12.

... между прочим, всего на два года меньше, чем тебе!

- Вот я и говорю, что дитя. Если бы с тобой женщина провела ночь любви...

- Со мной сегодня провели.

- С тобой провели ночь захвата. Тебя трахнули, Верунчик, а ты уже решила, что ты академик.

- Я, между прочим, сама на это пошла.

- Да. И всю ночь гордилась собой.

- Может быть.

- Скажи, - спросила Наташа, помолчав, - а она тебе не шепнула потом уже, наутро, вот так - подставь ухо, - Верка подставила, и Наташа еле слышно выдохнула туда: "люблю... ", - Нет? . . Что с тобой?

Верка изумленно смотрела на нее.

- Нет? Не шепнула? - вкрадчиво спросила Наташа. - И ты говоришь, что провела ночь любви? Вот так она - шептала?

Наташа зашла сзади дивана и то в одно, то в другое ухо рассыпала свои чуть слышные "люблю", так что Верка через две минуты уже ловила губами ее ускользающие губы и никак не могла понять, почему она делает это.

- Вот так, Верочка, - сказала Наташа, снова присаживаясь рядом. - И вот что я тебе скажу, сладенькая ты моя: всю жизнь ты будешь помнить это мое "люблю". А почему - я и сама не знаю. Так получилось.

- Сама не знаешь? - чуть слышно спросила Верка. Она уже боялась Наташу. - Я так и поверила... Это у вас прием такой...

- А что же тебе Оксана ночью его не подарила? А? . . Нет, Вера, это не прием. Это у нас с тобой получилось. У меня ни с кем такого не получалось. А с тобой получилось. Вот что обидно. Ведь тебе и не нужно этого. Уедешь в свою Прагу, родишь там Вацлаву пару чехонят. А меня Женя через месяц забудет, как зовут, и потому только, что я не смогла ей сказать этого "люблю... ". Вот так, нежная моя, - и Наташа провела сгибом указательного пальца по щеке Верки. Та закрыла глаза и тоненько простонала. Тогда Наташа еще и еще раз провела - Верка вытянулась, ее груди затвердели

13.

Утром все сошлись в белокаменной лоджии. За круглым черным столом в плетеных креслах сидели Верка, Наташа и Женя. Оксана, отправив с вечера горничную, сама заваривала кофе. Лоджия выходила на море, солнце уже напекло угол с бордовым диваном. Внизу, на песке лежал яркокрасный надувной матрас - Оксана с утра качалась на нем на волнах. Азов колыхался в полусотне метров.

- Иди посмотри, Наташ, что она там копается, - попросила Женя.

Наташа спустилась на первый этаж. Оксана стояла у плиты, помешивая в блестящей кастрюльке.

- Что, никак? - Наташа подошла, обняла Оксану за талию и поцеловала в щеку.

- Никак. Женя прислала?

- Ага.

- Выспалась?

- Я? Выспалась. А ты?

- И я.

- Засосик у тебя.

- Где?

- На шее, где он еще может быть.

- Ну, Женька!

- Давай я тебе для симметрии слева влеплю.

- Может быть, я тебе?

- Нет, Оксана. Теперь ты будешь девочкой и станешь слушаться взрослую тетю.

- Тебя?

- Меня.

И Наташа сзади завела руки под груди Оксаны, целуя ее в шею у плеча.

- Ты с ума сошла! Я так не привыкла!

- Привыкай. Как у вас с Женей груди похожи. Вот только у тебя сосок более плоский.

- Все. Закипает. Пошли.

Верка встретила Наташу ревнивым взглядом. У них с Женей все еще гулял холодок в отношениях.

- Ну что, Вера? Ты не забыла? Сегодня Вацлав приезжает, - сказала Оксана, разливая кофе. - Что думаешь делать?

- Не знаю, - сказала Верка. - Пусть Наташа решает.

- При чем тут Наташа? Это твой муж.

- Если Наташа меня не выгонит, я с ней останусь.

- Наташа никому конкретно не принадлежит, ясно? Она свободна делать все, что хочет. Захочет спать с тобой - будет спать с тобой. Если ты захочешь.

- Я захочу.

- Вера, - терпеливо продолжала Оксана, - у нас открытые отношения. Мы друг друга любим, но у нас нет самого понятия ревность, понимаешь? Его нет. И если Наташа захочет сейчас, сию секунду обнять Женю и опуститься перед ней на колени - она опустится и сделает Женю счастливой. Ты понимаешь?

- Я понимаю, - сказала Верка, и губы ее искривились. Она всхлипнула.

- Такая дылда и ревешь! - резко сказала Наташа. - Вот отдам тебя мужику, он тебя отъебет пару раз - сразу развеселишься.

- Не отдавай, - Вера встала на колени у кресла Наташи и погладила ее руку.

Все рассмеялись.

- Ладно, - сказала Женя. - Пусть она покажет ему записку и гонит на все четыре стороны. А ты, Наташа, поживи с ней сколько захочется. Ей. И у нас с Оксаной медовый месяц.

Оксана вспыхнула, рука ее задрожала и она пролила кофе на стол.

- Как я ее люблю, - сказала Женя, встала, подошла к ней сзади, завела руки под груди и прикусила мочку. Оксана повернула к ней лицо и они жадно, проминая губы, поцеловались.

- А кофе? - задыхаясь, спросила Оксана, гуляя рукой сзади, в полах махрового жениного халата.

- Идем в спальню, - шепнула Женя.

Они ушли.

- Поняла? - спросила Наташа. - Вот так налетит в самый неподходящий момент, и кофе не успеешь попить.

- Они так красиво ушли! - Верка разулыбалась.

- А ты что улыбаешься, Отелло? Что с Вацлавом будем делать?

- Даже лица не помню.

- А мое?

- А твое... а твое... а твое... - повторяла Верка, целуя Наташу в щеки, в лоб, в губы.

- И уже ни капельки не стыдно? - спросила Наташа. - Уже и ручками шарим... ну? Вера, я еще не созрела! садись!

Верка послушно села к себе, поглядывая горячими глазами, ловя каждое наташино движение.

- Хлебну я с тобой, - сказала Наташа строго, но встретив преданный Веркин взгляд, проникающий в душу, не выдержала. - Пошли, дурында. И зачем тогда было кофе варить? . . Ну вот, дождалась, что меня дети на руках несут совокупляться.

14.

- Жень, зажги свет. Зачем ты его погасила?

- Я не гасила.

- Вот это дела. Что же мы будем - целый вечер без света сидеть?

- У тебя хоть свечи есть?

- Кто их теперь найдет.

- Ну, а спички, фонарик? Хоть что-то светящееся?

- Ничего. Не помню. Не помню, чтобы свет гас.

- Что ж, давай жить без света.

- Давай!

- А что так игриво?

- Эй! Наташка! Верка!

- Валяются без света. Потому у них и тихо.

- Наталья! . . Ты слышишь?

- Что?

- Вы заметили, что свет погас?

- Свет?

- Свет. Вы что, в постели?

- Ну... примерно.

- Как это?

- В лоджии, на диване.

- Валетом? . . Что молчишь?

- Идите сюда. И вам места хватит.

- Это Вера, что ли? . . Это Вера приглашает? Кого она приглашает?

- Тебя.

- А Женю?

- И Женю.

- А зачем?

- Много будешь знать...

- Какая смелая... Сейчас я посмотрю, какая ты смелая!

- О-ой! Не надо! Я еще маленькая!

- Женя, держи ее за руки! . . А, ты сопротивляться? . . Это у нас что здесь? Колено? Так, заводим колено сюда... где второе? разводим его сюда... Это что за мягкости тут такие? это что же здесь за уголок такой... и стойкий солдатик в уголке... а мы его язычком... да какой же здесь вкусный медок в этой долинке... а где-то здесь, я знаю, должна быть сладенькая одна дырочка... такая влажненькая и глубоконькая... а какие тут губки нежные живут, чем глубже, тем нежней... умолкаю, Верка, о! как она заворочалась! давай-ка я пальчиками сначала сделаю визит... Женя, ты что молчишь?

- Это у нас был длительный поцелуй.

- Ты ее или она тебя?

- Она.

- За хорошее поведение я ее попку расцелую.

- Ой, тетя Оксана, так не надо! Я стесняюсь.

- А так?

- О-ой, там у меня пизда.

- Что за школа! Твоя, Наталья! . . А ты где?

- Ой, тетя Оксана, я же вам забыла сказать, что у меня тут двое губ... как пчелы летают и жалят, и в ухо, и соски теребят... нет, я наверно сдохну от счастья! о, неужели впереди еще целая жизнь таких удовольствий!