- Что делать с Цепью, когда ее найдем? - спросила ее рыжая находка, внимательно рассматривая и чуть ли не поглаживая цепочку. Оставив вместе с ночнушкой на ковре красной травы идиотскую необходимость ежеминутно ее поправлять, девушка выглядела настоящей королевой. Несмотря на все злоключения, ее длинные рыжие волосы водопадом падали на плечи, где бурным потоком текли между лопатками до самого пояса и обрывались на уровне узкой талии. Ни один волосок не выбился в сторону, нарушив общую симфонию холодной красоты. Благодаря своей прическе, Тина, словно огненный маяк возвышалась над остальными, и ее крупная грудь отражала блики мерцающих ламп.
- Если ее одеть на шею, то она замкнется навсегда, а ты окажешься у Врат, - Аль'эн хол начал разворачиваться чтобы уйти. - Остальные лежат где-то там, - неопределённый жест был направлен в сторону ближайшего коридора.
- Так? - Тина скинула волосы на одно плечо, закрыв ими левую грудь и набросила цепочку. Та, словно змея, схватила себя за хвост и стала его пожирать пока туго не сжала шею. Тина растворилась в воздухе.
- Примерно так, - Хозяин не выказал никаких эмоций и, завершив разворот, исчез.
- Вот сучка!!!! - зато эмоций Бруны хватило бы на двоих.
- Я, кажется, понимаю ее мужа, - прошелестел голос Алексы, - Если выберусь - задушу тварь еще раз. Предлагаю пойти вместе, - рука девушки уверено легла на плечо Бруне. Где сырая кошка, цеплявшаяся за нее в приступе паники?
- Почему бы и нет? - Бруна неспешно затрусила в сторону дальнего коридора.
Девушки группками и по-одной ныряли в разные коридоры, как в глотки ненасытных морских левиафанов, и пропадали в их черной бездне. Алекса бежала чуть впереди, и Бруна рассматривала как ее бледная кожа испускала чуть различимое сияние, отражая свет ярких ламп. Высота, на которую задиралась ее стройные ноги и странные виляния мягкого зада выдавали человека, крайне редко совершавшего пробежки. Зачем выбиваться из сил, если даже не знаешь, что ждет дальше? Бруна поймала спокойный ритм, но при этом не спешила обгонять напарницу, уступая ей право первой войти в неизвестный коридор. Оставив за спиной бетонный свод, девушки не снижая скорости, устремились в сторону прохода с другой стороны.
Забежав внутрь буквально через пару секунд после Алексы, она увидела совершенно пустое помещение, весь пол которого покрывал зеленый ковер отвратной слизи без единого следа босых ног. Куда она делась? Хотя чему тут удивляться? Дальше придется рассчитывать только на себя, как, впрочем, и всегда. На противоположной стене с единственной дверью, забранной решеткой, какой-то шутник намалевал граффити "Добро пожаловать". Бруна, задумавшись на мгновение, присела на корточки и опустила палец в зеленый ковер. Ноготь с противным звуком разрезал верхнюю оболочку слизи, погрузился на высоту пальца и уткнулся в бетонный пол. От прикосновения девушку замутило так, что она согнулась в спазме рвотного приступа, но не смогла вернуть обратно свой давний обед. Бруна пересела на колени и стала ждать, внимательно разглядывая палец.
Сразу бежать по зеленому полу было глупостью, т. к. степень его опасности слизи оставалась неизвестной. Минута сменялась минутой, но ничего не происходило. Напряженное ожидание неизвестности пробудило в Бруне давно потерянные воспоминания, словно ее мозг искал надежную преграду от непредсказуемой реальности. Глядя на мерное покачивание зеленой дряни, девушка воскрешала картины детства, которое было у них с Дави до смерти родителей.
По утрам мама звала с кухни и они, выбегая на перегонки из комнаты, неслись есть небогатый завтрак. Уплетая жидкую кашу, беззаботно смеясь и по-доброму подкалывая, они рассказывали как прошел вчерашний день. Родителям приходилось работать до самой ночи, поэтому основным временем, проведенным вместе, были именно завтраки. Если очень везло, то за столом сидел еще не ушедший отец. Он водил из стороны в сторону своими огромными усами и суровым взглядом требовал тишины. Стоило Бруне обнять его, как напускная сосредоточенность мгновенно сходила с лица, а глаза расцветали морщинками радости. Семья и жидкая каша - что еще может быть нужно человеку? А когда совсем везло, мама готовила свое знаменитое желе из киви. Как давно это было? Наверно, еще в прошлой жизни.
Мысль стрелой пронзила ее и завибрировала на границе сознания. Совершенно не понимая, что делает, Бруна запихнула палец в рот и вкус того самого желе наждаком резанул язык. Она вспомнила, когда последний раз его ела и подавилась слезами. В тот же день она последний раз плакала. В тот день не стало родителей.
Борясь с желанием завыть в голос, девушка выпрямилась и медленно опустила ногу на зеленый ковер, который приторно-сладко обнял ее ступню. Шаг, еще шаг и еще. Дверь становилась все ближе и, когда до нее оставалось не больше пяти метров, нога не нашла опоры и Бруна погрузилась в зеленую бездну.
Желе мягко обхватило разгоряченное бегом тело и потащило вниз. Паника сомкнулась над Бруной, когда она, подняв голову, увидела, как пелена слизи перекрыла свет старой лампы на потолке. Глаза моментально слиплись и ориентироваться стало невозможно. Бешено работая руками и ногами девушка мухой в патоке билась на месте. Легкие начало немилостиво жечь, но сквозь сознание пробилось понимание того, что единственный сделанный вдох навсегда оставит ее в этом мире. Стоп. Успокойся, тебе надо не наверх, а вперед, там должна быть вторая стена обрыва, греби вперед. С силой продираясь через непослушное желе, Бруна смогла продвинуться на метр и нащупать шершавость на обратной стороне. Это были ступеньки. Почему ступеньки? Они ведь сделаны специально, чтобы я могла выйти. Тогда зачем все это? Сдирая колени о твердую поверхность, Бруна по-собачьи полезла вверх. Через несколько долгих мгновений бетонного подъема она перестала чувствовать давление желе на свое лицо и сделала судорожный вдох.
Выбралась. Отплевывая пропитанную горькими воспоминаниями жижу, Бруна попыталась разлепить глаза. Покрытые сладким клеем веки, оказав упорное сопротивление, в итоге сдались. Прямо перед собой она увидела открытую дверь и сделав несколько шагов, без сил упала на пол с той стороны. Чертово желе ровным слоем покрывало ее темно-золотое тело, делая похожей на экстравагантное блюдо безумного кондитера. Зачем это все? Зачем идти дальше? Меня убили. Надо отдохнуть. Нет. Вставай. Ты не сдаешься. Никогда.
Медленно, словно все еще плавая в желе, Бруна перенеслась на непослушные ноги. Иди вперед. Отдав себе команду, девушка поплелась по очередному коридору, оставляя после каждого шага зеленый след. Чертова слизь сургучом запечатала каждую складку ее тела, стесняя движения. Волосы от слипшейся макушки до легкой небритости внизу живота превратились в бесформенную кашу и отвратно липли к телу. Ничего. Бывало и хуже, намного хуже. Размышляя обо всем происходящим, Бруна достигла конца коридора.
Оказавшись на стене коллектора, девушка погрузилась в темноту и остановилась. Внизу виднелся яркий островок, образованный неким подобием солнечного света пробившемся через огромный колодец, перекрываемый гигантским вращающимся вентилятором. Неторопливые обороты лопастей пытались отрезать от Бруны жалкие останки солнца и погрузить в полную темноту. Металлическая лестница, поеденная ржой, не вызывала доверия, однако, лишённая права выбора девушка, упрямо пошла вниз. Нижнюю площадку, теряясь в темноте, пересекали под разыми углами старые цепи. Их мерное покачивание создавало эффект опасного движения.
- Да сколько можно? - Бруна направилась к мерцающему пятну света на покрытом жирной грязью полу, - Уже начинаю сомневаться, что сделала правильный выбор. - легкий звон цепей был ей ответом.
Хлюпая грязью как маминым желе, девушка кошкой проскользнула сквозь металлические лианы и встала по середине светового круга. И что дальше? Находясь в лучах света, она не могла понять даже где находится лестница, пропустившая ее сюда - все за границами яркого пятна, скрыла непроглядная тьма. На периферии восприятия, она заметила островок света. Судя по всему, на расстоянии сотни метров или километров был еще один колодец. Надо идти.
- За что? - мертвый хрипящий голос за спиной подбросил Бруну вверх. - За что? - перекувырнувшись в воздухе с грацией захваченного врасплох хищника, девушка всем телом развернулась.
- За что? - сквозь цепи с другой стороны пятна пыталось пробраться существо, которое определенно когда-то было человеком. Рваная безрукавка была покрыта коркой старой грязи, слипшиеся волосы старой занавеской закрывали лицо, - За что? - лохмотья синих штанов заканчивались на уровне колен, - За что? - существо неуверенными движениями покрытых коростой рук медленно разводило в стороны сопротивляющиеся цепи.
- За что? - нечто запуталось в цепях и забилось жуком, угодившим в паутину, - За что? - волосы упали набок, открыв изъеденное паразитами лицо с пустыми глазницами. Бруна узнала наркомана, в которого неуверенной рукой воткнула свой стилет. В такт ее мыслям, из дыры на уровне его сердца, в грязь полился ручеек крови. - За что?
Происходящее отключило мозг и бросило в безудержный бег к следующему пятну. Летя в полной темноте, девушка умоляла всех святых только о том, чтобы не упасть. Хрипящий вопрос преследовал ее, не замолкая и не ослабляясь, словно существо не осталось в цепях, я бежало вслед за ней. Слева от Бруны появилось еще одно пятно света, огражденное цепями, словно кто-то включил прожектор и высветил небольшую фигурку, лежащую в центре. Она стала медленно подниматься и превратилась в Даэру - ее знакомую по трущобам. Бруна когда-то продала той ее первую дозу, а через пару лет и последнюю.
- За что? - пустые глазницы пожирали девушку, - За что?
Пока Бруна бежала к намеченному островку, тут и там зажигались новые и новые пятна, в которых за переплетом цепей, как звери за решеткой, стояли изломанные фигуры. Одних она узнавала, другие были ей неизвестны, но сотни голосов, зараженные ненавистью или слегка затронутые печалью, задавали ей в след один и тот же вопрос. Путь высвечивался из тьмы мертвыми, как взлётная полоса ограждается сигнальными огнями.
