На улицу я вышла, когда там уже начинало вечереть. Я оглянулась. За углом, как и условились, стоял "Ситроен" Петра Ивановича. Слева от водителя было видно его лицо и становилось понятно, что он волнуется. Я пошла к нему сквозь надвигающуюся тьму.

Встретил он меня приветливо, но глаза его разгорелись, когда он увидел чемоданчик с компроматом. Он буквально выхватил его у меня из рук, когда я села в машину. Замок чемодана раскрылся и Пётр Иванович стал рыться в бумагах и папках, время от времени кивая головой и сокрушённо вздыхая. Потом он повернулся ко мне и с благодарностью в голосе сказал:

- Спасибо вам, Наташа! Вы мне реально помогли. Поедем сейчас в клуб, там и расплатимся!

Я откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и начала проваливаться в сон, ведь я долгое время не спала и сейчас была возможность хоть немного вздремнуть, хотя бы во время пути до клуба. . .

- --

Я проснулся ещё до рассвета. Рядом со мной тихо посапывала Леночка. Как она прекрасна, когда спит! Мягкие, золотистые волосы размётаны по подушке, щёчки тронуты лёгким румянцем, на сомкнутых губах - полуулыбка. Её лицо в такие минуты похоже на красивую и древнюю римскую театральную маску. Я наклонился и чмокнул её в носик. Она поёжилась во сне и продолжала спать. На часах - половина шестого. Довольно скоро нам на работу. Впервые в жизни я иду на работу не из дома, а откуда-то ещё. Надо бы кофе приготовить, завтрак соорудить. Встав с кровати и засунув ноги в тёплые тапки, я прошлёпал на кухню.

Лена появилась в дверях кухни неожиданно. Вероятно её разбудили запахи из кухни или шум. Я улыбнулся.

- Доброе утро, сладкая! Как спалось?

- Доброе, мой хороший, доброе. Нормально спалось. А что у нас на завтрак?

- Яичница по моему эксклюзивному рецепту. Овощи, яйца и мясо.

- А на меня приготовил? - лукаво спросила Лена.

- Глупый вопрос! Бери тарелку, садись рядом.

После завтрака я встал у раковины и стал мыть посуду. Лена подошла сзади, обхватила за плечи, прижалась к моей спине и стала нашептывать в ушко:

- Миш, ты знаешь. . . То, что произошло в эту ночь. . . Я этого, собственно, ожидала. Я хочу тебе сказать, что ты приглянулся мне с тех пор, как тебя увидела. Ты просто прелесть, мой хороший, просто чудо. Я молода, у меня никогда не было мужа. Были мужики, но это всё было несерьёзно, наиграно и только для кратковременного секса. После ночи с таким мужиком у меня всегда возникала мысль: "кКогда же ты уйдёшь, а?", но когда я провела ночь с тобой, я подумала: "Не уходи, милый, не надо!". Я хочу, чтобы ты был рядом со мной, а ты этого хочешь, мой сладкий?

Я повернулся к Елене, обнял её крепко-крепко и тихо сказал:

- Да, Лена. Я тоже этого безумно хочу. Иногда мне просто становится жутко от одиночества, которое я испытываю. Моё сердце заходится частыми ударами и выпрыгивает из груди. Особенно ночью, когда вдруг осознаешь, что спишь один и некого прижать к себе, чтобы ощутить тепло человека, которого действительно любишь. . . Мне так одиноко на этом свете, что просто иногда не хочется жить здесь. Я очень рад, что встретил тебя. До тебя у меня была пара неудачных опытов с женщинами, но все они бросали меня, они только пользовались мною. Я очень надеюсь, что мы с тобой нашли друг друга и не потеряем никогда и проживем вместе всю жизнь.

Закончив сей страстный монолог, я прижал Лену к себе, чмокнул в губы, а руками медленно распустил поясок её халата. Полы халата распустились и обнажился упругий белый животик с треугольничком мягкого меха внизу. Я обвил руками её талию и сомкнул их на её спине. Лена выгнулась и подалась мне навстречу. Я целовал её груди, ласкал языком её крупные розовые сосочки, потом стал спускаться ниже и ниже, щекотать пупочек губами. Далее я спустился ещё ниже. В это время Леночка легла на стол и раздвинула свои ножки. Моим глазам открылся прелестный маленький бутончик, как будто какого-то экзотического цветка. Он был влажным, ярко-алым и обрамлённым светлыми курчавыми волосками. Он буквально истекал соком и просил: "Приласкай меня, мой хороший, начни сейчас!". И я не смог устоять. Я с силой впился в это прекрасное чудо природы и ощутил на губах солоновато-терпкий вкус женской пещерки. Это было просто незабываемо, просто чудесно. . .

Когда Лена кончила, я отпрянул от неё как бы в замедленном темпе и поднял на неё лицо. Она смотрела на меня счастливыми глазами и улыбалась. Я доставил ей счастье и сам был счастлив по этому поводу.

- А знаешь что, милый, - сказала она после минутного молчания, - нам ведь с тобой скоро на работу.

И мы стали одеваться.

Прошло некоторое время и настала суббота. В субботу, как вы помните, мне надо было идти вместе с Гариком и Вохой в "Веселую отмель". На тот момент я уже практически жил у Елены, мы планировали с ней полный мой переезд к ней. У неё была большая просторная квартира, не чета моей халупе на окраине и Лена решила, что целесообразнее будет, чтобы я переехал к ней.

Конечно, идти в крутой развратный бар после того, как практически предложил своей девушке руку и сердце будет, мягко говоря, несообразно. Но ведь есть такая вещь как мальчишник, правильно? Так почему бы и не погулять последний раз в холостой жизни? Мне кажется, я имею на то полное право. Я решил ничего не говорить Лене, сказал только, что в субботу встречаюсь с друзьями в мужской компании. Леночка пожала плечами и дала своё согласие. Я вышел в коридор и направился к кабинету Вохи.

Уже на подходе к кабинету было понятно, что Воха где-то рядом. Из-за двери доносился тяжёлый индастриал. Это тип как-то припёр на работу колонки и подключил к своему компу. Он врубал музон каждый раз, когда ему надо было что-то напечатать или просто когда работал. Наш директор сначала был в шоке, а потом привык и даже стал брать у Вована диски, так как тоже вдруг полюбил тяжёлую музыку. Так вот, я подошел к двери и толкнул её.

Среди стеллажей с книгами, огромных плакатов ещё советских времён, кактусов, которые поливались раз в год, когда вся контора уходила в отпуск, за своим потрепанным "пентюхом" сидел Воха. Он покачивал головой в такт музыке и бодро стучал по клавишам. На то, что я вошёл он никак не отреагировал, так как сидел спиной к входу. Я решил поприкалываться. Медленно подкрался к Володьке и неожиданно схватил его за плечи.

Воха подпрыгнул метра на два над стулом, честное слово. При этом он ещё издал трубный рёв, похожий на рёв цейлонского слона в брачный период. Надо же, я и не думал, что это его так напугает. Я отпустил его и Воха резко повернулся ко мне:

- Миха, ёб твою мать, ебана рот! Хули людей, блядь, пугаешь! Я чуть не спятил, ёбт. . .

- Не трынди, толстяк! Мы в "Отмель" идём сегодня или где?

- Ну так, ёбти! А ты же с Ленкой теперь живёшь, как она тебя, муженька, из тихой семейной гавани отпустит, а?

- Знаешь, Вовка. . . Каждый нормальный мужик имеет право на лево, а тем более право на мальчишник. Ты считаешь, я не могу воспользоваться этим правом?

- И вправду, Мишка, можешь. Ну, готовь баксы и в 10 вечера мы все идём в "Отмель". Встречаемся все на стоянке возле "Континенталя". Там и тачки поставим, очень удобно.

- Окей, договорились. . .

- --

Ну вот, суббота! У меня новое выступление. Отрепетировать я его всё-таки успела и на публику выпустить можно, я думаю.

После удачно провернутой операции с компроматом Пётр Иванович отвалил мне полторы штуки баксов (даже за "вредность" доплатил 300$) и ещё долго стучал лысиной об пол, рассыпаясь в благодарностях. Потом мы выпили слегка за успех и он отвёз меня домой. А директор потом даже дал мне выходной на следующие сутки. Класс! Спасибо вам, Николай Семёнович! За сутки, я как раз успею отрепетировать мою новую программу. В ней было довольно много сложных элементов, я крутила такие невероятные кульбиты вокруг шеста, что непрофессионал бы посчитал это невозможным. Возникала такая иллюзия, что я просто перетекаю по шесту как ртуть туда-сюда, а иногда казалось, что я болтаюсь в невесомости. Со стороны зрелище казалось довольно эффектным, это я поняла, когда мне показал съёмку моего выступления мой художественный руководитель. Все желали мне успеха.

Я сидела в гримёрке и марафетилась. За стенкой шумела пьяненькая публика, наверняка сегодня много клиентов, в том числе и постоянных. Стрелки часов постепенно подползали к двенадцати. Моё выступление - не первый номер. Обычно, до меня выступают девчонки, которые "разогревают" публику, а потом танцуют танго обнажённая пара. Публика к тому моменту была уже готова и я со своим выступлением производила настоящий фурор. Я постепенно прокручивала в голове сценарий моего выхода и всего прочего номера. Я всегда так делаю перед выступлением, тогда движения становятся более отточенными.

Час пробил. Дверь гримёрной открылась и в неё вошёл мой худрук.

- Наташа, твой номер! Ни пуха ни пера.

- К чёрту, Павел Николаевич, к чёрту. . .

И я пошла по направлению к сцене.

- --

Мы вместе с Вохой, Гариком и ещё какими-то двумя кексами, имена которых не запомнились, нырнули в тёмный проём небольшого кубического здания, над которым горела вывеска "Весёлая отмель". Охранник грозно глянул на нас, но увидев знакомые лица, улыбнулся и пропустил нас в зал.

В зале было темно, но темноту изредка пересекали голубые лазерные трассы. Мы присели за столик и к нам тут же подкатил официант. Я заказал себе немного пива, все остальные тоже заказали спиртное.

- Ну и где же та Наташа? - нетерпеливо спросил я.

- Погоди, старик, сейчас будут выступать другие артисты, а потом она.

Сцена озарилась ярким красным светом и на сцену выскочили девочки, одетые довольно легко. Они крутились и кувыркались, постепенно теряя одежду. Наконец, они практически разделись и поклонились публике. Я взглянул на часы. Надо же, как быстро пролетел час. Впрочем, когда выпьешь, время течёт быстрее, по крайней мере, для меня. Я стал пялиться на сцену. Там в это время происходило впечатляющее действо. Молодая пара там танцевала танго в обнажённом виде. Удивительно, но эта сцена прошла для меня очень быстро, хотя по времени прошёл целый час. В бок меня толкнул Гарик: