже не знала, что он с кем-то встречается».
«Я думала, вы, ребята, решили увидеться с другими людьми?»
«Это было просто потому, что я думала, что он струсил, чувствовала, что его торопят к алтарю, и я хотела дать ему немного поводка, прежде чем я его подцеплю», — сказала она с коротким смешком. «Я встречалась с Бобом, Бобом Генри, в Regional Life, и я до сих пор вижу его время от времени, но Дэйв даже не сказал мне, что встречается с этой стервой. До этого понедельника, когда он сбросил на меня эту проклятую бомбу».
«Это было ужасно».
«Ебаный ублюдок. Она, наверное, отсосала ему на первом свидании. Мужчины, они не что иное, как пенисы с маленькими мозгами, прикрепленными к другому концу. И это не значит, что я не отсосала ему. Господи Иисусе, я думала, что убью его несколько раз, настолько сильно он кончал».
Другая женщина вмешалась: «Да, это всего лишь ходячие пенисы. О, конечно, именно поэтому мы их и держим».
Все женщины засмеялись, кроме великолепной блондинки. Она выглядела такой злой, что готова была заплакать.
Вокруг толпилось так много людей, что Дэн подумал, что ему удалось подслушать, не обнаружив, и теперь он сполз по барной стойке, которая занимала целую сторону комнаты. Наконец, он привлек внимание бармена, одного из тех студентов, которые подрабатывали на подобных мероприятиях. Парень подошел и спросил: «Что будете, сэр?»
Дэн достал 50-долларовую купюру и вложил ее в руку ребенка.
«Оно твое, если ты сможешь сказать мне или выяснить, что пьет блондинка в синем с большими сиськами».
Парень посмотрел на бар и улыбнулся.
«Хороший вкус, чувак. Если бы я не работал, я бы сам пытался этим заняться. Я не обслуживал ее, но позвольте мне спросить у пары парней».
Он вернулся через минуту и сказал: «Ром с колой и одной вишенкой. Хоуи сказал, что слышал, как она говорила, что ей бы хотелось кучу вишен, но они все идут ей в задницу».
