Жара
Стояла жара. Городок был забит отдыхающими, и "мушкетерская" компания Виталика из трех бездельников-школяров собралась за город "протестировать" только что открытое городскими властями лежбище любителей прохладной воды и бронзовой кожи. Решили встретиться у развилки за городом, но утром, в семь часов в условленное место пришел только Виталик. Последнее время утренний стояк его замучил, и перед выходом из дома хорошенько поработал рукой, чтобы излить семя в унитаз и облегчить дневную жизнь хотя бы на время.
В свои пятнадцать лет он очень остро реагировал на женские трусики, невзначай показавшийся из-под не в меру короткой юбки, или бюстгальтер, хорошо видимый в вырез кофточки. Тем более вид полуобнаженных тел на пляже, который возбуждал Виталика надолго, и лишь плавки из плотной черной ткани скрывали это возбуждение от окружающих.
Пока Виталик маялся на еще пустынной (еще бы, в семь часов утра) автобусной остановке, он несколько раз посмотрел на часы и изучил до последнего гвоздика объявление: "Старый пляж - Новый пляж". Наконец приехал автобус, почти пустой, из которого не вышло ни одного "мушкетера" , но вышла прекрасная незнакомка лет двадцати от роду. Нет, никаких выдающихся форм у нее Виталик не заметил, но иронично изогнутые брови, обычный недлинный нос, небольшие скулы, острый подбородок, ярко-красные сердечком губы заставили Виталика внутренне застонать, потому что его мужское естество зашевелилось и налилось. Кажется, девушка готова была вот-вот рассмеяться, но передумала в последний момент, и по ее губам блуждала лишь рассеянная улыбка. В одной руке она держала сумку-корзинку, а другую протянула как для приветствия.
- Юноша, но дайте же мне руку, наконец! - произнесла прелестная незнакомка, и Виталик, немедленно сорвался с места и вцепился в ее прохладную ладошку. Она вышагнула из автобуса, опершись на Виталикову руку, забавно вытянула накрашенные губы, отдувая со лба каштановую челку, и сказала, словно выстрелила из пулемета:
- Спасибо, молодой человек, больше никогда не надену эти туфли, меня Наташей зовут.
Виталик сглотнул густую слюну и хрипло представился:
- А меня - Виталик!
- О, какое чудесное имя! - восхитилась Наташа. - Будем знакомы! Да отпустите же мою руку!
Виталик внезапно обнаружил, что автобус давно ушел, Наташа стоит на асфальте, а он продолжает лихорадочно сжимать ее узкую ладонь.
- Извините, - пробормотал Виталик и вконец стушевался. Ему еще ни разу не приходилось общаться с такими НАСТОЯЩИМИ девушками, а школьные подружки все были не в счет.
- Ну, на какой пляж пойдем? - спросила Наташа, изучив объявление. - На старый или на новый?
- Думаю, на новый, - пробормотал Виталик и покраснел. - Я там еще не был.
- А я была вчера. Там интересно!
- Правда? И что там?
- Это необычный пляж! - шепнула Наташа.
- И что там необычного?
- Там все - нагишом!
Виталик остановился как вкопанный.
- То есть как?
- Очень просто, - пояснила Наташа. - Заходите в раздевалку, снимаете с себя все и купайтесь на здоровье. Я вчера одела купальник, знаете, такой глухой, сплошной, в таких в бассейне плавают, так пришлось снять. Дружинники заставили.
Виталик опять сглотнул слюну.
- А дружинники, они тоже, того: в смысле, голые?
- Конечно! У них только красные повязки.
- На руке?
Наташа звонко рассмеялась и заглянула Виталику в глаза.
- Не на ноге же! Конечно, на руке!
- Ну, мало ли! - натужно улыбнулся Виталик. - Может ТАМ!
Он выразительно посмотрел не оттопыренный гульфик джинсов.
- Ой, да Вы - шутник! - снова рассмеялась Наташа. - Нет, у них там ничего нет! То есть, у них там есть все! Я запуталась!
И, внезапно посерьезнев, добавила:
- Давайте перейдем на "ты". Не против?
Виталик не был против. Он был за и не только руками. "За" голосовал и его член.
Между тем свежеположенный асфальт кончился и сменился широкой, посыпанной желтым песком дорогой, которая упиралась в ворота с пламенеющей наверху надписью: "Нудистский пляж". У ворот стояли два ларька, торговавщих, один - мороженым, а другой - газировкой, в тени которого пристроилась румяная бабушка-старушка, продававшая билеты на пляж, а также пляжные шляпы и кепки.
- Берите, молодые люди, - ласково сказала старушка с ясными голубыми глазами, показывая рукой на свой немудрящий товар. - Сегодня будет жарко! И покупайте билеты.
Виталик вытащил из кармана горсть мелочи и аккуратно положил на прилавок.
- Нам два билета. Наташа, тебе шляпу или кепку?
И, обращаясь уже к продавщице:
- Хватит?
Наташа оценила его жертвенность (крупных купюр у Виталика она не заметила) и сказала кавалеру:
- Вот эту красную, с надписью: "Я (сердце) NY".
- А мне панаму защитную. Без надписи.
Бабка ловко сгребла ладонью мелочь, отдала Виталику билеты и покупки, и молодежь прошла в ворота на территорию пляжа. Виталик, конечно, знал, что такие пляжи бывают, и как там люди одеты, а, точнее, не одеты, но в данном случае он беспокоился за свой престиж. Перед Наташей. Ведь обкончаюсь же, мрачно думал он, но махнул рукой на это дело. Будь что будет!
Двое дружинников - здоровенные дядьки - стояли за воротами в их тени и, увидев молодую пару, проверили билеты и доброжелательно кивнули пляжникам. Из всей одежды на дружинниках были только красные повязки. И пляжные тапки-вьетнамки, которые, как известно, одеждой не считаются. Их внушительные мужские достоинства расслабленно болтались между мощных ляжек. В тени щита, запрещающего заплывать за буйки, маялся спасатель - тоже голый. Он подозрительно посмотрел на подошедших (не будут ли заплывать?) и показал рукой на синий полотняный шатер:
- Раздевалка там!
Подошли к шатру, и Виталик обнаружил, что вход в раздевалку был один, а не как в бане, отдельно для мужчин и женщин. Ну, да и на пляже они тоже вместе, подумал Виталик, пропуская "даму" вперед под прохладную сень шатра.
- Странно! - сказала Наташа, когда глаза привыкли к полумраку. - Все ячейки заняты. А вчера было свободно:
Она имела в виду полки, куда посетители пляжа клали свою нехитрую одежду и брали жетоны с номером на шнурке, как в магазине-супермаркете.
- Тогда положим всю одежду ко мне в сумку. И твою, и мою. - решила Наташа и стала раздеваться. А, проще говоря, развязала поясок и, быстро расстегнув несколько пуговиц, распахнула полосатое платье, под которым не было ничего!
- Ах! - воскликнул бы Виталик, если бы мог. Но его член окончательно восстал против угнетателей: джинсов, трусов и плавок. Вон их сколько, да еще во множественном числе! Помогла Наташа. Сверкая ослепительной наготой, она подошла к Виталику и одним движением сдернула с него всех наездников одного коня. И конь вырвался на свободу и радостно заржал. То есть, запрыгал, задергался и обдал Наташу потоком молодой спермы.
- А ты ничего! - заметила Наташа, пристально разглядывая бунтующего мустанга. - И шары большие, хватит на несколько раз.
- Ты тоже ничего, - наконец сказал Виталик, отдышавшись.
Наташа понимающе улыбнулась:
- Я знаю. Ну, что пошли, позагораем?
Она похлопала себя по крепким ягодицам и, первая, вышла на жаркое летнее солнце. Вслед за ней потащился Виталик, все еще переживавший свою яркую, но такую несвоевременную эякуляцию.
Пляж был забит толпой загорающих и купающихся, и Наташа, махнув рукой куда-то вбок, сказала:
- Вот там, у кустиков есть местечко. Идем скорее, пока не заняли!
И поспешила туда почти бегом. Виталик потащился за ней, не поднимая головы и глядя только на ее розовые пятки. У кустов Наташа достала широкое полотенце, расстелила его на хилой травке и со вздохом облегчения улеглась, соблазнительно раздвинув ноги. Она похлопала рукой по полотенцу возле себя и предложила:
- Ложись рядом. У тебя же нет полотенца?
У Виталика полотенца не было, и он лег рядом, не поместившись целиком на полотенце и прижавшсь своим бедром к горячему бедру Наташи. Было неловко лежать нагишом, и он, сняв шляпу-панаму, прикрыл ею свое мужское достоинство, пока еще спокойное. Немного полежав, глядя в блеклое летнее небо, Виталик привстал и оглядел Наташу. Она тоже посмотрела на него одним глазом из-под козырька красной кепки и спросила:
- И как тебе нудистский пляж?
- Какая-то хрень, - ответил Виталик, озираясь кругом. - Но вон та бабка хороша!
Полная пожилая женщина, преисполненная чувств, вышла из воды и запрыгала, размахивая огромными вислыми грудями, как крыльями. Пристально глядя на нее, недалеко расположившийся прямо на песке толстый мужик, беспокойно зашевелился, и его мужское достоинство, доселе невзрачное, тоже зашевелилось и привстало. Могучий негр, поглядывая на прыгающую бабку, захватил внушительного размера член в кулак и заработал мускулами руки.
- Всегда хотел узнать, - сказал Виталик, глядя на дрочащего негра. - какого цвета у негров головка. Вот узнал. А вообще, торжество плоти в самом худшем варианте.
- Вся беда в том, - сказала Наташа. - Что у вас нет культуры нудизма.
- У вас? А ты не ВЫ?
Наташа усмехнулась.
