На День единения и согласия спонсоры привезли в дар пансионату мячи, скакалки, мелки, краски, пластилин. Дети затравленно и хмуро встретили гостей, точно зная, что поиграть им вряд ли удастся. Предприниматели не поняли реакции детей, весело поздравили их с праздником, выпили с воспитателями, обещали дальнейшую помощь и уехали обратно в неведомую для детей жизнь.
В тот же вечер детям пришлось испробовать на себе вкус новых подарков.
Провинившихся накануне девочек собрали в холле и, раздев догола, жестоко высекли новыми скакалками. Пансионат огласился детским ревом. Босячке досталось больше и больнее всех около сотни горячих. Попка ее покрылась красными рубцами. Затем всех наказанных девочек заставили съесть по два мелка и по куску пластилина. Тех, кто давился и выплевывал, секли еще раз и заставляли есть краски. Когда от подарков "неиспользованными" остались только мячи, воспитатели убрали их в шкаф, а детей босиком повели на прогулку наказанные шли и вовсе голые. Шестнадцать пар худых девичьих ножек месили ноябрьскую ледяную слякоть на дворе, огороженном высоким железным забором, мелкий дождик охлаждал иссеченные места.
Когда дети вернулись назад, все девочки помыли ноги и пошли на ужин, но наказанным не дали смыть грязь, а сразу повели их по казавшемуся после улицы теплым линолеуму в карцер. Когда закрылась дверь, озябшие девчонки сгрудились все на одном куске старой, полусгнившей дерюги и стали пытаться согреться в холодном бетонном подвале. Всем шестерым места не хватило, поэтому по две девочки периодически стояли на сыром каменном полу. Только Оля все время сидела на дерюге, потому что она уже несколько дней сильно кашляла. Дети уже не плакали, не звали на помощь, как бывало в первые дни, только тихо переговаривались. Олю и Нину вырвало съеденным, а Дашка, Босячка, Янка и Морковка смогли переварить подарки спонсоров.
Ночью девочек вывели в кабинет заведующей, где Зоя Дмитриевна заставила их встать в коленно-локтевую позицию и долго рассматривала их раздвинутые исполосованные попки. Найдя, что зад Даши не совсем в кондиции, женщина взяла удлинитель и, сложив его в несколько раз, добавила с дюжину сильных ударов, при этом Дашке запрещено было кричать и изменять положение. Закрыв себе ладонями рот, девочка с выпученными глазами молча перенесла порку, изгибаясь всем телом. Заведующая осталась довольна своей работой и, покурив, затушила об спину Дашки сигарету, после чего всех девочек отвели обратно в карцер, где они просидели до утра.
Когда рассвело, всех девочек помыли, выдали им одежду и в обычном порядке отвели на завтрак. Давали жидкую пшенную кашу и полкусочка белого хлеба с чаем без сахара. Сидеть наказанные не могли, поэтому их заставили встать на четвереньки и есть из тарелок без помощи рук. Голод был настолько сильным, что такое положение не помешало им быстро очистить тарелки.
На вечер воспитательницы выбрали себе двух новых жертв: Настьку и Жанну. Их уже неделю не наказывали, кроме того именно их просила отобрать Вероника Сергеевна, которая сегодня заступала на ночную смену.
Весь день девочки в том числе и уже наказанные гадали, кому из них предстоит терпеть издевательства этой ночью, а после ужина Насте и Жанне приказали раздеваться и идти наверх. Когда мягкие шаги босых ног утихли на втором этаже и закрылась дверь, девочки в спальне притаились что там будет? Вскоре вызвали Босячку и Дашку смотреть, в назидание за плохое поведение.
В комнате было накурено Вероника Сергеевна, Зоя Дмитриевна и Лариса Викторовна затягивались, а затем тушили сигареты об попки или пятки девочек кому как нравилось, затем снова прикуривали ту же сигарету и, затянувшись, тушили вновь.
Жанна и Настя, голые, были привязаны к стульям вниз головой таким образом, что их руки упирались в пол, а пах прижимался к краю сиденья. Щиколотки обхватывали бельевые веревки, так что ступни располагались сверху на спинках стула. На попках и подошвах девочек виднелись уже многочисленные следы от затушенных сигарет.
Вы, маленькие мерзавки, стойте тут и смотрите, что ждет и вас через пару дней! бросила Зоя Дмитриевна к Босячке и Дашке, а затем обратилась к воспитательницам: Коллеги, мне кажется, эти две уже готовы к дальнейшему наказанию! Вероника, голубушка, приступайте Вы первая! Мы Вас так давно не приглашали!
Вероника Сергеевна, с благодарностью вздохнув, взяла все те же злосчастные прыгалки от спонсоров и принялась с силой пороть Настю.
Дети, находившиеся в спальне, пришли в трепет от пронзительных воплей, доносящихся сверху.
Давненько я эту тварь не дрючила! приговаривала Вероника Сергеевна, с наслаждением хлеща зареванную девочку. Н-на тебе! И еще! Угощайся, поганка!
Соскучилась, сучка, без порки! говорила Зоя Дмитриевна, поворачивая ногой голову Жанны, чтоб она посмотрела на то, что ей предстоит через пару минут.
Когда воспитательница устала, она села на стул, закинув ногу на ногу, и закурила, а Жанну принялась пороть Лариса Викторовна. Она была не такой жестокой, как другие воспитательницы, но, входя в азарт, могла увлечься и запороть до потери сознания.
Теперь дико визжала Жанна она очень боялась даже слабой боли, а тут ее зад разрывался просто на части, в глазах темнело, дыхание перехватывало.
Я и вам, паскудам, придумала развлечение! сказала Зоя Дмитриевна Босячке и Дашке. Лижите друг другу пятки! И не вздумайте сплевывать!
Девочкам ничего не оставалось, как подчиниться. Они сели на пол и протянув друг другу ножки стали лизать грязные подошвы, чувствуя соленый вкус и ощущая языком крупинки засохшей грязи. Надо сказать, что это им действительно понравилось, обе девочки немного возбудились, смотрели друг на друга смешливыми глазами.
Нравится? спросила Зоя Дмитриевна. А хотите сами попробовать высечь этих двух?
Жанна уже не кричала, а просто тяжело всхлипывала от каждого удара девочки насчитали их уже под восемьдесят.
Жопки у них уже в норме, а вот пятки еще нужно проработать! Зоя Дмитриевна протянула Босячке и Даше по скакалке. Секите их, пока пятки не посинеют!
Девочки заколебались: в детдоме среди воспитанниц было навсегда условлено: никогда не обижать сестер по несчастью. Нарушительница объявлялась вне закона.
Откажетесь высеку так, что свое имя забудете! строго крикнула начальница.
Девочки дрожащими руками взяли орудия порки. Босячку подвели к Жанне, а Дашу к Насте, которая уже пришла в себя и молчала.
Бейте, чтоб орали до одури! приказала Зоя Дмитриевна.
Вновь раздался свист и смачные шлепки. Девочки сначала боялись сечь сильно и не всегда попадали точно по подошвам, но за это им стали крутить уши и бить по щекам, и тогда скакалки заработали точнее и в полную силу.
Босячка и Даша пришли в еще большее возбуждение, явно испытывая удовольствие от такой работы. Наказываемые страшно выли и матерились, обещая отомстить, плакали.
Видите, как они вас не любят? спрашивала Вероника Сергеевна. Дайте по каждой пятке сто десять раз! . .
Босячка шаталась от возбуждения, все внутри горело, а прыгалки делали свое дело. Жанна на девяностом ударе потеряла сознание, Настя же вытерпела все до конца.
Весь день просидевшие до утра в карцере Жанна и Настя смотрели на Босячку и Дашку с ненавистью, о чем-то перешептывались с другими детьми, которые после этого тоже смотрели на них исподлобья. А вечером, когда странное дело! никого из девочек воспитательницы не вызвали для развлечений, в спальне совершилась месть: Дашке и Босячке замотали рот откуда-то взятым скотчем, их раздели, связали их полотенцами по рукам и ногам и стали их бить кулаками и ногами по лицу, по спине, животу, ногам, заду и груди, чудовищно матеря. Когда девочки покрылись синяками, им нассали и насрали на лицо и, развязав, раздвинули ноги+ Настя и Жанна принесли пластмассовые кегли и тогда началось самое ужасное+
Воспитательницы у стеклянной двери и с замиранием сердца смотрели за происходящим.
Какая Вы умница, Зоя Дмитриевна! говорила Вероника Сергеевна. Так все замечательно устроили! Надо их всех стравить: и нам труда меньше будет, и им наука!
