- Ну что, Сашка! С днем рождения тебя!
Трое ребят сидели на полу комнаты и потягивали пиво из запотевших банок. Лучи заходящего солнца освещали казенную обстановку стандартной комнаты жилого блока интерната: письменный стол, кушетку, маленький телевизор и небольшой холодильник. Тому, кто хоть раз видел обстановку детского дома, все в этой комнате показалось бы странным - и то, что это комната, рассчитанная на одного человека, и мебель, и возможность уединиться с приятелями. Но ученики и прочие обитатели "Школы прогрессивного обучения" воспринимали это как само собой разумеющееся.
Когда-то "школа" создавалась как интернат для одаренных детей из неполных или трудных семей. Идея поначалу оказалась властям очень заманчивой, и несколько лет в тихом городке, далеком от суеты мегаполисов, безбедно существовал интернат, каждый ученик которого жил в условиях, нормальных с точки зрения любого западного педагога, и фантастических для большинства российских обывателей. Действительно, где это видано, чтобы воспитаннику интерната полагалась отдельная комната в двухкомнатном блоке с ванной и туалетом, мебель и, какая-никакая, бытовая техника. Когда деньги на интернат выделяться перестали, нашелся богатый спонсор, который превратил идеал в закрытую частную школу. Неясно, что послужило причиной, филантропия или другие соображения, но учились в школе и дети богатых родителей, и бывшие воспитанники детских домов.
Правда, самих обитателей школы разница в общественном положении волновала не сильно. Комфорт жилых комнат и редкое по нынешним временам оборудование учебных классов сочетались с жесткой, почти военной дисциплиной, поддерживаемой учителями и сотрудниками службы безопасности. Как ни странно, им удалось создать и вот уже много лет поддерживать атмосферу, которую в прежние времена назвали бы коммунистической. По школе ходили слухи, что в первые годы существования школы это достигалось жестокими, порой даже бесчеловечными методами, но какими именно - уже никто и не помнил. Во всяком случае, с первых дней своего здесь пребывания ученики усваивали простую истину - папа и мама, какими бы влиятельными они не были, остались снаружи, а здесь ты такой же, как и все. И лучше бы тебе не распространяться о своей жизни до поступления в школу.
Естественно, никакой контроль не может быть абсолютным. И по школе ходили слухи о том, что кто-то из учеников втихаря приторговывает травкой, у кого-то можно раздобыть спиртное, а кое-кто из девочек: Ну, вы сами понимаете, не маленькие уже. Слухи эти пресекались жестко и подтверждались только периодическим отчислением отдельных учеников. Отчисляли, правда, редко. Чаще всего нарушитель дисциплины вызывался на беседу к Барбосу, как ребята втихаря называли начальника службы безопасности школы, и после такой беседы ученик если и не становился ревностным исполнителем школьных правил, то, по крайней мере, всячески старался никогда больше не попадаться. При этом бывшие нарушители наотрез отказывались сообщать, даже под большим секретом, о чем же с ними Барбос беседовал.
У ребят, собравшихся в в этот вечер в одной из жилых комнат, был особый повод подергать судьбу за усы. Сегодня был Сашкин день рождения, двенадцать лет - не такая уж маленькая дата. Андрюхе, хозяину комнаты, уже стукнуло четырнадцать, как и Костику, его соседу по блоку. Интересная это была пара. Костик, невысокий, коренастый подросток с крепкой фигурой, абсолютно черными волосами и пронзительным взглядом голубых глаз был мечтой половины своих ровесниц. Сашке было очень забавно наблюдать, как одноклассницы, свысока взирающие на него и остальных сверстников, терялись и краснели, когда Костик проходил мимо.
Андрей являл полную противоположность соседу. Высокий, стройный, со светло-русыми волосами и карими глазами, гибкий и подвижный, он был душой всех ребячьих затей. Удрать за пределы территории, подбросить что-нибудь в женский туалет или раздевалку, раздобыть что-нибудь запрещенное - все это оказывалось ему по плечу. Создавалось ощущение, что Андрей - единственный человек в школе, включая учителей, который ни капли не боялся ни Барбоса, ни его подчиненных.
Собственно, за то, что они делали сейчас в этой комнате, можно было схлопотать по полной программе. Сашка знал это, понимал, что даже мама, преподаватель истории, не спасет его от наказания, но ощущение опасности придавало особую пикантность ситуации. И хотя он терпеть не мог пиво, он все же выпил уже половину банки, ощущая себя по-настоящему взрослым.
- Что, вот так прямо и попросила?
- Ага. А я ей и говорю: мне-то что с того, что ты подругам нахвастала. Мне за такое знаешь как влетит, если кто из учителей увидит?
- Тебе что, трудно было? Половина пацанов мечтает с Танькой целоваться.
Сашка чуть не подавился от возмущения. Да если б Танька предложила ему вот так просто себя поцеловать: Везет же Костику, а он еще кочевряжится.
- Ты что, совсем глупый. Поцеловать - раз плюнуть, но ей-то надо, чтобы подруги видели. А за такое расплачиваться надо. Ну вот, я ей и говорю - а ты мне за это дашь себя пощупать.
- И что, дала?
Ну, поломалась, конечно. Сиськи у нее, скажу я вам:. - Костик мечтательно прикрыл глаза. - А вот письку пощупать не дала. Ну ничего, успеется.
То ли от выпитого, то ли от рассказа, Сашка почувствовал приятную тяжесть внизу живота. Джинсы почему-то стали слишком тесными, к лицу стремительно прилила кровь. Надеясь, что приятели этого не заметили, Сашка встал и вышел из комнаты, попытавшись как можно небрежнее бросить:
- Пойду, отолью.
Сашка зашел в туалет и прикрыл за собой дверь. Писюн стоял, как вкопанный. Такое с ним раньше уже случалось, но в сложившейся ситуации, помимо приятных ощущений, это доставляло серьезное неудобство - для того, чтобы отлить, пришлось простоять над унитазом довольно долго.
Отлив, Сашка долго прислушивался к ощущениям. Что-то было не так. Писюн стоял как вкопанный и чего-то требовал. Требование его было вполне очевидно, хотя как его реализовать, Сашка не понимал. Пацаны шепотом говорили, что, если бы в такой момент рядом оказалась голая девочка, все сразу стало бы понятно, но вот что именно - никто так и не рассказывал.
Скрипнула, открываясь, дверь, и Сашка инстинктивно развернулся, понимая всю глупость положения. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел бы его таким, со спущенными штанами и болтающимся как палка писюном.
- Ой, Сашка, извини, защелка не работает. Ого!
Андрей замолчал, уставившись на Сашкин писюн. Красный как рак, мальчик начал судорожно застегивать штаны, пряча в них свое хозяйство. Взглянув на его лицо, Андрей радостно заржал.
- Пойдем, не тушуйся. Я ж те говорю, взрослый уже. Слышь, Костик, представляешь, захожу я в туалет, а там стоит этот крендель, держит двумя руками свой член и не знает, что с ним делать.
- Да отстаньте вы, все я прекрасно знаю.
- Погоди-погоди, ты что же, ни разу не дрочил?
- Да я: Ну: - Саша замялся.
- Да ты ж девственник совсем. Костик, он, небось, не знает, чем с девчонкой заняться!
Сашка готов был провалиться сквозь землю. Вспыхнув, он вскочил, и хотел было выскочить из комнаты, но Костик остановил его, положив руку на плечо.
- Андрюха, не гогочи. У человека день рождения. У меня тут идея классная появилась. Вот что, Сашок, посиди тут. Я вернусь через некоторое время, с таким подарком, что ты обалдеешь. А ты, Андрюха, чем издеваться, лучше альбом свой покажи.
Костик вышел из комнаты. Андрей, воровато оглянувшись, задернул шторы, закрыв ими окно и открытую балконную дверь.
- Извини, Сашка, я больше не буду. Смотри лучше, что у меня есть.
Откуда-то из глубины письменного стола Андрей извлек небольшой альбом для рисования. Обычный альбом, который продается в любом магазине школьных принадлежностей, распух от вклеенных в него вырезок. Догадавшись, что он там увидит, Сашка с замирающим сердцем перевернул первую страницу.
Девчонки. Первый разворот был обклеен картинками с девчонками в купальниках. Заинтригованный, Сашка перевернул страницу и замер. На этом развороте были картинки с абсолютно голыми девочками, девушками и женщинами. Некоторые просто смотрели в камеру, некоторые сидели, широко разведя в стороны ноги, а между ног: Сашкино сердце готово было выпрыгнуть из груди. Такого он никогда и не мечтал увидеть. Странные ощущения внизу живота стали просто нестерпимыми.
- Погоди, сейчас ты весь измажешься.
Андрюхин голос вывел Сашку из ступора. Оглянувшись, он увидел, как мальчик снимает с себя футболку и расстегивает джинсы.
- Ну, чего уставился. Снимай одежду. Да не стесняйся ты, все свои. В бассейне в душевой не стесняешься же. А вот если в штаны кончишь, будет очень неудобно.
Как завороженный, Сашка уставился на Андрея. Тот скинул с себя остатки одежды и остался абсолютно обнаженным. На фоне темного от загара тела его напряженный член, окруженный порослью кудрявых светлых волос, казался просто ослепительным. Мысленно махнув на все рукой, Сашка тоже избавился от одежды.
- А ты, правда, никогда не дрочил? Смотри, это очень просто. Кладешь на него руку и водишь ею туда-сюда. Понял? Смотри дальше, тебе это сейчас пригодится.
Перевернув пару разворотов, Саша понял его правоту. Мужчина в расстегнутых брюках стоял на полу, перед ним, спиной к фотографу, на коленях стояла обнаженная женщина и что-то делала в районе его пояса.
- Ты не поверишь! - Как сквозь вату донесся до него голос приятеля. - Я эту фотку случайно нашел. Только не говори никому, что ты ее видел, это наша тайна. Если кто про нее узнает - хана. Кто бы мог подумать про нее такое:
То, что было изображено на следующей фотографии, повергло бедного Сашку в шок. Та же самая сцена была снята с другого ракурса. От мужчины осталась только часть таза, бедра и член, практически полностью исчезнувший во рту женщины. Ее лицо с закрытыми то ли от отвращения, то ли от удовольствия газами, шея и крупная грудь со светлыми сосками занимали практически все изображение.
- Представляешь, это же Маришка, ну, Марина Викторовна, наша историчка. В жизни бы не поверил! Ух, как бы я ее трахнул!
