И местным крайне сделалось хуёво".
Майор прибыл на место с операми,
Кровищи - море, бабушка права.
И видно: бились голыми руками,
Ну а потом - умчались кто куда.
Ищи их по дворам да закоулкам,
Нет в деле ни патрона, ни ножа,
Одно упоминанье о придурках,
И бабушка соврала - не ждала.
А значит, нет свидетелей, о, боже!
Опять он на пустышку прилетел.
Он этой бы Фроловой дал по роже,
Чтоб не срывала их с серьёзных дел!
С игры в козла, и с чтенья братьев Вайнер,
И с поиска реальных бандюков!
Хотел отбой дать, на мгновенье замер,
Чутьё ищейки вдруг лишило его слов.
Здесь было что-то очень непонятно:
Вот след от тела, кто-то здесь лежал.
Початая бутылка, вот занятно,
Следы здесь, будто тяжесть кто таскал.
Следы ушли по направленью к лесу,
А опера - за ними наугад.
И через час блужданий, с интересом,
Они на труп раскопанный глядят.
Был парень молод, был он не обобран -
Часы, бумажник, паспорт - всё при нём.
Скорее, в пиздилке крутой он был задол-бан,
А позже, в этот лес перемещён.
Непрофессионал трудился, вывод ясен,
Он неумело заметал следы,
Но он для общества совсем небезопасен,
А значит, путь один - под свод тюрьмы.
"Криминалистов и экспертов вызываем,
В прокуратуру делаем запрос.
Мы это дело быстро раскопаем,
А дело здесь рисуется всерьёз!"
8
Конечно же, им местный участковый
Гражданочку Фролову указал,
Майор, со всей командой оперовой,
К ней прибыл и тотчас же запугал:
Мол, нарушает бабушка законы,
И укрывается от следствия она!
И, дескать, за сокрытие весомых
Улик - на пару лет обречена.
Гражданочка Фролова суетилась,
И было что, и не было, сказала.
Что это правда - всё она божилась,
Но фоторобот всё ж нарисовала.
Майор поехал к адресу прописки,
Там корешей Коляна повстречал,
Всё выяснил про Аллу и Кузьминки,
А в фотороботе - всяк Сэма опознал.
Майор, пробивши Сэма, на Рязанку
С бригадой оперов тогда примчал,
И здесь Фортуну проклинал, засранку,
Нет Сэма дома, затаился, убежал.
Засаду у подъезда оставляя,
Майор поехал чуточку поспать.
Такая уж ты доля ментовская:
Всю жизнь приходится кого-то им искать!
9
Оставили мы Сэма с Аллой
В такой пикантной обстановке,
Вернёмся же мы к ним, пожалуй,
Надолго их бросать неловко.
Они, друг другом насладившись,
Отправились на пару в душ,
От пота и трудов отмывшись,
Несли любовную там чушь.
"Большой какой!" , сказала Алла,
В воде - он просто о-го-го!"
И пальчиками пробежала.
: Майор проснулся уж давно:
Реакция не задержалась:
Член над водою наголо!
"Ах, что со мной творишь ты, Алла!"
: Майор поглядывал в окно:
Сэм ухватил сосок губами,
И шепчет Алла: "Хорошо!
Целуй меня, играй сосками!"
: Майору очень нелегко:
Сэм приподнял немного Аллу,
И вдруг внедрился глубоко.
Алла от страсти застонала.
: Майор подумал: "Жизнь - дерьмо!" :
"Пойдём, Сэм, завтрак уже стынет!"
Сэм раз пятнадцатый кончал.
"Пойдём! Ну, хватит! Больше сил нет!"
: Майор, где Алла живёт, знал:
Он на руках с красоткой Аллой
Из ванной в кухню пробежал.
"Ах, Алла! Мало мне, всё мало!"
: Майор всех оперов собрал:
"Нет, Сэм! Нам надо подкрепиться!"
"Я - сыт!" , "Пожалуйста, не лги!
Так можно с силой распроститься!"
: Шаги на лестнице, шаги:
И в чашках кофе уж дымится,
В тарелках - булочки сладки.
Сверкает за окном зарница:
: Сэм! Ты, пожалуйста, беги! . .
10
Майор проснулся уж давно.
Майор поглядывал в окно.
Майору очень нелегко.
Майор подумал: "Жизнь - дерьмо!"
Майор, где Алла живёт, знал,
Он с участковым толковал.
Майор всех оперов собрал,
Он им оружье выдавал.
Ещё темно, ещё зарницы,
Майору с группой не сидится,
В подъезд зашли, майор сел в лифт,
А группа лестницей бежит.
Шаги на лестнице, шаги.
Сэм! Ты, пожалуйста, беги!
Тебе ведь даже невдомёк,
Майор провёл как вечерок!
Звонок в ушах раздался гулом,
У Аллы сердце вдруг кольнуло.
Она к двери: "Кто?" "Участковый".
Алла откинула засовы.
В квартиру восемь человек
Зашли, как на голову снег.
Майор на кухню с участковым.
"Ты - Сэм?" , "Да, Сэм". "Ты арестован".
Эпилог
Прекрасна осень золотая.
В деревьях солнышко, играя,
Листву всю в жёлто-красный цвет
Повыкрасит, и лета нет.
Не так высоко солнце ныне,
Былины на полях полыни.
Глубоко небо. Всё в затишье.
Шныряют по поляне мыши.
И урожай уже собрали,
Все звери людям помогали:
Белкам - грибы, зайцам - морковки,
А дяде Ване - ящик водки!
Ежихи яблочки таскали:
Короче, звери помогали.
Я шёл в лесу, лесу кузьминском,
Шурша в аллеях павшим листьем.
Года не те, страна другая,
Я шёл, поэму вспоминая.
Уж сколько времени прошло
С тех пор, как Сэм спешил в метро!
Я иногда по ним скучаю,
Но в жизни их - я не влезаю.
Хоть мне и хочется узнать,
Что было дальше? Как там, блядь?
Читатель мой, секрет открою:
Писатель, создавший героев,
Всегда их должен отпускать,
Чтоб жизнь им дальше проживать
Без указаний, без подсказок,
Без зорких наших с вами глазок.
Как бы вы сами относились,
К тому, за вами чтоб следили?
И вашу жизнь, всю наизнанку,
Писали б утром спозаранку?
Вот то-то: Время пробежало,
Живут пусть сами Сэм и Алла.
Своим умом, своею долей:
Но, отчего же я с тоскою
Опять поэму вспоминаю?
Я знать хочу, чего не знаю?
Вдали листвою шла, шуршала,
Ах, боже мой! Ведь это - Алла!
Под ручку сын лет десяти,
А рядом - девочка. Гляди!
Остановились. Кричат что ли?
Я весь дрожу, ох, что ж такое?!
Девчонке года три, не боле:
Смотрю на них, в глазах до боли.
Кричит девчонка: "Папа, папа!"
У ели поднялась вдруг лапа,
И к ним, с гербарием из листьев,
Вдруг вышел Сэм, походкой лисьей.
Обнял семейство, всех целуя,
Девчонку, явно же, балуя,
К себе на шею усадил,
И счастливо вперёд поплыл.
Ну, что? Теперь их отпускаем?
Их счастью нет конца и краю!
У Сэма с Аллой - сын и дочка.
Ну, а у нас в поэме - точка.
1984, 2013
